Тереза Лири - Горячий шоколад

Пальцы коснулись ключицы и, не задерживаясь, скользнули к груди. Внутри у нее что-то оборвалось, словно ударило, но тут же пропало, растворилось, поглощенное пустотой. Софи продолжала отстраненно наблюдать за самой собой. Ладони легли на грудь. Сквозь ткань одежды она чувствовала их тепло. Они сжали груди, лаская их, задевая два твердых бугорка, и от этого наслаждения Софи наконец выгнулась и тихо застонала. Первый звук в этой ее жизни — так ей показалось.

Она вздохнула глубоко. Ее ватное тело могло на что-то реагировать, но только не она, не ее душа и эмоции. Ничто в ней не говорило — все молчало. Ее не разбирало любопытство, ей не хотелось продолжения, но в то же время не хотелось и сопротивляться. Она желала лишь знать, кто это. Софи снова попыталась приоткрыть веки. Но они стали еще тяжелее, будто их склеили. Она приложила усилие — и ресницы чуть приподнялись. Однако Софи ничего не увидела…

Мягкие пальцы вновь коснулись ее сосков, затем заскользили вдоль тела. Они нагло легли на живот и без церемоний потянули блузку из-за пояса юбки. Не расстегивая ее, забрались под ткань. Кожа ощутила тепло ладоней и моментально покрылась мурашками.

Тепло распространилось по всему телу, но тут же волной схлынуло к животу. Руки, осмелев под блузкой, скользнули к самой груди. Вскоре, натянув ткань, они достигли шеи, но тут же решительно повернули назад. Тронув в очередной раз соски, пальцы сдавили их. Софи ощутила тупую очень далекую боль и прерывисто вздохнула…

Его ладони легли на ее колени, медленно развели их. Софи не сопротивлялась — у нее не было на это сил. Она просто смотрела, ей самой было любопытно, что же дальше.

Он поднял ее юбку, вновь положил руку на живот. Тепло, успокаивающее тепло было нежным и глубоким. Казалось, горячая вода растекалась по всему телу. Пальцы взялись за трусики, слегка их оттянули. Затем с силой дернули. Ткань, не рассчитанная на такое обращение, моментально поддалась. Глухой треск рвущихся нитей спокойно вошел в сознание женщины. Из-под прикрытых ресниц она видела, как незнакомец хладнокровно рвет трусики на кусочки, терзает клочки…

Софи очнулась. Самолет приземлился.

Фанни хватило одного взгляда, чтобы понять: визит в Швейцарию окончился катастрофой. Но она не имела права утаить от своей начальницы очередное скверное известие:

— Теперь совершенно ясно: несколько чеков не обналичены. Кто-то из наших крупных клиентов или смошенничал, или что-то напутал. Из-за превышения кредита у нас заблокированы все счета. Банк известил нас, что мы больше неплатежеспособны.

Софи упала на стул.

— Ты что-нибудь понимаешь? Почему нас хотят уничтожить? Именно нас? Мы — маленькая фирма, только-только становимся на ноги. Кому мы можем быть опасны с нашей узкой специализацией? — В голове не укладывалось, как вполне благополучный бизнес мог рухнуть вот так, в один момент.

— Может, все дело в твоем звании? — робко предположила Фанни.

— Руководитель года? Это только слова, не более того. На них хлеба не купишь, — отмахнулась Софи.

От этого звания с самого начала одни неприятности. В том числе Оливье Дюрран. Но о нем сейчас лучше не думать…

— Иными словами, мы вылетели в трубу? — уточнила она.

— Да.

Слово повисло в воздухе, как страшное откровение.

— Мы все еще можем обратиться в полицию, — предложила Фанни.

Софи кивнула:

— Да, можем. Но это ничего не изменит в нашей платежеспособности. Пока суд да дело… И детектив ничего не нашел. — Она прикусила губу. — Я должна сообщить Стиву. Это же и его деньги. Пожалуйста, не предпринимай ничего, не обсудив со мной.

— Конечно, — кивнула Фанни. Но, отправившись в обед в ближайший магазинчик, она все же прихватила оттуда две пустые коробки. Наверное, скоро придется освобождать свой письменный стол…

Софи позвонила Стиву и попросила пообедать с ней, чтобы переговорить о делах. А потом набрала номер своего парикмахера. Ни в офисе, ни дома находиться она не могла.

В парикмахерской у нее было достаточно времени, чтобы поразмышлять о жизни, которая совершенно вылетела из колеи. За последние годы всю свою энергию Софи вкладывала в фирму. Она добилась многого, стала руководителем года. Но именно с этого радостного момента все покатилось под откос. И бизнес, и личная жизнь.

Что же тяжелее? Профессиональная катастрофа или разочарование в Оливье? До этого момента Софи старалась гнать от себя мысли о нем. Но они, как заколдованные, возвращались к озорному кондитеру.

Ее чувства к нему — глубокие и искренние. В Швейцарии она поняла это. И чем дальше Софи от него находилась, тем сильнее становилась уверенность: она любит Оливье. Всем сердцем. Однако отношения, которые нужно поддерживать на расстоянии, обречены.

Ее родители — лучший пример счастливого брака длиною в жизнь. Более сорока лет они были рядом, двадцать четыре часа в сутки. Для каких-то пар такая близость означала бы неминуемый крах. Но семью Лойес такая жизнь сплотила. Они остались вместе и после смерти — Софи в этом не сомневалась.

У нее никогда не хватало времени задуматься об этом. Но сейчас, когда парикмахер приводил в порядок ее волосы, она вдруг осознала, что тоже мечтает о подобном счастье. Только иначе. Современнее.

В глубине души Софи верила, что нашла в Оливье мужчину, как говорится, на всю жизнь. Однако он сам же убедил ее в обратном. Утверждал, что любит, но на самом деле искал не ее близости, а лишь собственного удовольствия. И недвусмысленно дал ей это понять.

А Стив? В отличие от Оливье он никогда не боялся рисковать. Даже торопил ее выйти за него замуж.

Парикмахер протянул зеркало, чтобы Софи могла рассмотреть прическу со всех сторон.

— Нравится? Вы довольны?

Софи вежливо закивала. Но если быть честной, она не особенно разглядывала себя в зеркале. Она решила, что должна делать. Она попросит помощи у единственного мужчины, который всегда оставался ей верен, — у Стива.

Софи держала бокал за ножку обеими руками, чтобы не было заметно, как дрожат ее пальцы. Стив улыбнулся и забрал его у нее из рук.

— Стив, я долго думала над твоим предложением, — начала Софи.

— Значит, твоя поездка в Цюрих оказалась удачной! — обрадовался он.

Софи сглотнула. У нее вдруг появилось неприятное ощущение, что он все знает о ней и Оливье. Но откуда?

— Ты все еще хочешь на мне жениться? — спросила она.

— Естественно. Если я спрашиваю женщину, пойдет ли она за меня замуж, то с моей стороны это серьезно, и я не отступлю, — проговорил Стив с неожиданной страстью в голосе.