Je t'aime - Диана Килина
Она сверкнула глазами, а потом они налились кровью.
— Я тебя ненавижу, — прошептала она, закрывая лицо руками.
Во мне что-то неприятно шевельнулось. Я задумался, а потом озвучил свою мысль вслух:
— Странно, чуть больше года назад ты сказала, что любишь меня.
— И, конечно, твоё эго выросло до невозможных размеров! — она злобно прищурилась и раскраснелась, — Не обольщайся, запудрить мозги восемнадцатилетней девчонке не такая уж трудная задача.
Вот это уже интересно.
— Алиса, да ты сама кому угодно мозги запудришь, — бросил я, придав невозмутимости моему голосу.
— Что?! — прошипела она.
— А что тебя удивляет? Это ты строила из себя недотрогу, а поняв, что ничего не выгорит, нашла вариант попроще. Обыкновенная шлюха с невинными глазами, а я повёлся, как мальчишка, — я выплюнул всё это, и довольно отвернулся, решив выпить ещё.
Когда я наливал себе добрую порцию старичка Джека, я услышал всхлип. Закатив глаза, я простонал:
— Ой, вот только не надо этих соплей, прошу тебя. Ненавижу, когда бабы плачут.
Ну почему они постоянно так делают? Как будто это она примчалась ко мне сразу после адского развода, искала по всему городу, а нашла в объятьях другого мужика.
Когда на меня полетели куски льда и капли моего виски, я сначала ничего не понял. Но, когда пятно с резким алкогольным запахом начало расползаться по рубашке, я взвыл:
— Ты что сдурела?!
В следующую секунду мне в челюсть въехал маленький кулачок. Поморщившись от боли, я почувствовал привкус крови на губах, и мой переключатель, отвечающий за адекватность, щёлкнул.
Обычно я вполне спокоен и сдержан. Но бывают в жизни ситуации, когда я теряю контроль. По стечению трагических обстоятельств, все эти ситуации, так или иначе, связаны с Алисой. Потому что только она позволяла себе поднять на меня руку. Осложняется всё тем, что я болезненно её хочу и хотел с первой секунды, как увидел, а ярость вперемешку с диким желанием — очень опасное сочетание.
Мы одновременно подскочили со своих мест, и я понял, что выведут меня с этого самолёта в наручниках. Потому что я её придушу. Или изнасилую прямо на глазах у всех. В любом случае, я попаду за решётку, а оттуда прямиком в ад.
— Рассадите нас немедленно! Я не могу лететь рядом с этим человеком! — завопила она нечеловеческим голосом, и я потянул руку к её горлу.
Потом, какой-то подвыпивший финн поднялся с места впереди и сказал:
— Istu alas minun luonani! Ole hyvä.[30]
Моя рука остановилась в нескольких сантиметрах от цели.
— Kiitos! — выдохнула она, отпихивая меня в проход.
Финн улыбнулся. Я, глядя на её удаляющуюся спину, зарычал:
— Вот сука!
Она дёрнулась и плюхнулась на сидение. Старый финн неодобрительно покачал головой, и я вернулся на место, пропустив его к иллюминатору. Остаток полёта, я смотрел, как она что-то разглядывает в экране своего телефона и вдыхал пары алкоголя, исходившие от моего нового соседа. Ярость во мне закипала с каждой секундой больше и больше.
Когда самолёт сел, она выпрыгнула из него и побежала к багажной ленте. Я не отставал. Её встретили двое охранников, о чём-то спросили, она судорожно обернулась и побледнела, увидев меня. Когда охранники перед ней расступились, она рванула дальше. Я, по-прежнему, не отставал.
Когда я поравнялся с ней, она выдала:
— Хоть пальцем меня тронешь, я тебя посажу за домогательства.
Я остановился, как вкопанный, и пелена, застилавшая мои глаза, стала спадать. Внезапно до меня дошло, что смотрит она на меня с наивной детской обидой, с которой посмотрела на меня в Таллинне, полтора года назад, застукав меня с Кристиной. Я заморгал, пытаясь решить, что делать дальше, но она дёрнулась в сторону, взяла свою сумку, и побежала к выходу из аэропорта.
— Алиса, постой! — крикнул я ей в след, но она рванула с большей скоростью, — Твою мать, дебил! — выругался я на себя, схватил свой чемодан и побежал за ней следом.
Выбежав на улицу, я тщетно пытался найти её, но она уже скрылась из вида. Провожая отъезжающие такси взглядом, я вслух сказал:
— Ну, сволочь же ты, Дворцов.
ГЛАВА 13
Встретили меня хорошо. Витя сразу же отвёз меня в автомобильный салон, чтобы я арендовал машину. Я остановил свой выбор на белом Мерседесе последней модели, сам не знаю, почему. Потом мы прокатились по Женеве, и наконец-то добрались до места. Я устроился в одной из спален роскошного особняка, и спустился к гостям, половину из которых в глаза не видел ни разу в жизни.
Несмотря на то, что все мои мысли были заняты прошедшим перелётом, я кое-как умудрился познакомиться с этими людьми, и даже смог расслышать несколько имён. Особенно мне запомнилась Даша. Поначалу, я чуть не взвыл от радости, когда уставился в спину, прикрытую длинными рыжевато-медными волосами. Когда обладательница этих волос обернулась, меня постигло разочарование.
Светло-серые глаза посмотрели на меня холодным взглядом, а потом её неестественно пухлые губы изогнулись в лёгкой улыбке.
— Привет! — сказала она, — Даша.
— Александр, — я кивнул, и переметнул свой взгляд на остальных, собравшихся в большой гостиной.
— Сергеевич?
Я дёрнулся и снова переключил на неё внимание. Потом растянулся в фальшивой улыбке:
— Да. Но не Пушкин.
Она приподняла брови, и перед глазами невольно всплыло лицо Алисы.
Вот в чём её главное отличие от всех баб, которые у меня были до неё и после. У неё, несмотря на холодно-голубые глаза, был тёплый взгляд. Искренняя улыбка. Она была настоящей: никогда не смотрела на меня расчётливо, не скрывала своего прошлого, своих эмоций. Если я её бесил, я получал по голове; если она меня хотела, я получал свою порцию безумной ласки. В ней сочетались два не сочетаемых качества: она была и святой, и дьяволом во плоти одновременно. Знаю, это звучит банально, но зачем лить пустую воду, если можно сказать всё простыми словами?
Девушка с рыжими волосами, Даша, что-то спросила, но я
