Элизабет Биварли - Босс в подарочной упаковке
Потому что Клара думала о нем постоянно.
Ей очень не хотелось уходить из его кровати прошлой ночью. Но она боялась, что Хэнк проснется и отправится искать ее в гостевую комнату. Если бы он увидел, что матери там нет, а ее постель не смята…
Ну, Клара просто не желала, чтобы мальчик расстроился, не найдя ее, вот и все. С другой стороны, если бы Франческа поняла, что Клара не спала в своей постели, она догадалась бы о ее отношениях с Грантом.
Ну, Клара просто не хотела, чтобы Франческа думала, будто она влюбилась в ее второго сына, тем самым упрочивая свое положение в семье Данбартон. И наплевать, что Клара почти влюбилась в Гранта Данбартона.
Не нужно строить воздушных замков. Грант даже не удосужился пожелать ей доброго утра. Поэтому не следует ожидать, что он захочет с ней попрощаться.
– Вы были такими гостеприимными, Франческа, – сказала Клара, когда она и Хэнк, наконец, закончили обниматься с Франческой. – Я даже не знаю, как мне отблагодарить вас и Гранта.
– Мы были вам очень рады, – произнесла Франческа, выглядя немного встревоженной. – Приезжайте в любое время, при любых обстоятельствах. Я уже строю планы по поводу вашего следующего приезда. Кстати, мы с вами не побывали на шоу. Разве можно приехать в Нью-Йорк и не побывать на шоу? Вы должны снова приехать к нам как можно скорее.
Клара заставила себя улыбнуться:
– Мы бы с удовольствием.
Она посмотрела на сына, который отошел от Франчески и стоял рядом с ней, как в то утро, когда они приехали. Только на этот раз было заметно, что мальчик не хочет уезжать. Клара тоже не желала уезжать домой. Но она не может так долго отсутствовать в пекарне. Кроме того, Хэнку следует вернуться к своей привычной жизни, пока он от нее не отвык.
– Приезжайте к нам в Тайби-Айленд, – сказала она Франческе, думая, что таким образом ей удастся избежать встречи с Грантом. – В апреле у Хэнка начинаются каникулы. Приезжайте на Пасху. Я испеку гигантский пирог с ветчиной и запеканку со сладким картофелем. Мы пожарим бекон с зелеными бобами и сыром, а на десерт приготовим банановый пудинг. Что скажете?
– От такой еды у меня повысится уровень холестерина. – Франческа улыбнулась. – Но я бы приехала к вам с огромным удовольствием. Может быть, мне удастся убедить Гранта взять небольшой отпуск и поехать вместе со мной.
Клара хотела возразить, потом поняла, что в этом нет необходимости. Маловероятно, что Грант согласится взять отпуск. Поэтому Клара не ответила.
– Я буду скучать по тебе, бабуля, – произнес Хэнк.
В его глазах стояли слезы, он с силой потер их кулачками. В ответ в глазах Франчески тоже появились слезы. Клара сама едва не расплакалась. Правда, по немного другой причине.
Хэнк снова обнял бабушку, а затем Ренни Твигг опять повторила, что им пора выезжать. В это время в дверь позвонили – приехал водитель и пришел швейцар с тележкой, в которую уложил багаж. Франческа снова пообещала прислать рождественские подарки в Тайби-Айленд, хотя Хэнк открыл утром один подарок по ее настоянию. Это была плюшевая игрушка в виде планеты Юпитер, с руками, ногами и улыбающимся лицом. И с тех пор Хэнк не выпускал игрушку из рук.
После того как багаж наконец вынесли из дома и были произнесены последние слова прощания, Хэнк, Клара и Ренни спустились в лифте с водителем и швейцаром в вестибюль. Клара тайком поглядывала на свой телефон, пока они ехали в лифте, желая проверить, не прислал ли ей кто-нибудь сообщение. Новых сообщений не было. Затем она проверила, не звонил ли ей кто-нибудь. Нет. Пропущенных звонков не было. Не было и электронных писем.
Потом двери лифта открылись – Клара, Хэнк и Ренни пошли за водителем и швейцаром к выходу. Выйдя на улицу, Клара посмотрела на Парк-авеню. Но она не увидела красивого, темноволосого и голубоглазого мужчину в деловом костюме, который бежал бы ей навстречу и кричал, прося подождать. Так было бы, если бы об их отношениях снимали фильм в Голливуде. Поэтому, как только она, Хэнк и Ренни уселись в автомобиль, у нее не осталось никаких причин оглянуться назад.
«Мы не в Голливуде», – напомнила себе Клара, когда автомобиль отъехал от тротуара. Не нужно выдумывать то, чего быть не может. Семья Данбартон живет в мире, доступ в который имеет очень мало людей. Пусть Хэнк стал частью этого мира, но для Клары вход туда будет лишь временным. Она никогда не станет резидентом мира Данбартонов, и она никогда не будет для них своей. Наступило время смириться с ситуацией и вернуться к привычной жизни. К жизни, которую Клара хорошо знала и любила.
К жизни, которая, к сожалению, больше никогда не будет прежней.
Грант сидел во главе гигантского стола в зале заседаний «Данбартон индастриз», свирепо глядя на мужчину слева от себя. Не только потому, что по его милости совещание затянулось на несколько часов. Клара и Хэнк уже наверняка едут в аэропорт. Более того, Грант не успел выйти из зала, чтобы позвонить Кларе и попрощаться с ней, потому что атмосфера на совещании накалилась, а он не желал рисковать и усугублять ситуацию. Грант даже приказал принести обед в зал заседаний, потому что боялся, что участники совещания просто разойдутся.
Проблемы начались с того момента, когда Грант приехал на работу. Выйдя из лифта, он услышал разговор на повышенных тонах, а войдя в приемную, увидел, что два участника совещания уже приехали и вступили в не совсем мирные дебаты по поводу единственного пункта на повестке дня – приобретение «Данбартон индастриз» заброшенной пристани, которую однажды группа историков предложила сохранить и возродить. Но Историческое общество было вынуждено отказаться от проекта из-за экономического кризиса, поэтому массивный складской комплекс возле пристани многие годы стоял без дела. Грант хотел купить и модернизировать эту собственность, чтобы сделать ее безопасной и безвредной для окружающей среды и жизненного пространства, а в перспективе построить там индустриально-развлекательно-жилой комплекс. Он пригласил на сегодняшнее совещание ведущих проектировщиков города, зная, что некоторые из них заинтересованы в проекте. Ему следовало только обозначить несколько незначительных проблем, которые могут возникнуть с компанией «Данбартон индастриз» и другими заинтересованными сторонами. Он полагал, что эта часть совещания продлится в лучшем случае пару часов. Потом можно будет определиться с проектировщиком, который предложит наиболее привлекательные условия для всех участников проекта.
К сожалению, проектировщик, которого Грант считал лучшим для своего проекта, без его ведома вступил в стычку с представителем Исторического общества. Их противостояние либо закончится очень плохо, либо не закончится вообще никогда. Во время первой части совещания обе стороны пытались сгладить возникшие проблемы, а не обсуждали запланированные вопросы. Вскоре все участники совещания начали препираться друг с другом, вспоминая прошлые обиды. Каждый раз, когда Грант думал, что ситуация вошла в нужное русло, кто-то – обычно мужчина, сидящий слева от него, – снова начинал спорить. Он утверждал, насколько выгодно его предложение для большинства присутствующих, а большинство присутствующих на совещании утверждали обратное.
