Лиз Филдинг - Невеста напоказ

А потом он меня поцеловал. Нет, подождите, я поцеловала его. Мы поцеловали друг друга, лежа на снегу.

— Знаешь, я поняла, в чем дело. — Люси усмехнулась. Они стояли на набережной, уписывая за обе щеки хот-доги. — Мы едим хот-доги, потому что ты не хочешь возиться с яйцами и сыром на своей кухне.

— Неправда.

Нат достал телефон и сфотографировал Люси, когда она отправила в рот кольцо лука.

— Эй, так нечестно!

— Еще один снимок для твоих фанов, — заявил он, поднимая телефон так высоко, что она не смогла его выхватить. — По правде говоря, Люси Б., я не смогу приготовить омлет, даже если это должно спасти мою жизнь.

По какой-то причине его слова показались ей смешными.

Они много смеялись.

Люси смеялась над рассказом Ната о двух возмутительных инцидентах с Санта-Клаусами, произошедших в магазине в прошлом. Нат смеялся над ее историями о детском садике. Было очевидно, что Люси любила детей, с которыми работала. Судя по мимолетной тоске в ее взгляде, она по ним сильно скучала.

Пока Люси разговаривала, смеялась и расслаблялась, выражение ее лица менялось. Она становилась настоящей.

— Вообще-то это здорово. Идеальное безумие! — Она толкнула его плечом. — Спасибо.

— Всегда рад.

Нат обнял ее за талию, желая удержать рядом.

— Я надеюсь, что пропавший эльф повеселился так же, как и мы, — заметила она. — Я ее большая должница.

— Я тоже, — подхватил Нат. — Я свяжусь с отделом кадров и выясню, не приходили ли какие-нибудь сообщения. Чтобы исключить проблемы.

— Зачем? — поинтересовалась Люси, выуживая лук из хот-дога. — Зачем ты все это делаешь? — Она подняла глаза. — Что произошло тогда на лестнице, Натаниэль?

— Я не знаю, — признался он. — Зато могу объяснить, почему обратил на тебя внимание.

— Начинай.

— Из-за твоих волос… Они окружали твою голову ореолом. Я кое-кого вспомнил.

Внезапно у Люси пропал аппетит. Что она ожидала услышать? Что он сразу был очарован ею? Ей хочется, чтобы он лгал ей? Лжи в ее жизни и так хватало.

— Женщину, которой принадлежит эта одежда? — догадалась она.

— Клаудия. Ее звали Клаудия. Она была женой моего кузена.

— Ты ее любил?

— Мы оба ее любили. Я познакомился с ней в университете, мы встречались. Но потом я привез Клаудию домой, где она встретила Кристофера и с тех пор принадлежала только ему. Но Крис вбил себе в голову, что у нас был роман, пока мы вместе работали над дизайном магазина.

Люси потерла висок:

— Он был жесток.

— Вне сомнения. Клаудия отвергала любые подозрения, утверждая, что синяки у нее появляются оттого, что она постоянно натыкается на мебель. Возможно, так и было. Клаудия плохо питалась, боролась с зависимостью от транквилизаторов. Однажды я поймал ее на бегу и умолял бросить Криса. Не ради меня, а ради себя. Но Крис догнал ее, молча протянул ей руку, и она пошла за ним. Казалось, у нее нет воли. — Нат взглянул на Люси. — Это просто волосы, Люси. Ты совсем на нее не похожа.

— Нет, — согласилась молодая женщина. — Я ниже ростом, толще… — Она нахмурилась и торопливо добавила: — Ты говоришь о ней в прошедшем времени.

— Автомобильная авария. Крис всегда быстро ездил, хотя знал, что Клаудия боится высоких скоростей. Вероятно, он специально так поступал, потому что это ее пугало. Он был одержим контролем. — Нат на миг отвел взгляд. — Она умерла мгновенно. А он — в инвалидном кресле, у него парализовано все тело.

Люси вздрогнула, но не от холода. Нат обнял ее. «Так он обнимал Клаудию», — подумала она и против воли оттолкнула его.

— У меня нет причин защищать Руперта Хеншо, Натаниэль. Но он меня не контролировал.

— Разве? — Нат тряхнул головой. — Но не в этом дело. Мне не следовало возвращаться и возлагать на себя обязанности управляющего.

— Зачем ты это сделал?

— Семья. Чувство вины. Я нарушил семейную традицию, что разбило сердце моего отца. У меня появился шанс искупить вину.

— И после аварии ты стал руководить магазином?

— Я оказался единственным.

— С фамилией Харт — возможно… Кристофер обвиняет тебя в том, что с ним произошло? — спросила Люси. — Или ты винишь себя за то, что не спас Клаудию?

Нат молчал. Возможно, он не желал отвечать.

— Кто оставляет в спальне розу, Натаниэль?

— Хватит, Люси, — резко бросил он.

— Он, да? Ежедневное напоминание о том, что она любила его? Он больше не может избивать жену, пугать ее, обижать, потому что она вне досягаемости. — Люси беспечно проигнорировала предупреждение. — Поэтому теперь он оскорбляет тебя.

Наступило продолжительное молчание.

Затем Нат прикоснулся к ее щеке холодной рукой. Жест, говорящий в сотню раз больше, чем любые слова.

— Хорошее предположение, но ты не совсем права. Я сам наказываю себя за то, что мне не удалось защитить Клаудию. Но я и кузена наказываю. Он наслаждается тем, что меня втянули в семейный бизнес, лишив любимой работы, но в то же самое время он терзается, поскольку я занял его место.

— У него была Клаудия, — напомнила Люси.

— Да, у него была Клаудия. Его и, несомненно, ее трагедия заключается в том, что Крис никогда не верил, будто она может любить его сильнее, чем меня. Он всю жизнь считал себя человеком второго сорта.

— Забудь об этом, Натаниэль. Иначе воспоминания тебя погубят, и получится, что твой кузен убил вас обоих.

— Знаю. — Нат поцеловал ее в макушку. — Твоя очередь, Люси.

— Моя?

Она удивленно посмотрела на него.

— Мы заключили сделку. Я рассказываю тебе свою историю, ты мне — свою. Объясни, что произошло на лестнице.

— Я… — Она замялась. — Я не знаю. Я была озадачена… Настоящий клубок эмоций…

— Понятно, — сухо произнес Нат. — Но я должен заметить, что невнятное объяснение происшедшего клубком эмоций, тогда как в тот момент все вокруг замерло, не льстит моему самолюбию.

— Я не имела в виду…

Люси запнулась. Она была смущена. Когда Нат поймал ее, их взгляды встретились, и она мгновенно ощутила единение с ним.

Ее влечение к Натаниэлю было исключительно физическим, беспричинным.

— Я хотела, чтобы ты меня поцеловал, — пробормотала она. Затем, словно правдивость была необходима, призналась: — Я хотела тебя.

Даже в свете уличных фонарей Нат увидел, как покраснели щеки Люси. Он почувствовал ответное и совершенно примитивное желание вернуть тот момент единения. Реакция дикаря, которому не требуются слова или сложный ритуал ухаживания.

Ее честность заставила его стыдиться. Нат тоже хотел Люси, причем так сильно, что это вызвало бы шок у цивилизованного человека. Это был первобытный инстинкт, побуждающий мужчину овладеть женщиной, оплодотворить ее, а затем защищать от всего мира, ибо в ней заключено будущее. И сейчас Нат понимал, что на этот раз не отступится. Ни за что на свете.