Харриет Гилберт - Брак не по расчету

– Эш была совсем крошкой, когда он погиб, – прошептала Айрис, вытирая слезы. – Но я стараюсь рассказывать ей о нем как можно чаще, чтобы она не чувствовала, что отличается от своих подруг.

– Ты делала все правильно, воспитывая нашу дочь. Я пока мало общался с ней, но малышка производит впечатление жизнерадостного ребенка, – сказал Филипп с теплотой.

– Да, она, в самом деле, такая, – заверила его Айрис, нервно теребя платок в руках. – Если ты действительно хочешь ближе познакомиться с Эш, я не представляю, как лучше это сделать. Я имею в виду... Я понимаю – глупо обращать внимание на то, что скажут или сделают люди, когда обо всем узнают. Но как мне объяснить, что случилось восемь лет назад? Все уверены, что отец Эш – Чарлз. Я знаю, ты не любил его, – уже плача, продолжала Айрис, – но я-то перед ним в огромном долгу. Без поддержки и помощи Чарлза я бы осталась совершенно без средств к существованию. У меня был бы тогда только один выход – отдать ребенка на воспитание. Постарайся, пожалуйста, понять меня, – умоляющим тоном произнесла Айрис. – Мне просто невыносима сама мысль, что из Чарлза могут сделать посмешище.

– Не плачь, – заботливо успокаивал ее Фил, вытирая платком слезы, капающие из глаз. Эти зеленые глаза в пелене слез – они были прекрасны. – Теперь я понимаю, что не прав в отношении Чарлза. Я действительно очень благодарен ему за то, что он пришел тебе на помощь в трудную минуту. Поверь, я никогда не сделаю ничего такого, что бы могло осквернить память о нем. – Он пытался растормошить ее, вытащить из кокона сосредоточенной мрачности. – Ты, по-видимому, думаешь, что я и в покойном могу видеть соперника. Попробую оправдаться, исходя из твоего же представления обо мне: «Влюбленный в себя соперников не имеет». Вот так ты, по подсказке старика Цицерона, обнажила неприглядную суть моей натуры.

Он пробовал шутить, поддразнивать. Усилия не были вознаграждены. Напряженная поза, горестный взгляд, опущенные плечи. Она чуть раскачивалась, повинуясь какому-то внутреннему ритму, и казалось: достаточно небольшого дуновения, чтобы поколебать это шаткое равновесие. Наконец, прерывисто вздохнув, она откинулась на подушки.

– Я все равно не вижу выхода из создавшегося положения, – промолвила молодая женщина. Языческая богиня в страдании... Если бы она знала, как хороша была в эту минуту!

– Я тебе уже говорил, что много думал об этом. С моей точки зрения, есть только один разумный выход. Итак, первое, что я сделаю завтра утром, это позвоню мистеру Рейсу, чтобы подтвердить мое решение о покупке дома. Как ты справедливо заметила, Шилдтон мало изменился за время моего отсутствия. – Филипп лукаво улыбнулся. – Значит, ты говоришь, потребуется не больше суток, чтобы каждый человек в городе узнал о продаже Холла?

Айрис устало кивнула.

– Если и преувеличила, то очень немного.

– Верно. Таким образом, сценарий для общественного потребления очень прост. Возвратясь домой после нескольких лет жизни за границей и горя желанием осесть на одном месте, я нахожу мистера Рейса, который привозит меня сюда осмотреть Олдфилд Холл. Я быстро влюбляюсь в этот огромный тюдоровский особняк... и его хозяйку. Бедная молодая вдова, самоотверженно пытающаяся заработать деньги на содержание стареющей матери и маленькой дочки, соглашается выйти замуж за богатого принца. После этого они зажили счастливо и весело. Согласись, получилась очень романтическая история, – закончил Филипп, сотрясаясь от вполне добродушного смеха. – Гарантирую, она вызовет слезу даже у самого последнего циника.

Прошло несколько минут, прежде чем до уставшей, измотанной Айрис дошел смысл того, о чем говорил Фил.

