Виктория - Лилия Фандеева
Она уже через пять минут появилась с собранными волосами в косу, в теплых носках, футболке и спортивном костюме. – Будете воспитывать вдвоем?
– Присаживайся к столу, – пригласил Виктор, доставая из пакета нарезку из колбасы, грудинки и красной рыбы. На столе стояла сковорода с жареной картошкой, банка с маринованными помидорами, чашка с квашеной капустой и солеными грибами. – Как раз к картофелю. Тебе сто грамм налить опохмелиться? Ешь, лекция у нас будет после ужина. – Присаживайтесь, Степановна.
Виктория ела с аппетитом, а Степановна, поужинав с ними, отказалась от чая и ушла к себе домой. Виктор смотрел на жующую Вику, наливая ей чай.
– Жидкости пей больше и лимон не жалей, – говорил он.
– Ты зачем приехал и что сказал дома? – задала вопросы Вика, утолив первый голод. – Как думаешь, мне стоит сделать перерыв в еде на часок?
– Тебя больше волнует, какой вопрос? Я приехал тебе помочь, когда услышал твой бред по телефону, а дома никому и ничего не объяснял. Никто не знает где я. Вопросы еще есть? Тогда скажу я: еще одна такая выходка, или ее попытка, и ты станешь пациенткой нарколога. Я тебе это торжественно обещаю. Дальше сама выводы сделаешь? Я рад, что Михаил Иванович не видит всего этого. Тебе самой не противно? Решила спрятаться от одиночества в бутылке? А почему не на панели? Помогло?
– Не надо со мной разговаривать, как с ребенком. Я тебя, Вить, прекрасно поняла. Больше этого не повториться. Я виновата, каюсь. Что мне еще сказать в свое оправдание? – говорила она, не глядя на него. – Пожалуй, я еще поем. – Они минут десять сидели молча. – Постель я тебе приготовлю. Ляжешь спать в комнате, а я пойду к себе. Холодильник не работает, поэтому вынеси, пожалуйста, продукты в сени под тазик от мышек. Спокойной ночи. Завтра я буду в норме.
Вика лежала под теплым одеялом сытая и не пьяная. Она думала о своем таком реальном сне. Здесь, в доме у деда, был он и она, и не было Лизы. «Я понимаю, что поступаю подло и ничего не могу с собой поделать. Или сегодня, или никогда, – думала Вика. – А если он меня пошлет? Как быть с этим? Вот, когда пошлет, тогда и будешь думать об этом». Примерно через час, после того, как Виктор выключил свет, Вика тихонько поднялась с кровати и прошла в комнату. Виктор не спал, она это чувствовала. Отогнув край одеяла, она прилегла рядом.
– Ты пришла. Сама пришла, – сказал Виктор, обнимая и целуя ее. – Я очень надеялся на то, что это случиться.
– Я видела сегодня прекрасный сон, который не дает мне покоя. Прости, но это сильнее меня.
– Это ты меня прости. Все, что ты вспоминаешь, не было сном, а было на самом деле. Я воспользовался твоим состоянием, твоей беспомощностью, ты была такой желанной, и я не устоял…
Солнце только появилось из-за горизонта. Из предрассветных сумерек рождался новый день. «Что день грядущий нам подарит? – улыбаясь, задала вопрос Вика сама себе, сидя за рулем автомобиля, возвращаясь в город. – Почему я решила уехать, а точнее сбежать? Почему я боюсь жить той жизнью, которой хочу? Кому нужна моя честность и порядочность? Кому, вообще, интересна моя жизнь и кому до нее какое дело? – говорила она, глядя на дорогу. – Мне 30 лет скоро, а я все живу по правилам. Шесть лет я скрывала свои чувства, придерживаясь этих правил и морали. Может мне вручат медаль за это? Я искренне люблю его и хочу быть счастливой. – Она замолчала, словно ожидала одобрения невидимого пассажира. – Все правильно, или не совсем правильно, но я не смогу, хотя очень хочу этого. Остается ждать милости от природы. Я сделала первый шаг, теперь решение должен принять он. Судьба дамочка привередливая. Она, то посылает мне приятные моменты в жизни, то обрекает на одиночество. А может, не стоит ее гневить, оставить все, как есть? Мартовская любовь и нежность изменчива, как талая вода, как месяц март: то солнышком согреет, то холодом обдаст».
Утром Виктор не застал Викторию в доме. Он не обнаружил ни ее вещей, ни ее машины. Он не слышал звука отъезжающего автомобиля, а на столе лежала короткая записка: «Спасибо за помощь. Я теперь справлюсь сама. Привет семье». «А чего ты ждал? Вика свободная женщина. Захотела – приласкала, захотела – бросила. Только и я теперь не капризный школьник. Я буду тебя ждать. А пока я буду ждать, сделаю вид, что между нами ничего не было. Так мы сможем хотя бы изредка общаться», – думал он, убрав в доме и передав его Степановне.
Вика появилась в поселке только на сороковой день, после смерти дедушки. Отведя поминки и заказав памятник на осень, она возвращалась в город.
– Степановна, Вы разберите вещи дедушки, может, что пригодиться в хозяйстве, – говорила она соседке. – Телефон можете забрать, а остальное пусть остается. Так дом будет выглядеть живым. Я теперь приеду только летом, когда будет отпуск.
– Ты дом-то продавать будешь? – спросила Степановна.
– Пока не могу. Я буду приезжать сюда, как раньше. Осенью поставлю памятник, а там посмотрим. Но, если найдется хороший покупатель, пусть ждет до конца августа.
Свой тридцатый день рождения, который выпал в этом году на воскресение, она решила провести дома без гостей, хотя была уверена, что подруги по университету обязательно ее посетят. Отметив эту дату в кругу коллег в пятницу, она еще вчера заказала торт на сегодня. Было часов десять утра, когда раздался звонок от Виктора. После ночи в доме дедушки, он звонил ей всего пару раз и вел себя так, как будто между ними ничего не было.
– Да, Вить, я тебя внимательно слушаю. Что у вас случилось?
– У нас все в порядке. Ты сама как?
– В такой день и трезвая, как стекло, если ты это имеешь в виду, – сказала она смеясь.
– Ты в окно во двор выгляни. Что видишь?
– Машину свою вижу. Только какой идиот ее выгнал со стоянки и прицепил на нее бант?
– А ты вниз спустись, все и узнаешь, – смеясь, говорил он.
Вика спустилась вниз и вышла из подъезда. Только теперь она поняла, что красная машина с розовым большим бантом, копия ее Тойоты, но новая.
– С днем рождения, Викуся, – протягивая ей букет, сказала Лиза. – Это от нас с Егором.
– Это букет от бабушки, этот от
