Сара Карнаби - Очаровательная плутовка

Единственная сложность плана заключалась в том, как незаметно пронести папку с рисунками в пентхаус. Поскольку у Алины не было ключа, она решила обратиться за помощью к Рууду Хуттману. На следующее утро она оставила у него папку, а когда Маттей вышел по каким-то делам, Алина, быстро выскочив из его квартиры, перенесла рисунки.

В это утро Маттей был занят несвойственным для него делом. Он убирался! Собрав в папку рисунки, в беспорядке лежавшие на его рабочем столе, и аккуратно положив ее в центр стола, Алина сунула восемь своих рисунков под листы с карикатурами Маттея и положила все на то же место. Свою пустую папку Алина отнесла назад к Рууду.

Когда минут через десять Маттей вернулся домой, то, естественно, не заметил следов небольших манипуляций Алины. Она беззаботно болтала на всевозможные темы и заранее радовалась тому, как Маттей, в восхищении от ее работ, скажет о них что-нибудь лестное…

Прошел день, второй. Папка лежала нетронутой на рабочем столе.

— Все же зачем ты так рьяно наводил порядок? — как бы мимоходом бросила Алина. — Я, например, вообще не узнаю твоего стола.

Маттей с гордостью ухмыльнулся.

— Ты — фанатик порядка. Ты даже тюбик с зубной пастой давишь только снизу, а не в середине. Мне казалось, когда я убирался, что этим доставлю тебе немного радости.

— Ты доставил бы мне гораздо больше радости, если бы вынул эти рисунки из папки и просто разложил их так, чтобы их можно было видеть. Они выглядят намного лучше на столе, чем в папке.

— Только не сегодня, потому что…

Алина так и не узнала причины, поскольку зазвонил телефон.

Маттей довольно долго говорил с кем-то из редакции. Потом захотел есть, а насытившись, пришел в игриво-нежное настроение, и Алина, лишь возвращаясь домой, вспомнила о своих тайно вложенных рисунках и о том, что нужно было бы намекнуть о них Маттею. Теперь было слишком поздно. Позвонить и завести разговор об этом? Не стоит, можно вызвать отрицательную реакцию. Нет, теперь нужно дождаться утра. Пережила же она неделю, так что неважно, когда развернутся ожидаемые события, днем раньше или днем позже.

Утро началось с неприятностей, не дающих повода для оптимизма. Когда Алина захотела, как обычно, приготовить кофе, то не нашла ни банки с порошком, ни молока, ни сахара. На что милая тетя ответила: дескать, Алина уже не студентка и могла бы наконец работать и получать деньги, а также снимать собственное жилье. И вообще, мол, в ее кухне посторонние вроде бы ничего не теряли.

Из-за этого нерадостного начала дня у Алины еще больше окрепло желание с помощью Маттея обеспечить себе быструю карьеру. Она извелась от нетерпения, сидя в автобусе, который попал в пробку на той же улице с односторонним движением, где у нее уже был скандал с водителем. Правда, на этот раз водитель оказался дружелюбно настроенным и сразу же по ее просьбе открыл дверь, хотя и в неположенном месте.

Алина появилась у квартиры Маттея на полчаса позже, чем обычно, но не позвонила. На двери висела записка:

ВЕРНУСЬ К ДВЕНАДЦАТИ ЧАСАМ,

СОЖАЛЕЮ, МАТТЕЙ.

Алина нажала звонок на дверях Рууда, но тоже безрезультатно. Встревоженная, она обратилась к соседке, которая ответила, что с господином Хуттманом ничего не случилось и он просто пошел погулять.

В нетерпении сидя у окна в кафе «Мир», Алина ожидала, когда вернется кто-нибудь из мужчин. Ей снова захотелось порисовать — посетителей кафе, прохожих на улице, — но, как назло, у девушки не оказалось с собой ни бумаги, ни карандаша.

Наконец она увидела Маттея. Алина перебежала улицу и догнала его у лифта.

— Куда ты подевался? — запыхавшись, спросила она после приветственного поцелуя. — Признавайся, может быть, ты завел тайную любовницу? Учти, я очень эмоциональная натура и убила бы тебя прямо здесь.

— Я был в редакции. — Они оказались в лифте, и Маттей мог ее свободно обнять. — Ты что, ревнива?

— Бешено…

— Это радует меня, — пробормотал он и прижал ее голову к своей груди. — Значит, если бы ты не дождалась меня, я тоже должен был бы усомниться в твоей любви.

— Ты дал мне повод для ревности, а я докажу тебе свою любовь потрясающе сильными аргументами, — угрожающе тихо произнесла Алина, и Маттею не оставалось ничего иного, как подавить ее угрозу страстным поцелуем. У девушки было такое ощущение, будто лифт то бешено несется вверх, то стремительно падает, а в последний миг снова взмывает…

Вдруг чей-то пронзительный вопль прервал их поцелуй. Алина и Маттей отодвинулись друг от друга и испуганно уставились на соседского ребенка, по виду которого Алина не могла тогда определить, мальчик это или девочка.

— Эй, чертенок! — крикнул Маттей, и ребенок помчался к открытой двери своей квартиры, правда, не забывая по пути пнуть ногой все соседские двери. — Прелестный мальчуган, — пробормотал Маттей, направляясь к квартире. — На, возьми. — Он протянул Алине ключ от своей мастерской. — Он теперь твой!

— Разве это мальчик? — спросила Алина и посмотрела на ключ. — Спасибо!

Маттей поднял брови.

— Да… нет… я не знаю. Думаю, что мальчик…

Алина смотрела на него сияющими от счастья глазами и старалась забыть все неприятности, с которых начался сегодняшний день.

— Главное, чтобы ты знал обо мне, мальчик я или девочка… когда я с этим ключом буду приходить к тебе.

— Да, уж это я знаю наверняка, — промолвил Маттей, стараясь при этом скрыть игривую ухмылку. Когда Алина предложила приготовить кофе, он не возражал. — Утро в редакции было очень напряженным. Я чувствую себя совершенно разбитым.

Взглядом полным любви смотрела Алина с галереи на Маттея, который лежал на диване, задрав ноги на спинку. Взглянув на его рабочий стол, она удивилась: стол был пуст. А главное — исчезла та папка с рисунками.

— Ты опять убирался? — спросила девушка и, встретив его непонимающий взгляд, уточнила: — Папка с рисунками…

Маттей снял очки, положил их рядом с собой на столик, вздохнул и закрыл глаза.

— А, я отнес ее в издательство. Срок давности истек. Они несколько раз мне напоминали.

К счастью, в этот момент, он не мог видеть ее лица, иначе все сразу бы понял по его выражению.

— Я… пойду приготовлю кофе, — запинаясь, проговорила Алина и бросилась в кухню, где в волнении села на стул, не в состоянии что-либо делать.

Что она может сейчас предпринять? Очевидно, Маттей даже не видел ее рисунки. И теперь она не докажет ему свой талант, ведь он отнес ее лучшие работы! А если в редакции поинтересуются, чьи это рисунки они нашли среди его работ?

— Ах, Боже мой! — вздохнула Алина. Все же ей следовало с самого начала вести открытую игру.