Мишель Рид - Сладкая месть Роке де Кальвоса
— Ты не спишь, — сказал Роке.
Повернувшись к нему, она впилась в него глазами сквозь темноту ночи. Он лежал на спине, уставившись в потолок. Он выглядел таким угрюмым, что Энджи захотелось потянуться к нему и провести пальцами по его губам, уголки которых были печально опущены.
— Я тут подумал, — тихо продолжил он. — Мы обсуждаем неправильные вещи. Мы не слышим друг друга. С этим нужно что-то делать.
Энджи задумалась на секунду, а затем кивнула в знак согласия.
— Мне не следовало отравлять эту постель горечью, вспоминая прошлое. И в данной ситуации моя месть была просто непростительной. Я прошу у тебя прощения за это.
— Я…
— Позволь мне закончить, — перебил ее Роке.
Энджи, подобно капризному ребенку, которому сделали строгое замечание, затихла.
— То, что произошло у меня с Надей, говорило не в мою пользу. Я знал это. Когда она наврала журналистам о нашей якобы имевшей место связи, я не мог доказать свою невиновность, поэтому решил промолчать. И это тоже обернулось против меня.
— Мне все же следовало дать тебе высказаться, — несмело прошептала Энджи.
— После того, как ты увидела тот поцелуй? — Роке повернулся на подушке и посмотрел на Энджи. — Нет. — Он снова лег на спину и уставился в потолок. — Этого не должно было произойти, и ты имела полное право почувствовать себя обманутой. Если бы я застал тебя целующейся с другим мужчиной, я бы взял его за ноги и разорвал напополам, а тебя вышвырнул бы из своей жизни безо всяких угрызений совести.
— Интересно, — насмешливо заметила Энджи.
— Я — португалец, — заявил Роке с таким пафосом, как будто он отличался от других представителей человеческой расы. — А португальцы отличаются собственническими инстинктами в том, что касается женщин. Мы не прощаем измен. И мы не любим делиться.
— Если последнее замечание касается моего брата, то я…
— И твоей карьеры, — перебил Роке, — благодаря которой мы часто оказывались на разных полюсах земного шара… Твой брат оказался дополнением ко всему этому, что мне очень не понравилось.
— Но я…
— Несла за него ответственность. И он тоже не любил делиться.
— Я предупреждала тебя, что из меня получится никудышная жена, — тяжело вздохнула Энджи.
— Все так и вышло, — согласился он.
— Тебе не следовало жениться на мне.
— Ты меня злила в качестве моей любовницы. Поэтому я решил превратить тебя в более покладистую жену.
Услышав такое признание из его уст, Энджи недовольно фыркнула, потому что оно не объясняло причину, по которой он на ней женился. Она вышла за него замуж, потому что была по уши в него влюблена. Синдром «первой любви» крепко держал ее в своих цепких объятиях. Но ведь у них были такие чудесные, полные страсти отношения до брака, почему же он озаботился тем, чтобы изменить их статус-кво?
А теперь он твердит о том, что слушать ничего не желает о разводе. Какой мужчина, чье фамильное чванство включает в себя пункт «никаких разводов», вступает в брак с женщиной только потому, что она злит его в качестве любовницы?
— И я любил тебя, — словно прочитав ее мысли, бесстрастно добавил Роке.
Энджи замерла, когда в ее голове эхом прозвучали такие слова, как аm te[2], еu tea mо[3], еu quero te[4]. Она вспомнила проявления нежности этого мужчины, который в свое время пользовался дурной славой плейбоя и чья роковая привлекательность была заложена в нем на генетическом уровне. Тогда она отвечала на эти нежные слова собственными версиями на английском языке… Но как так получилось, что она верила в то, что стояло за ее словами, а его признания оставляла без внимания?
А потом, через несколько дней после того, как на ее пальце появилось обручальное кольцо, нежные слова куда-то подевались. Где-то глубоко внутри Энджи знала, что виновата в этом была именно она. Она продолжала жить насыщенной жизнью востребованной модели, ни на секунду не задумываясь, что теперь их отношения приобрели другой статус и что ей в соответствии с этим тоже нужно измениться. Ее пробуждение случилось слишком поздно, когда через две недели после краха их семейной жизни она узнала о своей беременности.
Когда она подумала об этом, ее глаза наполнились слезами. Кошмарное время в больничной палате, ужасная боль, горькие недели одиночества, когда она спряталась от всех и вся.
— Что? — дрожащим голосом спросила Энджи. — То есть… ничего такого ты уже не испытываешь по отношению ко мне?
Сквозь мрак ночи Роке видел, как от слез заблестели ее глаза, и снова вспомнил о расплате. О чем она думает, черт побери, задавая такие вопросы, после того как убежала от него и целый год скрывалась неизвестно где?
— По-твоему, я все еще должен любить тебя? — бросил ответный мяч на ее поле Роке.
Она сжала дрожащие губы и покачала головой. Его охватило глубокое чувство неудовлетворения, и ему захотелось схватить Энджи за плечи и хорошенько встряхнуть. Все то же самое. Роке с трудом мог вспомнить время, когда она не раздражала его и ему не хотелось встряхнуть ее, чтобы она проснулась и поняла, что с ними происходит.
— A esperanga е a ultima que morre, — устало процитировал он.
— Я не понимаю, что это значит, — прошептала Энджи.
— Тогда учи мой язык, — угрюмо ответил он. — Все. Давай спать.
Роке вздохнул, осознав, что за последние двадцать часов они прошли полный круг и закончили там же, где начали. Они лежали на бескрайней, как океан, кровати, и между ними пролегала пропасть.
— Я понимаю, ты злишься на меня, — пытаясь справиться с волнением в голосе, признала Энджи. — Прости меня, что заставила тебя ждать почти целый год, чтобы рассказать, как все произошло на самом деле. И мне очень жаль, что я была такой упрямой и не хотела прощать, но, Роке, если ты еще раз скажешь мне, что я должна делать, я буду…
Он незаметно пододвинулся к ней и, взяв за руку, рывком потянул к себе. Она приземлилась прямо ему на грудь. Они какое-то время смотрели друг на друга, а потом Роке взял ее за шею и, потянув вниз, жадно прильнул к ее губам.
На этот раз она даже и не думала сопротивляться. Вместо этого она пылко отвечала на его поцелуи. Энджи так погрузилась в свои чувства, что когда ощутила, как что-то холодное скользнуло по ее пальцу, так резко откинула голову, что чуть не сломала себе шею.
Она озадаченно посмотрела на Роке, который насмешливо улыбнулся в ответ. Затем она подняла руку и увидела на пальце два кольца, о которых давно и думать забыла. Как забыла о том, что Роке забрал их назад. Когда Энджи снова посмотрела на Роке, ее глаза сияли, но на этот раз не от слез.
