Джуди Кристенбери - Столичная штучка

— Хорошенькое дельце, — проговорил пораженный Сэм и, выйдя из дому, направился к конюшням.

Шейн спустился, рассчитывая представиться отцу невесты, но того уже не было. Гость прошел в кухню.

— Вообще-то я рассчитывал вывезти Дженнифер поужинать в городе.

— Возможно, Дженни и согласится, но сами представьте, в каком она будет состоянии после рабочего дня, — кротко проговорила бывшая экономка.

— Она согласится, — убежденно проговорил Шейн Паккард, приняв из рук Рейчел чашечку кофе.

— Вот как? — резко отозвалась она, вздернув одну бровь.

— Дженнифер часто работает с отцом? — деловито поинтересовался гость, присев в небольшое кресло.

— В последнее время каждый день, — ответила Рейчел, отправляя в духовку пирог.

Разговор на этом закончился. Шейн допил кофе и, поблагодарив хозяйку, вышел из кухни. Рейчел грустно посмотрела ему вслед и покачала головой.

— Рейчел просила тебя предупредить, приехал твой Шейн. Я его не видел, но сама Рейчел показалась мне расстроенной, — озабоченно отчеканил отец.

— Нашли из-за чего расстраиваться! — бросил Джейсон Уэлборн, насыпая овес своему усталому жеребцу.

Дженнифер, собираясь с мыслями, хранила молчание.

— Скажи откровенно, Дженни, у нас будут с этим человеком проблемы? — обратился Сэм к дочери.

— Не думаю. Шейн знает, как себя вести, — осторожно проговорила она.

— Тогда иди в дом! — велел отец.

— Я должна позаботиться о Рэд. Она хорошо поработала сегодня.

— Поручи это кому-нибудь и иди в дом! — безапелляционно потребовал Сэм Сандерс.

Джейсон проводил ее взглядом. Он передал своего жеребца заботам работника и поспешил вслед за Сэмом и его дочерью. Ковбой нагнал их у самой двери, и они втроем вошли в дом.

Дженнифер поспешила в кухню, надеясь там, в обществе Рейчел, и застать своего нью-йоркского знакомого. Но Шейна там не оказалось.

— Где он? — спросила Дженни у мачехи.

— Не знаю, — ответила та, пожав плечами, и тихо добавила: — Он выпил кофе и ушел. Постучи в комнату для гостей.

— Ладно, — отозвалась Дженни и уже было вышла из кухни, как Рейчел окликнула ее.

— Он сказал, что хочет вывести тебя в город, поужинать там… — сказала Рейчел.

— Возможно, он прав. Там мы сможем поговорить с глазу на глаз. Но я так устала… А для выезда в город надо не только душ принять, но и выглядеть соответственно… Ладно, справлюсь, — решила Дженнифер. — У меня к тебе просьба, Рейчел. Если он появится, а я еще буду у себя, скажи ему, что я переодеваюсь.

— Хорошо, детка.

Дженни отправилась к себе, а к Рейчел приступил со своими расспросами Джейсон.

— На кого он похож?

— Да я его толком-то не разглядела, — слукавила женщина.

— Ну он хоть… приятный?

— Как сказать… — замялась Рейчел.

— Почему никто не говорит начистоту? — возмутился Джейсон. — Он что-нибудь сказал?

— Ничего такого… Мне показалось, он остался несколько разочарован, — предположила она.

— Ишь ты! — просиял ковбой.

— А может быть, он просто расстроен. Такое ведь тоже нельзя исключать, учитывая то, что Дженни решила с ним порвать…

— Уверен, он рассчитывает переубедить ее, — тревожно проговорил Джейсон.

— Мне кажется, это настоящий мужской поступок — приехать в такую даль, чтобы повидать свою подругу, — сухо проговорил Сэм Сандерс.

В вечернем наряде Дженнифер Уотсон выглядела чересчур экстравагантно даже в лучшем ресторане Оклахома-Сити. Странно, но у нее, привыкшей чуть ли не каждый вечер ужинать в ресторанах Нью-Йорка, теперь не было сил выносить взгляды всех этих заинтересованных глаз.

— До чего же убогое место выбрала ты себе, Дженнифер! Не иначе как от скуки, — высокомерно рассудил Шейн Паккард.

Дженни устало улыбнулась в ответ и нехотя произнесла:

— Что ты знаешь, Шейн? Ты судишь предвзято. Расслабься, смотри проще.

— Расслабиться? Ты советуешь мне расслабиться? — с трудом сдерживая возмущение, процедил он. — Извини, но это несколько затруднительно в сложившихся обстоятельствах.

Дженнифер вздохнула и пригубила вина.

Они познакомились еще очень юными в Центральном парке Нью-Йорка, где оба по выходным ездили верхом. Шейн ей сразу приглянулся. Он великолепно смотрелся в седле. Молодые люди подружились, и вскоре их общение вышло за пределы Центрального парка…

— Зачем ты приехал?

— Потому что мой друг в беде, — строго ответил он.

— Речь обо мне? — усмехнулась Дженни.

— О ком же? Тебя спасать надо, если ты всерьез решила обосноваться в этой глуши. Если же нет, то, вероятно, таким способом ты хочешь отделаться от меня? Это очень неприятно, но придется смириться. Хотелось бы только знать, что заставляет тебя так поступать со мной?

— Шейн, мною движут два не зависящих друг от друга мотива, — отозвалась Дженни. — Это не глушь, а моя родина. И чувствую я себя здесь превосходно. Что же касается наших отношений… это отдельный разговор.

— Все верно, дорогая. Именно поэтому я здесь, — воодушевился Шейн.

Он извлек из кармана пиджака коробочку. Можно было не гадать, что в ней.

— Не делай этого, — попыталась остановить его Дженнифер прежде, чем Шейн успел эту коробку открыть.

Но он открыл ее, и бриллиант в короне кольца засиял множеством граней. Дженнифер печально кивнула.

— Да… Моей маме оно непременно понравилось бы.

— Возвращайся со мной. Тебе не придется работать целыми днями в душном офисе. Тебя с радостью примут в моей семье. Ты будешь сотрудничать с моей матерью в благотворительных фондах. Если хочешь, поселимся отдельно…

— Остановись, Шейн. Оставь эти напрасные фантазии. Все, что ты говоришь, — прекрасно, но не для меня. И это все!

— Почему, дорогая? Тебе не нравится идея собственной резиденции в Хамптонсе? Ладно, подыщем себе что-нибудь другое… — примирительно проговорил он и, вынув кольцо из бархатного ложа, протянул его Дженнифер.

— Шейн, ты совершенно не слушаешь, что тебе говорят! — отчаявшись от его упорного нежелания понять ее, воскликнула женщина. — Я не вернусь в Нью-Йорк, я не стану твоей женой! Разве не этими же словами я закончила наш последний телефонный разговор?

— Что ты такое говоришь, Дженнифер! Это просто немыслимо! Не пройдет и месяца, ты одумаешься, захочешь сбежать из этой пустоши, из этого болота. Я же предлагаю тебе реальный шанс начать новую жизнь!..

— Не называй Оклахому пустошью, а мой дом — болотом, — строго проговорила Дженни. — И новая жизнь, которую ты предлагаешь мне, ничем не отличается от старой. Я задыхаюсь в Нью-Йорке! Я чувствую себя там несчастной! Как ты этого не можешь понять?