Софи Уэстон - Сумасбродная англичанка
— Больше похоже на декорацию для немого кино, — оценила она.
Гил не мог сдержать смех. Она дерзко встретила его взгляд.
— Что ж, я счастлива, что я здесь. Не каждому представляется такая возможность.
Белла с отвращением показала на одну из скульптур.
— Что это такое? — спросил Гил.
— Где-то там находится телефонный аппарат. Двадцать футов фаллических символов для того, чтобы спрятать телефон. Ужасно.
Гилу явно правилось происходящее.
— Ты высказала свое мнение? — с интересом спросил он.
— Пока нет. Я приберегла его на прощание. — Вдруг Белла вспомнила, зачем она здесь. — После того как возьму у тебя интервью.
— Для тебя это так важно?
— Не будет интервью с тобой — и я потеряю работу. Истекает мой испытательный срок.
— Понимаю.
Гил нахмурил брови. Наконец он принял решение.
— В таком случае ты должна сделать интервью. Конечно же, должна. Но только не здесь и не сейчас.
Его слова встревожили Беллу.
— Если ты приглашаешь меня на свидание, забудь об этом.
— А ты не ходишь на свидания? — спросил он. — Да. Пако говорил что-то в этом роде, но я не поверил.
Гил любезно улыбнулся. Его холодные карие глаза явно на что-то намекали.
— Я назначаю свиданий столько, сколько хочу.
Белла лгала. Она регулярно отказывала Гарри из финансового отдела. Вчера она вернулась домой и всю ночь просидела в кресле, вспоминая другого человека, того, в которого была влюблена, — темпераментною танцовщика, решительного преследователя, бескомпромиссного спорщика, страстного любовника.
Влюблена? Эта мысль поразила ее как молния. Она удивленно уставилась на Гила.
Может быть, поэтому она так злится на него? Почему она хотела позвонить ему, но так и не ответила на его звонки? Почему ей было больно, когда, проснувшись утром, она не обнаружила его рядом?
О да, он, конечно же, восхищался своей Тиной, Танцующей Танго, ее жизнестойкостью и городским шиком. Но он не любил ее. Если бы любил, не оставил бы ее одну тем утром.
— Есть что-нибудь еще, о чем мы можем поговорить? — спросил Гил.
— Что? — механически повторила Белла.
— Свидания, танцы и то, что ты сказала моему другу Пако.
Как она могла быть такой глупой? Что она знает о нем? Что еще, кроме того, что он прекрасно танцует и, по словам ее мамы, был влюблен в Эннис?
Еще один! Как она наказана! Еще один умный, утонченный мужчина, ровня ее умной, утонченной сестре. У него нет ничего общего с озорницей Беллой, и неважно, что он один раз с удовольствием танцевал с ней. Впрочем, не только танцевал.
Белле хотелось плакать. Она широко раскрыла глаза. Какой же идиоткой она была!
— Так что же я сказала твоему другу Пако? — спросила она.
— «Передай ему, пусть сам спросит», — процитировал Гил.
— Да.
— Ну, вот я и спрашиваю.
Белла посмотрела на часы на противоположной стене, сделанные в форме сфинкса. Белла ненавидела их. Но они были такими смешными, что если долго на них смотреть, то ни за что не заплачешь.
— Мои любовные приключения ничто по сравнению с твоими, — парировала она.
Нервы снова дали о себе знать. Слезы подступили к глазам. Гил слегка кивнул, будто ничего другого и не ждал.
— С тобой будет трудно, — признался он, будто ставил диагноз больному.
— Не будет, — ответила Белла сквозь зубы.
— Не беспокойся. Мне нравятся трудные женщины.
— Никто еще не называл меня трудной.
— Потому что ты слишком сурово обращалась с ними, беднягами, — весело ответил Гил. — Со мной этот номер не пройдет.
Белла не могла ничего возразить, потому что Гил сказал правду. Она только удивлялась, как он догадался. Может быть, поговорил с Эннис?
— Что ты хочешь? — резко спросила она.
— Ты хочешь взять у меня интервью, а я хочу помочь тебе реализовать твои амбиции, — улыбаясь, ответил Гил.
— Вот как?
— Завтра я уезжаю в Грецию. У меня там дом. Поедем со мной.
— Что?
Гил повторил свое странное приглашение. Скорее не приглашение, а команду.
— Я не могу.
— Почему? У тебя есть паспорт и нет никаких обязательств. Или тебе не на кого оставить волнистого попугайчика?
Белла не стала спрашивать его, откуда он знает о птичках.
— У меня есть моя жизнь и моя работа.
В глубине его глаз горело пламя. Оно заставляло Беллу волноваться и думать о том, что под строгим костюмом скрыто тело, которое знакомо ей так же хорошо, как ее собственное.
— Так нечестно, — тихо заметила она.
— А по-твоему, ты честно вела себя в аэропорту? Взорвала бомбу и удалилась через паспортный контроль.
Неожиданно взгляд Гила стал непреклонным. Белла растерянно захлопала ресницами.
— Я не понимаю.
— Потом объясню, — пообещал оп. — Но не здесь и только после того, как ты сделаешь шаг навстречу.
Белла не знала, как поступить.
— В Грецию?
Перед таким напором она не могла устоять. В конце концов, умом она была наполовину на его стороне, а сердцем — полностью.
Она уступила:
— Ну что тут скажешь…
Гил чмокнул ее в щеку так, будто она была его женой.
— Правильное решение. Я заеду за тобой в шесть.
Белле показалось, что пол под ногами шатается.
— Сегодня вечером?
— Разумеется, сегодня. Я думаю, мы оба достаточно долго ждали, — сказал он тоном, не терпящим возражений. — Не так ли? — И послал ей воздушный поцелуй.
Она не успела ответить. Гил уже ушел.
— Сегодня вечером, — бросил он на прощание.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Как Белла и предполагала, Рита Карузо пришла в восторг. Она с удовольствием отправила ее в Грецию, снабдив камерой, кредитной карточкой «Элеганс» и несколькими сомнительными профессиональными советами.
— Не забудь, ты должна раскрыть его секреты, чтобы сделать его более человечным, доступным и привлекательным для читателя.
— Отлично, — буркнула Белла.
На самом деле ее сейчас значительно больше занимало совсем другое. У нее не было летней одежды. Ей нечего взять с собой в Грецию.
— Сейчас в Греции очень жарко? — спросила она Гила, когда они ехали к аэропорту в желтом такси.
— Достаточно жарко, чтобы твои щеки немного загорели. Ты выглядишь ужасно.
— Я подам в суд на косметическую компанию, — решительно заявила Белла. — Из-за них такие девушки как я теряют свою репутацию.
Однако, когда они прибыли в Афины, Белла так устала, что не в состоянии была язвить.
Гил видел ее измотанность. Он отвез ее из аэропорта в порт Пирей. Она устало улыбнулась иммиграционному чиновнику. К счастью, катер с багажом подошел к пристани почти сразу же.
