Диана Рейдо - Сальса для двоих

Никто не спрашивал о семейном положении Венди, о ее родителях, о том, чем занимаются ее родственники. Сама Венди, общительная и непосредственная, интересовала собравшихся здесь людей куда больше, чем общепринятые нормы и всевозможные правила.

Венди почувствовала, что тот кусочек ее души, который подвергся накануне в ресторане основательной заморозке, постепенно оттаивает. К ней возвращалось чувство доверия к людям. Венди знала за собой некую особенность – она была открытой вне зависимости от того, как к ней относится собеседник, замышляет ли он подвох, ведет ли себя настороженно. Она привыкла доверять людям и ничего поделать с собой не могла.

И теперь Венди казалось, что сегодня ее жизненная позиция, которая едва не пошатнулась, разрушив кое-какие внутренние устои, берет неплохой реванш.

Все же я права, с улыбкой думала она. Во всех случаях нужно слушать себя, ну и оставаться собой, разумеется.

Время шло, и наконец начало темнеть. Все засобирались, однако Мигель, в отличие от своих приятелей, не торопился к мопеду.

– Эй, – окликнул его Диего, – а вы что же, остаетесь?!

– Да побудем еще чуть-чуть. – Мигель зевнул. – Слишком жарко ехать сейчас.

– Да ладно тебе!

– Правда, не вру. Венди еще не привыкла к нашему климату. Посидим пока… на звезды полюбуемся.

Парни пожали плечами, распрощались с Мигелем, едва не задушили в объятиях Венди, расселись по скутерам и, бодро тарахтя моторами, уехали в направлении шлагбаума.

Лежаки на пляже тоже почти опустели. Венди и Мигель остались сидеть на небольшом покрывале. Остатки еды уже были сложены в корзинку. Бутылка, опорожненная наполовину, стояла возле ног Мигеля. Он дотянулся до нее и сделал крохотный глоток.

– Ну как, – наконец нарушил молчание он, – тебе тут нравится?

– Да, очень нравится, – заверила его Венди.

– Я очень на это рассчитывал. Иначе и смысла ехать не было, поверь.

– Ты не представляешь, насколько мне здесь было хорошо. Наконец-то я по-настоящему почувствовала, что оказалась в Малаге. Я очень счастлива. Столько лет я не была в отпуске и наконец плаваю в море, загораю – нет, это больше похоже на обгорание – под этим замечательным солнцем, веселюсь, пью коктейли и играю в волейбол. Мне так хорошо!

– Только потому, что ты в отпуске? – Мигель легонько провел по предплечью Венди безымянным пальцем.

– Нет, не только.

– А какие еще причины для столь безоблачного счастья? – Он лукаво прищурился.

– Мне очень хорошо, потому что мы наконец рядом, – тихо произнесла Венди. – Я еще не знаю, что будет завтра. И в общем-то такое ощущение не противоречит принципам буддизма. Но в данный момент мне очень хорошо. Пусть я пока не знаю, что со мной будет через день, через неделю… – Сказать «через месяц» Венди побоялась, запнувшись посреди предложения.

Мигель удовлетворенно хлопнул себя по колену.

– Вот! Именно о завтрашнем дне я и хотел с тобой поговорить!

– А что будет завтра? – удивленно произнесла Венди. – Кажется, воскресенье. Потому что вчера, когда я только прилетела, была пятница.

– Не важно. Я хочу поговорить с тобой о том, чтобы ты задумалась о нашей возможности быть вместе.

– Но как мы можем быть вместе?

– Разве ты хочешь, чтобы это прекратилось?

– Нет, конечно. Нет…

– Венди, знаешь… – Мигель помолчал немного. Волны с тихим, едва различимым плеском ползли на берег.

Венди тоже молчала. Она ждала его слов. Хотя у нее было совершенно не то настроение, чтобы обсуждать какие-то серьезные, долгоиграющие планы. Запрокинув голову, она видела чернильно-синее небо, расшитое крупным бисером звезд. На ее взгляд, романтика момента не способствовала стратегическим разговорам.

Мигель по своему обыкновению почувствовал ее состояние.

– Пойдем, – сказал он, поднимаясь и беря Венди за руку. – Оставим все эти разговоры. Мы вернемся к ним потом. Позже. Идем!

– Куда?

Она послушно шла следом, а Мигель уже заходил в воду.

Венди почти ничего не видела вокруг себя. Берег пляжа не освещался. Виднелись лишь огоньки у здания администрации и бара да фонари на подъездной дорожке.

Здесь же, чем дальше они уходили в море, тем больше их окутывала вкрадчивая, бархатная темнота.

Когда вода дошла Венди где-то до уровня груди, Мигель остановился.

Он принялся осыпать поцелуями ее лицо, волосы, шею, плечи, то ли случайно не прикасаясь к губам, то ли делая это намеренно, чтобы раздразнить ее еще больше.

Венди запрокинула голову и отдалась поцелуям. Ее глаза были закрыты, но, когда она случайно и мимолетно приоткрывала их, взгляд касался темного небосвода. У Венди начала кружиться голова и от необозримого пространства, испещренного сотнями звездных брызг, и от прикосновений Мигеля, волнующих, уверенных, напористых.

И нежных. Он всегда был очень нежен с ней. Каким образом в Мигеле могла сочетаться одновременно несокрушимая уверенность в себе, в своих действиях, в отклике его партнерши с чуткостью, восприимчивостью, удивительной тактичностью?

Венди чуть слышно вздохнула, и Мигель перестал целовать ее. Он подхватил ее на руки. В воде она весила совсем немного. Прижимая Венди к себе как можно бережнее и крепче, Мигель принялся быстрыми и легкими поцелуями снимать капельки воды с ее верхней части груди, видневшейся из лифа купальника.

Венди захихикала, потому что это оказалось очень щекотно. Но тут же мысленно обозвала себя дурочкой и постаралась сделать серьезное лицо. Ей вовсе не хотелось обидеть Мигеля, который не боялся быть романтичным и сентиментальным. Иногда не боялся.

Например, в такие интимные и необычные минуты, как сейчас.

Но ее смех все же возымел действие. Мигель опустил Венди в воду, поставив на ноги. Она уже хотела извиниться за неуместное веселье и попросить его, чтобы он продолжал заниматься тем, чем занимается, но Мигеля не требовалось просить.

Медленно, неспешно он развязал тесемки ее лифчика и снял, зажав в кулаке. Венди почувствовала, как прохладная морская вода касается ее обнаженной груди. Эти прикосновения были почти столь же приятны, как прикосновения его опытных пальцев.

Вот о таких моментах, подумала Венди отстраненно, и рассказывают внукам и внучкам, которые слушают с замиранием сердца. Впрочем, детям о таких эпизодах, наверное, лучше не рассказывать…

Неизвестно, что по этому поводу думал Мигель. Скорее всего, ничего не думал. Его дыхание становилось все более прерывистым. Внезапно он ушел с головой под воду, и Венди поняла, что он стягивает с нее низ купальника.

Поднимаясь, Мигель выложил дорожку из мокрых поцелуев от низа живота Венди к пупку и выше, к груди и блестящей от воды шее.