Энн Мэтер - Превратности судьбы

Когда Доминик отпустил ее из своих комнат, она была рада передохнуть, уйти хоть ненадолго. Он и настоял на продолжении разговора позже, за ужином. Джейми ничего не оставалось, как согласиться.

Снова взглянув на часы, она увидела, что времени у нее уже нет. Доминик потребует объяснений. Но что она ему скажет? Никакой выдумке он не поверит.

На ужин она все же опоздала. Их приборы были поставлены по разные стороны на краю огромного стола в обеденном зале, и когда, извиняясь за опоздание, Джейми появилась с еще мокрыми после душа волосами, Доминик уже сидел на своем месте.

При появлении девушки он встал, соблюдая вежливость, впрочем, лицо его было суровым, как и раньше. Вероятно, он провел все это время, размышляя о ее возможном признании. Однако по выражению лица нельзя было сказать, к каким выводам он пришел.

— Извини, — сказала Джейми, усаживаясь, и Сэмьюэл, до того в выжидательной позе стоявший у двери, выскользнул на кухню, чтобы сообщить Софи, что пора подавать кушанья. — Боюсь, я вообще забыла про время. — Джейми нервно облизнула губы. Она старалась не рассматривать Доминика, облаченного в шелковую рубашку цвета бутылочного стекла и черные брюки. Пожалуй, он был еще привлекательнее, чем обычно.

— Не очень-то похоже, — ответил ей Доминик иронически и, не глядя на девушку, налил в ее бокал вино. Она заметила, что свой бокал он выпил еще до ее прихода и теперь наполнил его снова — до краев.

— Нет, это правда, — повторила девушка и отпила из своего бокала. — Ммм, как вкусно. Как называется вино?

— «Шато Ротшильд», — ответил Доминик. Он отпил еще глоток, потом стал вглядываться в ее лицо. — Я учел, что случай особенный. Не каждый день узнаешь, что у твоей невесты есть взрослая дочь.

У Джейми перехватило дыхание, но сказать ему что-либо она не успела, поскольку Софи принесла закуску.

Салат из брынзы с грушей с добавлением клюквы и ореховой крошки был хорош до умопомрачения. Хлеб из овсяной муки, посыпанный тмином, они намазывали только что сбитым сливочным маслом.

Несмотря на все треволнения, Джейми ела с волчьим аппетитом. Поданный после закуски жареный ягненок с гарниром из картофеля несколько успокоил ее, а огромный кусок вишневого пирога заполнил желудок настолько, что она поняла, что значит утолить свое горе едой.

Что касается Доминика, Джейми заметила, что он очень мало ел и много пил, с явным нетерпением ожидая конца ужина, когда смог бы задать ей интересующие его вопросы. Отказавшись от кофе, он открыл еще одну бутылку вина.

Джейми приняла чашку кофе из рук Сэмьюэла, потому что жаждала оттянуть начало следующей стычки. После подачи кофе слугам больше незачем было появляться в столовой, тем более что Доминик успел поблагодарить экономку взглядом за прекрасный ужин.

— Итак, — сказал Доминик, когда были зажжены свечи, — может, у тебя появилось желание что-то объяснить? Каким образом Кэт оказалась твоей матерью? Она была, видимо, школьницей, когда ты родилась.

Не совсем, злорадно подумала Джейми. Но вслух сказала:

— Я не утверждала, что она мне мать… Я сказала, что это возможно…

— А я припоминаю другие слова, — сухо возразил Доминик. — И мне нужно знать, почему тебе вообще пришло такое в голову. Ты это с кем-нибудь обсуждала?

— Нет.

— Нет? — Доминик удивленно поднял брови. — Даже с самой Кэт?

— Нет.

— А почему?

— Ну… я не уверена…

— Невероятно. — Он смотрел на нее злыми глазами. — Самый естественный на свете способ все выяснить — это задать определенные вопросы.

— Ну да, в обычных условиях. — Джейми нервно сглотнула. — Но я же говорила, что не уверена. Может, остановимся на этом?

— Нет, не остановимся. — Джейми заметила, что веки его покраснели: видимо, он пил не только за ужином, но и раньше. — Если ты сомневаешься, тебе вообще не следовало об этом говорить.

— Я знаю.

— Ну… и?

— Ты меня вынудил.

— Я? Вынудил?!

— Да. Ты угрожал, что расскажешь все Катрионе, и она меня уволит. Просто ты уверен, что можешь пользоваться людьми… женщинами, а они будут молчать.

— Я не пользовался тобой. — Он поморщился.

— Разве? — Она вложила в это слово всю иронию, на какую была способна.

— То, что произошло, — он помолчал, — не должно было произойти. И вообще, что бы ты обо мне ни думала, я не способен…

— Насиловать женщин?

— Н-ну, скорее обманывать тех из них, кого я люблю.

— Поверю на слово.

— Да уж, поверь. — Он отпил еще вина из бокала. — Однако мы отвлеклись от темы разговора.

— А я думала, это и есть наша главная тема. — Джейми попыталась сострить, но вышло несмешно.

— Наша главная тема — выяснить, почему ты считаешь Катриону своей матерью. Ты приехала сюда — возможно, под вымышленным именем — и поступила к ней секретаршей. Зачем все это было нужно, если у тебя нет никаких доказательств?

— Не знаю. — Джейми вздохнула. — Может, мне захотелось сменить обстановку.

— Может быть. А может, разозлившись на меня, ты все это выдумала. Джейми, ради Бога, почему бы тебе не сказать правду?

— Я и говорю правду: ты меня разозлил.

— Настолько разозлил, что ты придумала эту легенду? Но что же я сделал плохого? Просто доказал, что ты меня хотела не меньше, чем я тебя.

— Нашел оправдание! Что касается меня, я бы от всей души желала никогда не видеть этого проклятого ключа.

— Я бы тоже этого желал. — Он снова отпил вина. — Добавлю, если тебе интересно: это ключ от шкатулки, в которой Катриона хранит драгоценности. Ох, черт меня дернул улететь из Нью-Йорка!

— Ну да, — Джейми скептически поджала губы, — сейчас бы ты наслаждался обществом Катрионы вместо моего!

— Да нет, жизнь не стала бы вдруг такой запутанной, — возразил он; на лице его появилось выражение крайней усталости. — Ну ладно, все это не имеет никакого значения. Ты, конечно, хочешь, чтобы я забыл сказанное тобой о Кэт?

— Так было бы легче нам всем, — ответила Джейми. — Не хочешь кофе? В кофейнике еще полным-полно…

— К дьяволу кофе! — Он смотрел на нее не отрываясь. — А что ты думаешь о сходстве между вами?

— Н-ну… — протянула она, — я и сама удивлялась… Мать бросила меня, когда я была еще грудным ребенком. И мне всегда хотелось знать, что же с ней стало. А увидев фото мисс Реддинг на обложке одного из ее романов, я вдруг подумала: хорошо бы, чтобы это была она.

— И ты хочешь меня убедить, что, увидев фото, ты бросила отличную работу и примчалась сюда в надежде все выяснить?

— Может быть.

— А когда я застукал тебя в комнатах, которые ты считала принадлежащими Катрионе, ты играла в детектива — искала какую-то зацепку. Так?