Холли Престон - Рядом с красавцем

– Доброй… доброй ночи, – плохо повинующимися губами удалось прошептать Мэриан.

Несколько мгновений Мак-Рей не отвечал, затем коротко кивнул.

– Доброй ночи. – И пошел своей дорогой. Мэриан долго лежала без сна, беспокойная и злая на саму себя. Ей жаль покидать этот дом, но она не хотела, вернее, не могла себе позволить впустить в свою жизнь другого мужчину, тем более такого, как Джон Мак-Рей. Она слишком долго боролась, чтобы встать на ноги, и не могла теперь сдаться и принять его милостыню. Он мог окончательно сломать ее жизнь, и притом так легко, так случайно. Лучшее лекарство – это вспоминать Марка: его заметное охлаждение после того, как он узнал о ее беременности, его нервозность, злость, а потом и самое ужасное – тот день, когда, вернувшись домой, она обнаружила, что муж ушел, оставив только записку на кухонном столе да детей в ее чреве.

Никогда, видно, ей не дано полюбить. Нельзя больше рисковать.

Едва она задремала, как негромкий детский плач прервал ее чуткий сон. Плакала Эмма.

Не раздумывая, повинуясь лишь материнскому инстинкту, Мэриан вскочила и бросилась к девочке.

Сидящую в кровати Эмму сотрясали судорожные рыдания. Мэриан села рядом, ласково заключив девочку в объятия.

– Я не хочу, чтобы ты уходила!

– О, малышка моя. – Глаза Мэриан неожиданно заволокло слезами. Печаль, которую она ощущала весь день, точно обручем сдавила сердце. Она чувствовала себя и виноватой, что позволила Эмме полюбить себя, и несчастной, оттого что и сама в конце концов полюбила Эмму.

– Я так скучала по Элен, – прошептала девочка. – Папа сказал, что она не может вернуться, а я знала, что она просто не хочет… Папа говорит, что найдет новую экономку, но я не хочу новую! Я хочу тебя! Почему ты не можешь остаться у нас? Я буду хорошей. Обещаю, что буду хорошей. Даже лучше, чем была с Элен.

– Элен ушла не потому что ты плохо себя вела, Эмма! Ты чудесная, разумная, веселая девочка. Но Элен нужен собственный ребенок, чтобы любить его так, как твой папа любит тебя. Мой уход не связан с твоим поведением! Ты могла быть несносной девчонкой, могла бы проливать виноградный сок на ковер, кататься на роликовых коньках по паркету и рисовать чертиков на стенах – а я бы все равно любила тебя! О, дорогая, я бы многое отдала, чтобы остаться.

Слезы ручьем текли по щекам женщины.

– Тогда…: тогда почему же?

Мэриан вдруг подумал, что не знает ответа. Почему она твердо решила уехать? Потому что нужно что-то доказать самой себе? Или потому что боится?.. Может все оправдания нужны лишь для того, чтобы скрыть собственный страх, страх, что Джон разобьет ее сердце?

Как не посмотри, а все это эгоистичные мотивы. Ведь Анна и Джесси счастливы здесь. И Эмма нуждается в ней. Да и ее собственная жизнь стала легче после переезда в дом Мак-Рея. Если остаться здесь – не придется работать с шести утра до десяти вечера, экономить каждый цент:.

Надтреснутым голосом Мэриан сказала:

– Наверное, я боялась полюбить тебя. – И твоего отца, подумала она. – Но если ты хочешь, чтобы я осталась, если твой папа тоже все еще хочет этого, то я останусь.

– Ты правда останешься? – недоверчиво переспросила Эмма.

Мэриан крепко обняла девочку и поцеловала:

– Я правда останусь.

– Спасибо! Спасибо тебе! Спасибо!

– Я с тобой, – прошептала Мэриан. – Спи, малышка. Я здесь. – И сквозь зыбкую пелену слез она увидела Джона, стоящего на пороге спальни. Сомневаться не приходилось – он слышал каждое слово.

8

Эмма даже не заметила отца. Усталость так утомила ее, что глаза девочки сомкнулись и она вскоре погрузилась в сон.

Джон исчез, но Мэриан сомневалась, что он вернулся в постель. Вполне вероятно, что поджидает ее в холле, а она совершенно не в состоянии разговаривать. Слезы высохли, но сердце еще ныло. Мэриан сидела у постели его дочери в тончайшей ночной рубашке на бретельках, оставлявшей открытыми голые плечи, и не решалась покинуть комнату. Почему она не прихватила с собой халат?

Наконец, когда глубокое дыхание Эммы перешло в по-детски безмятежное посапывание, Мэриан медленно вышла из комнаты. С чувством чего-то неизбежного, неотвратимого, она увидела, что Джон ждет именно в холле. На нем были только пижамные брюки, и даже в рассеянном свете бросалась в глаза его гладкая и выпуклая мускулатура. У Мэриан замерло сердце, когда она поймала на себе его жадный вопрошающий взгляд.

Какое-то мгновение они просто смотрели друг на друга. Джон первым нарушил молчание:

– Мэриан, я не могу больше:.

– Джон: – то ли возражала, то ли умоляла она.

Но этого было достаточно, чтобы мужчина сделал шаг к ней и заключил в объятия. На этот раз не было ни робости, ни желания убеждать. Он грубо притянул Мэриан к себе, приникнув к губам одним жадным коротким движением. Инстинктивно она подняла руки, чтобы оттолкнуть Мак-Рея, но, ощутив напряженные сильные мышцы, вдруг обвила его плечи. Кровь бешено струилась по ее жилам. Мэриан почувствовала, как язык Джона скользнул в ее рот, умоляя, требуя… Мак-Рей прижал ее к стене всем телом, закрыв собою весь остальной мир, и это безумие было подобно морскому шквалу, налетевшему с пугающей неожиданностью и сметающему все на своем пути.

Мэриан не помнила, чтобы когда-нибудь прежде испытывала нечто подобное. Тело сделалось словно бескостным и податливым, жадные прикосновения вызывали трепет, переходящий в восторг. Одной рукой Джон придерживал ее затылок, а другой ласкал груди через тонкую ткань.

Не выдержав, она тихо застонала. Мэриан хотела, чтобы Джон продолжал целовать ее, чтобы отнес на огромную постель в своей комнате. Хотела…

Достаточно улыбнуться, поднять руку, коснуться небритой щеки. Достаточно прижаться губами к его груди, ощутить солоноватый вкус кожи… Но вместо этого Мэриан зажмурилась и выскользнула из объятий. Когда она открыла глаза и увидела разочарование на лице Джона, то невольно сделала шаг в сторону.

Мэриан стремилась защитить себя, но не от Джона, а от собственной слабости. И когда заговорила, голос ее был резок:

– Я сказала, что остаюсь ради Эммы, а не ради тебя. Если ты думаешь, что я согласна стать твоей любовницей…

– У меня нет привычки держать любовниц в доме, где живет моя дочь, – сказал Джон мрачно. – И я никогда не занимаюсь любовью с женщиной, которая не отвечает мне взаимностью. Не буду лгать – я хочу тебя, Мэриан, но только если ты захочешь этого сама. Если будешь готова…

Готова? О Господи, если бы он только знал! Что она могла ответить? Ее тело страстно, безрассудно жаждало близости с Джоном. Но ум ее пребывал в смятении, а сердце трепетало в страхе.

– Может, мы… поговорим об этом завтра? – заикаясь, пробормотала Мэриан.