Люси Монро - Мое седьмое небо

– Я не знаю. – Роми с каждым днем сильнее влюблялась в Максвелла, понимая, что он ее не любит.

Макс притянул ее к себе и поддел рукой ее подбородок:

– Ты моя, Рамона Грейсон. Ты не сможешь отказаться стать моей женой. Мы поженимся в соборе и произнесем свадебные клятвы в присутствии наших друзей и членов семьи.

– Такую свадьбу не назовешь бизнес-сделкой, – заметила она.

– В душе я немного романтик.

– Значит, душа есть даже у деловой акулы?

– Я думал, что я царь, – поддразнил он ее.

– По-моему, это одно и то же.

– Может быть. Некоторые цари бывали крайне безжалостными.

– Ты безжалостен. – Но почему-то его безжалостность не пугала Роми.

– Ты под моей защитой.

– То есть я не должна тебя бояться?

– Нет.

Если бы только это было правдой.

– Я люблю тебя, Макс, – сказала она.

Иногда ей так хотелось говорить об этом вслух. Хотя, если подумать, сейчас она впервые произнесла эти четыре коротких слова.

Максвелл удивленно замер, а она прибавила:

– Я действительно тебя люблю, и ты об этом знаешь.

– Ты говорила, что не можешь представить, как проживешь без меня.

– Да. Я говорила.

– Я буду дорожить твоей любовью, – сказал Максвелл.

– Правда? – Странно, ведь он считает любовь уделом слабаков.

– Этот подарок я не принимаю как нечто само собой разумеющееся.

– Даже если не сможешь ответить на мою любовь?

Он поморщился:

– Да.

– Хорошо.

– Расскажи обо всем своей названой сестре.

– Я расскажу.

– Отлично.

Он страстно припал к ее губам.

Роми с энтузиазмом ответила на его поцелуй, помогая ему расстегивать пуговицы на просторной рубашке в мужском стиле, которую она носила с леггинсами.

Он легко стянул через голову свой свитер, а потом снял черную шелковую футболку.

Роми касалась его груди, прижималась к нему всем телом. Ей всегда было так хорошо рядом с Максвеллом. Независимо от того, когда, как часто и что они делали вместе, ей было с ним хорошо. Лучше, чем хорошо. Невероятно хорошо.

Они были идеальными сексуальными партнерами. Вероятно, наступит время, когда Максвелл все-таки полюбит Роми.

Максвелл хочет знать, почему Роми не желает ужинать с его матерью. Роми просто не терпится упрекнуть Наталью за то, что она приучила Максвелла сторониться любви и отдавать предпочтение прагматизму и тщательно культивируемой безжалостности.

Он ласкал Роми, слушая ее прерывистое дыхание и тихие стоны, а потом, надев презерватив, усадил ее на себя верхом. Удерживая бедра Роми, он размеренно входил в нее, контролируя каждое движение.

В момент близости они смотрели друг другу в глаза, получая взаимное удовольствие. Она вглядывалась в бездонные, темные и таинственные глубины его глаз, не в силах расшифровать его эмоции.

– Любовь моя, – выдохнула Роми, изнемогая от желания.

Его темные глаза сверкнули.

– Тебе нравится слово «любовь», – удивленно сказала она.

– Только из твоих уст, – ответил он.

Но сам он не готов к этому чувству. Роми не желала думать об этом прямо сейчас и нарушать приятную атмосферу.

– Ты моя, – произнес он, повторяя ее мысли.

– И ты мой.

– Да.

Она кивнула, переполняясь удовлетворением и удовольствием:

– И у нашего брака не будет срока годности.

Максвелл не ответил, а просто ускорил темп. Маленькие всплески восторга сопровождали каждое его движение, приближая мощную развязку.

Они лежали в обнимку в постели, приняв душ. Он крепко обнимал ее, а она, ровно и размеренно дыша, почти засыпала.

– Ты моя, – прошептал он у ее волос. – Навсегда.

Для Максвелла такое признание было огромным шагом, даже если он думал, что Роми уже спит и не слышит его.

Мэдди восприняла новость радостнее, чем ожидала Роми:

– Я подозревала, что что-то происходит между тобой и этим парнем.

– Нечто грандиозное, – сказала Роми.

– Ты любишь его.

– Люблю.

– Как здорово!

– Значит, ты наконец позволила себе откровенно говорить о любви? – спросила Роми свою названую сестру.

– Да. – Мэдди светилась от счастья, Роми редко видела ее такой. – Он тоже меня любит.

– О, дорогая, это прекрасно. Я имею в виду, я знала об этом, просто не представляла, что он признается в этом так скоро. – Роми поборола сожаление по поводу того, что не сможет признаться, будто Максвелл ее любит. Но радость за счастье названой сестры заставила ее забыть свои сожаления.

– Да, на моего отца что-то нашло, – сказала Мэдди.

– Рассказывай! – потребовала Роми.

– Он угрожал, что не позволит мне контролировать мое наследство из трастового фонда, когда мне исполнится двадцать пять лет.

Роми была в шоке. Она не подозревала, что Джереми Арчер настолько беспринципен:

– Какой наглец!

– Я тоже так отреагировала.

Роми почувствовала угрызения совести:

– По-моему, я знаю, почему он тебе угрожал.

– Почему? – спросила Мэдди.

– Я спросила его о документах, которые ты подписала. В них говорится, что мой отец получит акции компании «Арчер Интернешнл Холдингс» в семейном трастовом фонде, как только у тебя через несколько недель будет возможность его контролировать.

– Как ты узнала об этом?

– Мне рассказал Макс.

– О. – Мэдди не выглядела слишком волнованной и, безусловно, не думала, будто Максвелл использует эту ситуацию как повод шантажировать Роми. – Я не знаю, что нашло на моего отца. Я имею в виду, он в курсе, что половина акций перейдет к тебе в любом случае.

– Макс не говорил мне об этом!

– Интересно, почему? В любом случае, только мой отец мог повлиять на передачу акций твоему отцу. Так что, если он не желает присвоить «Грейсон Энтерпрай-зиз», его акции в безопасности. Я не знала, что он так жаждет заполучить компанию.

– У него все равно ничего бы не получилось. Мой отец и Макс подписали договор об объединении. «Грей-сон Энтерпрайзиз» теперь дочерняя компания «Блэк информейшн текнолоджиз».

– Отлично. Макс уже тебя защищает.

– Он отправил моего отца на лечение, – сказала Роми.

Глаза Мэдди наполнились слезами, она обняла Роми:

– Я так рада, милая.

– Я тоже. – Однако слова Мэдди заставили Роми призадуматься.

– Значит, твой отец единственный, кто мог повлиять на передачу акций? – спросила Роми, пытаясь во всем разобраться.

– Да. Я защищала от него компанию твоего отца.

– Но… – Максвелл представил ситуацию в ином свете.

Честно говоря, он мог просто ошибиться. Такое маловероятно, но возможно.

Хотя это не имеет значения. Роми решила выйти за него замуж не из-за акций.

– Слушай, ты отдаешь мне половину своих акций? – спросила Роми, когда до нее наконец дошел смысл слов Мэдди.