– Ты что, с ума сошел? – выпалила она, быстро выпрямившись, и в ужасе уставилась на Фила. Менялось настроение, менялась ее стать, но она оставалась прекрасной в ореоле золотых волос с приглушенной зеленью глаз.

– Наоборот. Эта история очень правдива и не лишена смысла, – спокойно промолвил он, оценивающе глядя на собеседницу и получая удовольствие от внешних проявлений ее душевных взрывов.

Не обращая внимания на бурные возражения Айрис, кипящей от возмущения и гнева, Филипп намеренно спокойно продолжал излагать свой сценарий:

– Поскольку я провел много лет в Америке, где такая будоражащая интенсивная жизнь, каждый поймет, почему мне, в конце концов, захотелось пожить спокойно. А что может быть приятнее, чем рождественская свадьба? Ничего роскошного, конечно. Так, небольшое скромненькое мероприятие. Затем, пока Холл приводится в порядок, молодые улетают в Швейцарию, где проводят медовый месяц и катаются на лыжах. Это даст мне великолепную возможность познакомиться ближе с Эшлинг.

– Я никогда... никогда еще не слышала такого вздора!

– Тебе просто предлагается один из возможных вариантов, – парировал он жестко. – Моей дочери нужен отец, и я намерен предоставить его ей.

– Допустим, я когда-нибудь и выйду замуж. Но только не за тебя! Это уж точно, – со злостью выкрикнула Айрис. Кем, черт возьми, этот ужасный человек себя считает? Божьим даром для женщин?

Филипп расхохотался.

– Надеюсь, в твоих будущих брачных планах не фигурирует молодой доктор? Он тебе не подходит.

– Ты не имеешь никакого права вмешиваться в мою дружбу с Джеком! – вспылила Айрис.

– Ошибаешься. Как отец Эшлинг я имею твердое мнение на этот счет, – безмятежно ответил Филипп. – Ты уж поверь мне: кандидатуру Джека на роль твоего мужа я никогда не одобрю.

– Возмутительная наглость! – Айрис чуть не задохнулась от негодования. – Я и гроша не дам за твое так называемое «одобрение». – И она щелкнула пальцами у него перед носом. – Тебе давно пора понять, что ты не имеешь никаких законных прав на Эш. В любом случае ты ничего не знаешь о Джеке, – с вызовом сказала Айрис. – Он очень приятный, заботливый мужчина, который для кого-то может стать великолепным мужем.

– Для «кого-то»... – вполне возможно. Но это пустые слова – ты-то за него не выйдешь. Что касается моих «прав» относительно Эш... – Вот тут его глаза превратились в лед. – С твоей стороны глупо даже думать о том, что ты можешь запретить мне видеться с ребенком.

– С меня хватить! Я больше не желаю слушать... Не хватало еще угроз, – сердито проговорила Айрис.

Она вскочила на ноги. Но уйти не удалось, так как Филипп быстро протянул руку, и, схватив ее за плечо, усадил на диван рядом с собой.

– Пусти меня! – вскрикнула она, безуспешно пытаясь вырваться из тисков сильных рук, сжимающих ее запястья.

– Это не угрозы, это действительность, – серьезно проговорил Филипп. – Простой анализ крови сразу покажет, что я – отец Эшлинг. И поскольку я богат, мне не составит труда затаскать тебя по судам – до Судного дня, если потребуется. Ты что, хочешь провести ближайшие несколько лет, получая бесконечные предписания, постановления и вызовы в суд? А как насчет широкого освещения в газетах смачных, пикантных подробностей появления девочки на свет? Уж они-то не будут стесняться в выражениях, описывая эту душещипательную историю. Ты подумала, как это все отразится на здоровье твоей матери? – безжалостно продолжал Филипп. – И самое главное – что будет с Эш? Представь себе, что она почувствует, когда вырастет и узнает, что ее намеренно разлучили с родным отцом? Я слышал, что с подростками бывают в подобных случаях большие трудности. Думаю, Эш никогда не простит тебе этого.