Кара Колтер - Фантазёрка

Неужели в голосе Самого Сексуального Холостяка в Мире прозвучала нотка ревности? Денни рассмеялась:

— Так уж все время.

Голос его стал очень тихим:

— Мелани говорит, что ты ни с кем не встречаешься. Не ходишь на свидания, по крайней мере.

— Джошуа! Твоя сестра готова выложить тебе все о моей личной жизни.

— Она не может отказать мне, когда я прошу, — сказал он.

А кто может?

— А почему ты просил ее об этом?

— Ты знаешь, почему.

Да, она знала. Денни молчала, боясь говорить, боясь верить.

— Денни, я не мог позвонить тебе, пока не решил очень важные вопросы. Пока не избавился от тяжелого груза и сердечной боли, не позволявших мне стать мужчиной, достойным тебя.

Она хотела сказать ему, что он неправ, что он всегда был мужчиной, достойным ее любви, но что-то побудило ее промолчать.

— Когда я вернулся с Лосиного Озера, постоянно размышлял о твоих словах — о том, что прежде всего нужно думать не о собственных интересах, а об интересах своего сына. Я обсудил варианты с одним из моих юристов. И после долгих обсуждений решил наконец зарегистрироваться в агентстве, которое занимается «тройным воссоединением». Это означает, что три группы людей — дети, приемные семьи и биологические родители — намерены познакомиться, встретиться или объединиться.

Она услышала волнение в его голосе. И почувствовала гордость за него.

Наступило долгое молчание. Наконец он прошептал одно-единственное слово:

— Денни.

Джошуа едва сдерживал волнение. Джошуа Коул, этот хладнокровный плейбой. Этот Самый Сексуальный Холостяк. Этот преуспевающий владелец курортного бизнеса.

— Денни, — сдавленным голосом произнес Джошуа, — они меня ждут.

— О, Джошуа, — выдохнула она.

Слезы радости покатились по ее щекам.

— Я разговаривал с его родителями по телефону. И с ним тоже. Удивительно, но я совсем не горевал о смерти его матери, пока не сказал ему, что она умерла.

— Джошуа. — И снова его имя сорвалось с ее губ как восхищение, как молитва.

— Я договорился встретиться с сыном и его приемными родителями на этой неделе. Они живут в Калгари. Его зовут Джед. Я... — Голос его прервался. — Я... хотел бы, чтобы ты поехала со мной.

— Почему? — спросила она, хотя все в ней кричало да. 

Но его ответ сказал бы ей все. Все.

— Потому что это самый важный поступок в моей жизни. И я не представляю, как обойдусь без тебя. Я хочу, чтобы ты поехала со мной, потому что доверяю тебе больше, чем самому себе. — И затем тихо, очень тихо он добавил: — Я хочу, чтобы ты поехала со мной потому, что готов полюбить тебя. И думаю, что нахожусь уже на полпути к этому.

Она не могла говорить сквозь выступившие слезы.

— Денни, ты меня слышишь?

- Да.

— Поедешь?

Этот вопрос означал больше, чем просто просьба сопровождать его в поездке для встречи с сыном.

— Я? О, Джошуа, с радостью поеду. - Денни сделала глубокий вдох. Но не смогла сдержать дрожи в голосе. — Я так ждала тебя.

Она даже не представляла, насколько правдивы были эти слова, пока не вымолвила их. И не осознала того, что ее спортивные занятия — каноэ и скалолазание — подготовили ее к настоящей любви.

Теперь Денни была сильной и уверенной в себе женщиной, не нуждавшейся в поддержке мужчины. Теперь она сама могла его поддержать, объединившись с ним и став его половинкой.

Конечно, она ждала Джошуа. И, конечно, ждала саму себя.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Джошуа Коул был преуспевающим бизнесменом, создавшим свою компанию с нуля и превратившим ее в курортную империю.

Но он трепетал при мысли о встрече с сыном. И при мысли о встрече с Денни.

Казалось, в его мире теперь только две вещи имели значение. И касались они одного итого же: любви.

В международном аэропорту Калгари он ждал Денни, нервно теребя в руках букет цветов.

Он увидел, как Денни проходит таможенный контроль, и был изумлен переменой в ее внешности. Она сильно похудела с того дня, как он впервые увидел ее. И признаков синего чулка не было и в помине. На ней была белая приталенная шелковая блузка, изящный жакет и потрясающие джинсы. Он понял, что легко снимет их с нее, если они намокнут.

Но волосы ее, слава богу, были такими же иссиня-черными, с блестящими локонами. Денни, по-видимому, и не пыталась их уложить. Они окружали ее голову сексуальной непокорной копной, до которой так и хотелось дотронуться. Денни загорела, источала здоровье, бирюзовые глаза ее были слегка подкрашены, что делало их еще более выразительными.

Он видел, что проходящие мимо мужчины оглядываются на нее, и прекрасно понимал их реакцию.

Денни излучала спокойствие и уверенность в себе — словно крепкий корабль, одолевший шторм.

Увидев его, она бросилась навстречу, не замечая никого вокруг, и Джошуа, подхватив ее на руки, закружил в воздухе.

Наконец он опустил ее на землю и взглянул ей в лицо. Затем коснулся волос, словно убеждаясь в том, что они реальные.

— Сегодня вечером мы будем с тобой вдвоем, — сказал он и поднял ее чемодан, понимая, что не может вечно смотреть ей в глаза, хотя продолжал бы смотреть в них бесконечно. — Завтра мы встретимся с Джедом и его приемными родителями в их доме и, если все будет хорошо, пойдем в зоопарк.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила она, догадываясь о том, что за его уверенными словами скрываются сильные переживания.

Он улыбнулся, догадавшись о том, что Денни видит его насквозь. Под внешностью преуспевающего бизнесмена, одетого в дорогой деловой костюм, она разглядела его смятенную душу.

— Ужасно, — прошептал Джошуа. И это касалось не только Джеда. Это касалось также и ее. Смешно, но он, закоренелый плейбой, не знал, как себя с ней вести. — Что ты хочешь делать сегодня вечером?

Голос его был странно напряженным. Джошуа чувствовал себя школьником на первом свидании. Перед ее отъездом он просмотрел несколько газет, в которых рекомендовались лучшие пятизвездочные рестораны и шоу, но не купил билеты, не заказал столик — и все из-за неловкой детской робости.

— Давай закажем пиццу в отель, - сказала она, зарываясь носом в букет, — и посмотрим кино в твоем номере.

— Гм... — Джошуа смутился. — Я забронировал тебе отдельный номер. Я не думал... — Невероятно, но он покраснел, он чувствовал это. Она засмеялась, запрокинув голову.

— Ты прав, Джошуа, тебе придется ухаживать за мной. Я не такая, как другие девушки.

— Да, не такая, — уныло подтвердил он. — Никто до тебя так серьезно не произносил слово «ухаживать».

— Да, я хочу, чтобы за мной ухаживали. И не собираюсь бросаться в омут с головой.