Не отдавай меня никому - Милана Грозовая
Алекс снова вздохнул и принялся собираться. К черту всю работу. Сегодня он уйдет пораньше.
Александр вошел в дом, а там все: и отец, и сестра, и Джеймс с Мэйси. Они о чем-то болтали и возились на кухне.
Хард, еще из прихожей услышав многочисленные голоса, осторожно заглянул и улыбнулся:
– Всем привет.
– Алекс! – Дана бросилась к нему на шею, скидывая на ходу фартук, и он крепко обнял ее. Именно ради этих мгновений он всегда так торопится домой. Потому что она ждет. Его любимая женщина ждет его.
Дана смотрела на него с улыбкой, а он спокойно болтал с семьей. Хард улыбался, был весел и это грело ее душу. Она не поняла, как так вышло, но это стало ее основным смыслом, делать так, чтобы ее муж искренне радовался. С тех пор как она призналась ему прошло несколько месяцев, и Дана каждый из них ждала с замиранием сердца. Скоро год закончится и им нужно будет поставить повторные подписи под контрактом, подтверждая намерение остаться в браке и дальше на новых условиях. И хотя Дана была уверена в себе, редкие тревожные взгляды Алекса ее пугали. Последнее время она постоянно видит Эвелин Гранд рядом с ним, она названивает ему домой и ей не важно утро это или вечер, а он попросту игнорирует или говорит таким тоном, что Дане хочется ее даже пожалеть, но именно это и пугало. Ее вечно улыбающийся Алекс становится все хмурнее последнее время, и она не понимает почему. Неужели он изменяет ей? Его гложет чувство вины? Может вторую подпись под словами "согласен" поставить теперь хочет только Дана?
– Ну как твои французы? – поинтересовался Виктор, разрезая жареную индейку.
– На завтра как раз намечена поездка, – задумчиво поглядел Алекс на жену, а та грустно распахнула свои прекрасные медовые глаза.
– Вот как. Надолго?
– На несколько дней. Надеюсь, не затянется.
– Ты едешь с Эвелин? – мистер Хард продолжал есть, а вот у Даны еда в горле застряла.
– Да. Именно она ведет эти переговоры. Будет совершенно не к месту брать с собой несведущего в этом деле.
– Согласен, – одобрительно кивнул Виктор.
А напряженный взгляд Алекса вновь заставил Дану содрогнуться.
– Это чисто деловая поездка, – вдруг произнес он, чем заставил ее еще больше растревожиться.
– Я знаю, – улыбнулась девушка сквозь силу. – Да. Я налью всем чая, – торопливо поднялась она.
– Я помогу.
Алекс подошел к ней на кухне и обнял со спины.
– Пташка, что такое?
Некоторое время она молчала, мучаясь в собственных метаниях.
– Ты ведь любишь меня?
– Конечно, – он повернул ее к себе. – Дана, любовь моя, что такое?
– Ты ведь не спишь с ней?
– С кем?
– С Эвелин!
– Конечно нет! – он нахмурился. – Родная, ты последнее время сама не своя. Тебя тревожит Гранд?
– Она хочет тебя забрать.
– С чего же ты взяла?
– Чутье.
Александр тяжело вздохнул.
– Ты просто помни, что я только твой.
– Я знаю, что ты готов меня отпустить, если я захочу уйти. Но я так не смогу. Кто-кто, а ты прекрасно понимаешь какая я эгоистка.
– И я полностью согласен на это. Не отдавай меня никому, любовь моя, и я сделаю тебя самой счастливой на свете, – провел он рукой по ее щеке, – никто не способен забрать меня у тебя, пока ты нуждаешься во мне.
– Правда?
– Да, – потерся он как кот своей шершавой щекой о ее нежную гладкую щеку, но Дана лишь счастливо улыбнулась.
– И ты всегда будешь рядом?
– Всегда.
– Даже если я стану толстой?
Алекс еле сдержал смех:
– Пташка, я признаю, что мне нравится смотреть на тебя, но люблю я тебя вовсе не за твой вес, – он бережно прижал ее к себе. – Я всегда буду рядом, родная, всегда. И не предам тебя, во что бы мне это не встало. Ведь ты самое дорогое, что у меня есть, самое ценное, самое важное, – он так любяще смотрел на нее, что Дана не смогла не поверить. Ее сердце расплавилось от этих слов и взгляда серо-голубых глаз. Он любит ее, он только ее, и они всегда будут вместе.
Его поездка пришлась на раннее утро, и он уехал, оставив на тумбе букет алых роз и записку: «Не грусти. Я буду грустить за двоих. Люблю тебя. Твой Александр».
Это развеяло пасмурное утро и после выпитого кофе, Дана отправилась в агенство. Здание уже было выбрано и теперь проводилась внутренняя отделка. Миссис Хард выкроила минутку и, усевшись в своем будущем кабинете за ноутбук, позвонила по видеосвязи мужу.
– Привет!
– Привет, пташка, – прозвучал его усталый голос.
– Как прошел день?
– Неплохо, – усмехнулся Алекс. – Дел много. Было двенадцать собраний. А завод так вообще невесть где.
– Устал?
«Александр идем. Ужин стынет, а то я уже спать хочу», – раздалось на заднем плане.
И Дана оцепенела:
– Ты там с Эвелин?
– А? Да.
– И вы вместе ужинаете?
Дана сглотнула подкативший ком.
– Да тут какая-то белиберда с расписанием.
– А живете вы отдельно?
– Как ни странно, нет, – тяжело вздохнул он. Его взгляд застыл на Дане. – Не переживай, в моем люксе шесть комнат. Не знаю, что у них там за накладка вышла со свободными номерами, но между нами ничего нет.
Дана и слова вымолвить не могла, лишь кивнула.
– Пташка?
– Все нормально, иди кушать, остынет же, – скинула она звонок. Дану затрясло. Голова за секунду наполнилась страхами и опасениями. Мысли, как пчелы, назойливо зажужжали в голове, науживая только одно. Он изменяет ей?
– Да нет! – затрясла девушка головой. – Точно нет! Алекс же сказал, расписание. Значит так и есть!
Но утренняя газета растоптала ее уверенность в пыль. Там на страницах о бизнесе красовалось фото на которой Эвелин и Александр целуются. Его руки опущены и глаза открыты, но он целует другую. Дана рухнула на диван и заплакала. Никогда раньше она не рыдала из-за мужчины. Однако Хард смог разбить скорлупу и пробраться к сердцу. Но что теперь делать? Она не хочет верить, что он мог предать ее. В спальне зазвонил телефон. Девушка, вытирая на ходу слезы, поднялась.
– Алекс, – увидев звонящего, скинула вызов, а затем собралась и уехала в офис. День проходил в терзаниях и муках, и Дана безумно боялась возвращаться домой. Все вышло совсем не так, как она надеялась. А ведь она действительно сделала все, что было в ее силах, дабы он был счастлив. Неужели Хард больше не ее мужчина?
С отсутствующим взглядом, зарывшись глубоко в собственные мысли, она вышла из агентства и застыла на крыльце.
– Алекс?
Хард стоял, облокотившись на мерседес, галстук снят, несколько пуговиц открыли его шею, руки в карманах, а долгий пронзительный взгляд обращенный к ней, заставил девушку содрогнуться.
Она медленно подошла к нему.
– Я позвонил сотню
