Мишель Дуглас - Фантазии феи

— Слушай, прости меня, пожалуйста. Я повел себя глупо там, в саду, с Дэйви… — наконец произнес он. Это был один из путей все уладить. — Но он так внезапно оказался рядом со мной, а потом еще забрался наверх. Я очень волновался за него и не мог больше ни о чем думать. Прости, это моя ошибка.

— Нет, нет, ну что ты. Каро и мне следовало бы лучше за ним присматривать. Он такой шустрый.

Повисла неловкая пауза, оба молчали. Кит смотрела на воду, и ей казалось, что она опускается все глубже и глубже и скоро достигнет дна.

— Расскажи мне о Чеде, — внезапно попросила она.

Алекс напрягся:

— Зачем?

Кит ответила, пожимая плечами:

— Потому что именно о нем тебе напоминает Дэйви. Он так много для тебя значит, хотя его уже нет в твоей жизни.

Алекс молчал.

— Сколько ему было, когда он начал спать по ночам? Когда он сделал первый шаг?

Алекс сжал кулаки.

— Какая у него была любимая игрушка?

Тут он не выдержал:

— Кит, пойми, разговоры о Чеде, вопросы и Дэйви, все это не поможет.

Сердце Кит учащенно забилось.

— Ты не единственный, кому страшно, поверь мне.

— А кому еще страшно? Тебе?

Если бы могла, она бы улыбнулась ему, даже несмотря на боль, мучившую ее.

— Боже мой, Алекс, да я иногда просто в ужасе.

Кит не могла больше смотреть на него. Она опустила глаза и уставилась на бегущий по скалам поток. Она чувствовала, как дистанция между ними растет с каждым мгновением, и это было невыносимо. Внезапно она заметила в воде какое-то движение. Там были плавники.

— Посмотри, — сказала она Алексу, — дельфины.

По тому, как расправились его плечи, а черты лица смягчились, Кит поняла, что на него они произвели благотворный эффект.

— Чем ты напугана, Кит?

— Да много чем… А вдруг я буду плохой матерью, стану без повода ругать своего ребенка, или мне не хватит ума, чтобы воспитать из него достойного человека…

— О, — с облегчением вздохнул Алекс.

Возможно, раньше он даже не задумывался о таких вещах.

— Я думаю, — произнес он, — ты будешь замечательной мамой и не будешь кричать на малыша. На работе, по крайней мере, ты никогда не кричала.

Он был прав.

— Что касается птичьих мозгов, ты справишься с этим с помощью кроссвордов и игр в слова. Кроме того, после рождения ребенка ты можешь устроиться на работу с частичной занятостью. Это позволит не только отдохнуть от быта, но и не деградировать.

Кит взглянула на него с недоверием:

— Разве мать не должна быть со своим ребенком двадцать четыре часа в сутки? Мне кажется, это ее долг.

— Ерунда, — ответил Алекс.

Она решила не спорить с ним.

— Но есть и другое, что меня беспокоит…

— Например?

— А вдруг меня будет тошнить от грязных подгузников?

— Держи поблизости ведро, на случай если это случится, — тут же ответил Алекс.

Сначала она улыбнулась. Слова Алекса, такие простые и непосредственные, развеселили ее. Минутой позже она всхлипывала.

— Как я справлюсь с недосыпанием? А если я опять заболею? Что тогда?

— У тебя много друзей, и все они обязательно помогут.

— Я знаю, но… — протянула Кит.

Она-то хотела делить все горести и радости семейной жизни с Алексом.

— Но?.. — переспросил Алекс.

— Но это не уменьшает моего страха. Я боюсь, что будет слишком тяжело и я не справлюсь, — выпалила Кит на одном дыхании и резко замолчала, поняв, что хватила лишнего.

— Тогда почему ты решилась? — недоумевал Алекс.

— Потому что надежда сильнее страха, — произнесла Кит.

— Надежда на что?

В животе появились странные ощущения. Толчок, потом еще один. На секунду она отвлеклась от разговора и прислушалась к себе. Нет, это была не боль. Алекс напрягся.

— Что случилось? Тебе нехорошо? — спросил он с волнением и подался вперед.

Кит остановила его:

— Погоди. Вот опять. Это ребенок! О, Алекс, смотри!

С этими словами она взяла руку Алекса и прижала ее к своему животу.

— Я…

Она еще плотнее прижала его ладонь к месту, где был толчок.

— Ты чувствуешь? Ты это чувствуешь? — спрашивала она снова и снова.

— Что это? — взволнованно спросил Алекс. — Мне отвезти тебя в больницу?

Кит рассмеялась:

— Дурачок, это ребенок толкается.

В какой-то момент ей показалось, что он уберет руку, но Алекс, наоборот, расслабил ладонь. Он был так нежен, так аккуратен. Кит пришла в восторг.

— Ребенок, — протянул он тихо, словно боялся разбудить его.

— Да, — ответила она, улыбаясь. — Разве это не прекрасно?

— Да, — неожиданно согласился он. Но тут же нахмурился и серьезно спросил: — Тебе больно?

— Нет, — произнесла она немного погодя. — Удивительно, фантастически…

Глаза Алекса расширились.

— С тобой такое в первый раз происходит?

— Первый, — кивнула Кит, улыбаясь от уха до уха.

Удивление, которое испытал Алекс, почувствовав, как толкается ребенок, будто омолодило его. Мимические морщинки разгладились, взгляд посветлел, и губы расслабились. Кит не могла этого не заметить. Она подняла на него глаза и смотрела, смотрела, стараясь запомнить каждую черточку его лица, чтобы сохранить этот счастливый момент в памяти.

Огонь желания разгорался внутри ее. Ей так хотелось прикоснуться к его небритой щеке, ощутить колкость щетины губами, проникнуть внутрь язычком и дразнить его, распалять.

Обычно Алекс брился каждый день, но сегодня ему так хотелось поскорее приступить к покраске дома, что он пренебрег привычным утренним туалетом и теперь выглядел как настоящий пират.

Не в силах больше скрывать свои чувства, Кит жадно впилась взглядом в его губы, ротик ее маняще приоткрылся, приглашая Алекса идти дальше. Все ее естество кричало, молило его насытить ее исстрадавшееся без любви и ласки тело. Кит думала, она умрет, если сейчас ничего не случится.

Алекс крепче обхватил ее, прижал к себе, аккуратно и нежно, чтобы не навредить плоду, его руки обвились вокруг ее талии.

«Да, да, пожалуйста, сделай это».

Однако Алекс сдержался. Он отстранился, хотя все еще пожирал ее взглядом, будто рисовал в своем воображении все, что могло бы происходить между ними в этот момент.

Кит вся дрожала от желания. Дыхание участилось, сердце забилось сильнее, а на щеках заиграл румянец. Она была готова молить Алекса о поцелуе. Он медленно поднес руку к ее разгоряченному личику, нежно провел по щеке, подбородку, а затем дотронулся указательным пальцем до губ.

Кит уже вся горела. Не в силах противиться пламени внутри ее, она приоткрыла рот и лизнула подушечку его пальца. Алекса будто током ударило. Это было так нежно, так невинно и в то же время так эротично, что удержаться было невозможно. Он постепенно стал погружать палец ей в рот. Там было влажно, тепло и мягко. Мышцы Алекса напряглись, ему хотелось как можно глубже проникнуть туда, и Кит не сопротивлялась, она играла с ним язычком, закрыв глаза от удовольствия.