Нэнси Уортленд - Грани любви

Глава 8

Итак, все позади. Открытие состоялось. Все ее поздравляли, выражая восторг и восхищение. Труд окончен. Что же теперь?

Кэрол вернулась в почти пустую рабочую комнату, чтобы собрать свои вещи. Здесь она нашла чек на оплату с премией от магазина и официальное письмо с благодарностью от Фрэнка. И вдруг ощутила страшное одиночество. Фрэнк не очень-то обеспокоен прощанием, тем более не огорчен им. Не проявил даже элементарной вежливости. Душещипательных сцен не будет…

Кэрол вскочила в свой автобус. Она так нервничала, что не закончит роспись вовремя, что теперь после завершения всего была выжата, как лимон. А она еще волновалась, что ответить Фрэнку, когда он заговорит об окончании работы. Все оказалось гораздо проще…

Кэрол открыла газету, купленную на остановке. Ни одна из предложенных вакансий не привлекала. Мать Кэрол не хотела, чтобы девушка устраивалась в офис. Она рисовала и была слишком занята, чтобы тревожиться. Теперь же главное — найти работу!

Роясь в кошельке, чтобы купить билет, она наткнулась на записку, которую дала ей миссис Элиот. Изготовить три покрывала не займет много времени. Сколько же взять денег за такую работу? Еще две подружки Анны просили сделать им такие же комплекты, как у Анны. Может быть, мама права: можно зарабатывать на жизнь изготовлением таких вещей. В обеденное время Кэрол не раз слышала, как покупатели, разговорившись друг с другом, отмечали, что лен в магазине Геттисона хорошего качества, а цена умеренная.

А если вообще продавать свои вещи у Геттисона? Она будет делать все профессионально, а если сможет еще брать заказы, то начнет изготавливать индивидуальные комплекты, как для двойняшек и Анны. Возможности витали вокруг, стоило только начать фантазировать. Но тогда ей нужна промышленная швейная машина, оверлок и нормальная рабочая комната, а не закуточек, в котором негде развернуться. У Геттисона большой выбор тканей. Она ничего не знала о стоимости, бухгалтерии и рекламе, но могла поговорить об этом с Фрэнком. Кэрол нахмурилась. Фрэнк работает сутками. Разве честно бежать к нему со своими идеями и проблемами? Он мог бы организовать рекламу, чтобы покупатели делали заказы на ее товары. Тогда она смогла бы начать. Нет, не стоит…

Сжав губы, она дала себе слово, что осуществит свои идеи без поддержки Фрэнка. Она и раньше зарабатывала деньги. Сможет и теперь делать вещи и продавать без его одолжения! Есть и другие магазины, которые даже по выходным дням работают. Автобус подкатил к ее остановке, и она вышла, полная энтузиазма и радужных мечтаний. Ведь стоило сделать несколько комплектов, как сразу нашелся спрос. Что она теряет? Пару недель? Видела ли она что-нибудь из обычной, стандартной продукции, что ей понравилось? Все эти наборы простыней, наволочек, пододеяльников, кружевных накидок, такие одинаковые и такие дорогие. Кэрол решила сделать расчет. Осталась квитанция на ткань, которую она покупала для двойняшек. Это покупная стоимость. Дизайн, раскрой и шитье она берет на себя. Сколько времени уйдет на изготовление? Какую заложить заработную плату? Учесть налог. Если она сможет достаточно этим зарабатывать, то стоит взяться!

Через пару часов Кэрол обсудила свой план с домашними, рассказала о предварительных заказах, покупке материала. Нынешней премии вполне хватало на предварительные закупки. Зазвонил телефон, и Кэрол ответила отсутствующим голосом — голова была занята отбором образцов и возможностей.

— Кэрри? Фрэнк. Извини, я упустил тебя из виду. Я могу заехать за тобой через полчаса, скажем, в пять тридцать? Ты поедешь со мной к нам домой. Моя мать предлагает тебе посмотреть кое-какие картины бабушки, раз они тебе так нравятся, а потом пообедать с семьей. Мы празднуем успешный старт супермаркета. Ты бы заважничала, если бы я пересказал тебе все фразы, которые невзначай услышал у стены! — Его голос нежил и баюкал ее.

— Спасибо! Я буду готова!

Гордость и тревога попеременно сменяли друг друга. Следовало бы сказать — нет. Он почти приказывал, не просил. Идя в спальню, она пыталась сообразить, что же надеть. В ее гардеробе было множество джинсов, брюк и свитеров разного возраста. Кроме желтого костюма выходных нарядов не было. Кэрол вытащила длинную коричневую юбку и пересмотрела все блузки. Пальцы замерли, когда она дотронулась до кремового шелка. Но эта блузка была куплена в дешевом магазине. Тогда она показалась находкой. После душа Кэрол скользнула в свое лучшее белье и высушила феном волосы. Двадцатью минутами позже она взглянула на себя в зеркало — девственна и невинна, как на старинной фотографии, подкрашенной сепией. Только волосы не соответствовали облику. Эта масса золотистых завитков смотрелась слишком современно. Кэрол, перерыв выдвижной ящик, среди множества ненужных вещей, обломков ювелирных изделий и бижутерии нашла наконец гребень. Закрутив волосы наверх, она заколола пышный пучок гребнем, а затем вновь приблизилась к зеркалу.

Шаги по дорожке сказали ей, что Фрэнк уже у двери. Слишком поздно что-либо менять во внешнем облике и настроении. Кэрол услышала, как Мэри и Джордж спорят, кто откроет дверь, и быстро опередила их. Глаза Фрэнка, когда он охватил ее взглядом, выразили восхищение. Кэрол представила его семье. И хотя мать предлагала ему выпить, было большим облегчением услышать отказ. Фрэнк пообещал сделать это в следующий раз. В голове Кэрол звучали слова предостережения, но сейчас не хотелось думать о возможной лжи. Сейчас нужна была теплота его улыбки. Нужно было знать, что он постоянно думает о ней. Удовольствием было просто сидеть рядом с ним. Он вел машину быстро, оставляя город позади, устремляясь к зелени сельской местности.

— Одуванчик, я хотел извиниться перед тобой, — сказал Фрэнк, — журналисты прибыли с опозданием и пропустили открытие. Пришлось вновь делать официальное заявление. Когда я вернулся, ты уже ушла. Стал звонить, но у вас никто не отвечал. Решил позвонить позже, начал заниматься кое-какими расчетами…

— Даже сегодня в такой день!..

— Я бы предпочел быть с тобой, — в голосе звучала чувственность вместе с юмором. — Знаешь, какая ты была сегодня? Вызывающие мучения изгибы округлой маленькой попки, стройные бедра, крепкие икры и превосходные лодыжки! И все из-за езды на велосипеде! Я помню, на второй день нашего знакомства на тебе были открытые сандалии, и я увидел сахарный ноготок на твоем пальце и маленькую мозоль. — Он блеснул в улыбке зубами и чуть притормозил машину. Они взобрались на вершину холма. Фрэнк остановил машину у обочины.

— Стоит ли упоминать про мозоль?

— Мне было приятно видеть ее.