Людмила Леонидова - Женихи из Брэнсона

Маша замахала, жестами показывая, что не хочет разговаривать.

— До свидания, — без всякого перехода объявила девушка и, бросив трубку, вопросительно посмотрела на тетю.

— Что будем делать? — Оксана была полна решимости вместе с ней отстаивать справедливость.

— Едем за билетами! — сообщила о своем решении женщина.

— Едем! — Оксана вскочила.

Маша сбросила халат на пол. Вещи не хотели залезать на влажное тело. Они цеплялись и прилипали.

— Ты одевайся, а я тебе буду сушить волосы, — предложила девушка и, воткнув фен в розетку, принялась за дело.

— Колготки, естественно, дали огромную стрелу.

Оксана прыгала вокруг Маши, приговаривая, что эта часть женского туалета всегда подводит в самый неподходящий момент.

Наконец Маша привела себя в порядок, и они выскочили на улицу.

— Мы едем к Джону? — на всякий случай поинтересовалась Оксана, ловя машину.

— Я еду, — уточнила Маша.

— Тетечка, но почему ты одна? — взмолилась Оксана.

— У тебя билет через две недели, — напомнила ей Маша.

— Он же у меня с собой. — Оксана похлопала по сумочке. — Можно поменять. Я тебе там помогу.

— Защитница ты моя, — растроганно проговорила Маша, прижав девушку к себе.

13

Встречающие у барьера в здании чикагского аэропорта О’Хэра размахивали цветами, флажками и плакатиками, с надписями типа: «Фирма такая-то встречает господина Иванова».

— Грустно, когда тебя никто не ждет, правда? — с завистью бросив взгляд на чужие объятья, заметила Оксана.

— Ничего, — подбодрила ее Маша, — тем радостнее будет встреча.

— Вам помочь? — вновь прилип их попутчик Евгений Дегтярев. Он продолжал засматриваться на тонкий стан Оксаны, который гнулся под тяжестью чемодана и коробки. — Могу подвезти, за мной прислали машину.

— Спасибо, за нами тоже, — соврала Оксана и, гордо волоча огромный чемодан на колесиках, прошествовала к выходу.

— Так, — по-деловому произнесла Маша, остановившись. — Нужно принимать решение.

— Какое? — Оксанин чемодан перестал громыхать, а коробка с фатой встала на полу у ног.

— Мы останемся на ночь в Чикаго, отдыхаем, принимаем душ, гуляем по городу или сразу берем курс на Брэнсон? — Она вопросительно посмотрела на племянницу.

В глазах девушки на какое-то мгновение промелькнул соблазн вытянуться в постели, поужинать, но нетерпение встретиться с любимым взяло верх. Решительно подняв коробку с пола и вновь вцепившись в чемодан, она тряхнула головой.

— Все ясно, ты готова без самолета на собственных крыльях лететь к Рою.

— Я вовсе не из-за себя, — обиделась Оксана.

— Ну да? — притворно удивилась Маша.

— Конечно, там Джон, бедненький, один страдает, думает, что ты замуж собралась.

— И Рой тоже ждет свою ненаглядную и слезы льет, — в тон ей произнесла Маша.

— А разве нет? — раздался вдруг за их спинами знакомый голос с сильным акцентом.

Женщины обернулись. Осунувшееся лицо Джона было в двух шагах. А от самых дверей скачками, словно кенгуру, пересекая зал и сбивая на пути пассажиров, летел запыхавшийся Рой.

— Успели! — Победный вопль юноши заглушил несущуюся ему вслед ругань.

Коробка с фатой, сделав пируэт в воздухе, оказалась за спиной Роя, так как Оксана, подпрыгнув вместе с ней, повисла у него на шее.

— Ура! — вторя ему, закричала она на весь аэропорт.

Джон усталыми глазами посмотрел на Машу.

Она потянулась к нему навстречу.

Он нежно прижался и выдохнул в ее макушку.

— Мари, без тебя мне нет жизни. Если бы ты знала, как мне хорошо, что ты снова со мной. — Он обнимал ее все крепче, словно боялся, что она вырвется и вновь надолго исчезнет из его жизни.

Проходившие мимо люди расступались и с улыбкой оглядывались на счастливую пару.

Поднявшись в спальню к Джону, Маша всплеснула руками. Все в ней было по-новому. Холодные голубые обои и занавеси он заменил на точно такие же, как у нее в квартире. Теплые осенне-золотистые тона радовали глаз. Вместо бокового освещения с середины потолка свисала небольшая люстра, по форме очень напоминающая ту, что у нее в Москве. Комодик в старинном стиле завершал интерьер спальни, которая была обставлена по ее вкусу. Увидев ту же фотографию с Нью-йоркского форума, что и у нее в спальне, Маша улыбнулась. Сейчас она окончательно убедилась: женщины недооценивают мужчин.

Сначала Машу поразил Петр. Ее решение бросить все — общее дело, Москву, его самого он принял великодушно, с пониманием. Молча выслушав упреки в том, что он поссорил ее с Джоном, Петр нашел способ предупредить американца о приезде Маши.

А Джон не только сломя голову примчался в Чикагский аэропорт, но и успел трогательно подготовиться к встрече.

На кровати лежала стопка белоснежных пододеяльников. А на спинке кресла висел свадебный наряд — костюм из тонких брюссельских кружев. Взглянув на этикетку, Маша была поражена: четырнадцатый размер.

Забота Джона, человека, казалось бы, далекого по языку и культуре, но тонко чувствующего ее, поражала и трогала.

— Джон, — позвала Маша.

— Я готовлю твой любимый бурбон, спускайся, — услышала она его голос.

Распаковав чемоданы, Маша поставила под фотографию беленькую салфетку из русских кружев. Подумав, она достала несколько безделушек, милых ее сердцу, и разместила рядом. Отныне это будет ее дом. Новый дом в Брэнсоне.

Свадебный кортеж медленно двигался по центральной улице Брэнсона.

Две счастливые пары предстали перед алтарем…

Слова «и в горе, и в радости, пока смерть не разлучит нас…» — звучали для Маши осознанно, проникая в самую душу.

«Серый кардинал» на запонках Джона подрагивал от волнения, когда он надевал на палец любимой обручальное кольцо.

Брошка на фате Оксаны излучала свет молодости и безбрежного счастья. Желтая лента в волосах девушки означала, что она, проникшись американским духом, готова обрести дом в этом приветливом городе.

По окончании ритуала венчания новоиспеченные мужья в черных смокингах и бабочках вывели под руки своих очаровательных жен.

Из толпы доносились восхищенные возгласы. Гости зачарованно следили за процессией, направляющейся к автомобилям.

Вся местная пресса прибыла к месту венчания, чтобы сообщить о незаурядном событии своим читателям. Но, стоя на приличном расстоянии, корреспонденты не тревожили новобрачных вопросами. Они осознавали торжественность ситуации. Только частые вспышки юпитеров говорили об их многочисленном присутствии.

Ныряя в автомобиль, Оксана послала толпе воздушный поцелуй. Его тут же поймали телевизионные камеры. Вечером через новостную программу он долетел до жителей чудесного гостеприимного города.