Энджел Фогг - Превратности любви

Костакидас был не просто привлекателен. У него был свой стиль – истинно мужской силы и достоинства. Женщины улавливали это мгновенно и были готовы на все, лишь бы привлечь его внимание, ублажить свои женские амбиции.

При виде мужа Линн почувствовала знакомую уже предательскую слабость в теле. Чтобы избавиться от чувственного наваждения, она с независимым видом прошествовала к машине.

Янис Костакидас был таким же неотразимым даже в немолодом возрасте, вспоминала она, наблюдая, как Димитр садится в машину. Но для Яниса существовала только Пейж. Счастливая! Она пока может только мечтать о такой любви. Да, незавидное начало для вечера. Пожалуй, придется сосредоточиться на музыке.

Помимо всего оперный театр славился своим архитектурным оформлением, интерьером, выдержанным в европейских традициях восемнадцатого века. И на этой сцене – «Богема»! Линн окунулась в музыкальную стихию.

– Нравится? – поинтересовался Димитр, когда после первого акта в зале вспыхнули огни.

Она ослепительно улыбнулась.

– Такие голоса сегодня! А музыка! Я в восторге.

Глаза девушки светились от искреннего удовольствия. И вдруг расширились в изумлении, когда он взял ее руку и нежно поцеловал тонкие пальцы. В этом жесте было что-то чувственное и значительное. А когда Линн взглянула в его темные глаза, то задрожала, прочитав там истинную страсть. Ничего не понимаю, мелькнуло у нее.

– Может быть, возьмем прохладительные напитки?

– Да, пожалуй, – согласилась она. После ужина она не успела выпить кофе и теперь мучилась от жажды.

От жажды, похоже, в тот вечер страдали все, ибо бар был полон. Им пришлось пробираться сквозь густую толпу.

– Димитр! Я безумно рада видеть тебя!

Резкий голос, разумеется, женский, заставил их остановиться. Линн увидела вездесущую Крисси Ван Хамм, признанную светскую львицу, завсегдатая всех благотворительных мероприятий и старую знакомую Пейж.

– Линн, дитя мое, позволь выразить тебе соболезнование, – ворковала Крисси. Димитр отошел к стойке, чтобы взять напитки. – Пейж была нашим сокровищем. Такой энтузиазм, такая искренность! – Крисси схватила Линн за руку. – Я в восторге от вашей свадьбы. Это просто великолепный брак.

Слишком общительная, слишком экспансивная, Крисси всегда была добродушной и открытой. Денег у нее после смерти мужа осталось более чем достаточно. Она даже не знала, что делать с ними, стеснялась своего богатства и щедро жертвовала всевозможным благотворительным организациям, отдавая дань памяти мужа.

– Спасибо, Крисси. Как ваши дела? – поинтересовалась Линн.

– Занята с утра до ночи, дитя мое, однако мне это нравится. Но ты выглядишь просто сногсшибательно! – вдруг воскликнула вдова Ван Хамм. – Да, любовь – это волшебство. Готова поклясться, что скоро в вашем доме начнут бегать очаровательные малыши. – Она заулыбалась еще шире. – Пейж обожала детей. Кстати, скоро рождественские балы. Я пришлю приглашения. А сейчас извини меня, деточка…

Линн что-то ответила, а мысли ее были заняты неожиданными словами Крисе.

Дети? Линн не заглядывала так далеко. Не решалась. Но… почему? И вдруг поняла, что, если у нее будет ребенок от Костакидаса, особенно наследник, он уже никогда не отпустит ее. Значит, она навеки останется в ловушке брака без любви, козыри всегда будут в руках Димитра, а ей достанется декоративная роль. Неужели она лишь пешка в игре династий, которую последовательно ведет муж? Неужели ради будущего наследника он вовлек ее в этот фарс – помолвка, бракосочетание… Теперь – первенец?

– Вот твой бокал.

Низкий голос Димитра вывел ее из раздумий.

– У нас осталось всего несколько минут. Антракт заканчивается, – продолжал он, то и дело раскланиваясь со знакомыми.

Холодная минеральная вода взбодрила Линн. К счастью, почти сразу прозвучал звонок, и на разговоры времени не оставалось.

Как ни странно, во втором акте Линн больше следила за любовной интригой, нежели за музыкой. Надо же, собственные проблемы нигде не дают покоя, досадовала она.

В следующем антракте в фойе было меньше народу, и Линн с радостью заметила в толпе немолодую пару. Их дочь была давней подругой Линн, и она живо расспрашивала об ее успехах в Европе. Настроение стало лучше, но именно в этот момент около Димитра возникла Шанна Делаэнти. Линн горько подумала, что, пожалуй, скоро сможет с успехом играть на сцене, так много ей теперь надо притворяться. Приветствие брюнетки было самым теплым. Линн знала, что одно определение подходит Шанне стопроцентно – роскошная женщина. С ног до головы она была воплощением женских прелестей. Все в ней было рассчитано и продумано: коллекционное платье, ручной работы туфельки, прическа, аксессуары, жесты, взгляд… Димитр и Шанна смотрелись прекрасной парой, даже ростом она была под стать ему.

Ни в чем не ошиблась природа, создавая эту яркую красоту, раздумывала Линн. У Шанны Делаэнти были слава, деньги, шарм…

У нее не было только Костакидаса. Или он тоже принадлежит ей? Может, Шанне нужно просто выждать, довольствуясь пока малым? А если разумно вести дела, то и развода удастся дождаться. А может, она вообще не принимает в расчет его брачные обязательства?

Шанне Делаэнти подавай все. На мелочи она размениваться не будет. А я для нее временное неудобство, легко устраняемая помеха, подумала Линн.

– Нет, не получится, – услышала она глубокий голос Димитра и вернулась к реальности. – Нам с Линн завтра рано вставать.

Она почувствовала у себя на талии его руку. Глаза Шанны полыхнули, сузились на мгновение, она состроила пренебрежительную гримасу:

– Прежде тебе ничего не мешало после театра поехать еще в ночной клуб…

– Теперь я предпочитаю проводить ночи с женой.

Внешне ни намека на гнев в словах брюнетки не было. Она пропела со сладкой улыбкой:

– А ночью все кошки серы…

– Вот как? – отозвался Димитр. – Ты полагаешь, это относится ко всем твоим любовникам?

Шанна положила ладонь с идеально накрашенными ногтями ему на лацкан.

– Дорогой, ты хочешь, чтобы я официально объявила тебя лучшим из них? – с притворной мягкостью спросила она. – Здесь, в присутствии твоей юной супруги?

Костакидас и бровью не повел, просто снял с себя ее руку. Но выражение его глаз никого не обманывало и прежде всего Линн, которой и так было тошно от их словесной дуэли!

– Теперь последует эффектный уход со сцены, я не ошибся? – В его вкрадчивости отчетливо угадывались зловещие нотки. Он попал в точку. Шанна что-то пробормотала и растаяла в толпе.

Услышав звонок, Линн тут же направилась в зал, но Димитр неотступно сопровождал ее. Трудно было идти как ни в чем не бывало.