Розмари Картер - Завещание с особыми условиями

— Подожди, Саманта, я ничего не понимаю!

— Она не верит, что мы честно пытаемся опять жить вместе.

— А мы?.. — протянул он.

— Нет, — мгновение поколебавшись, ответила Саманта.

— Даже чувствуя вину, что и не попытались этого сделать?

— Вину? Совершенно не так. Завещание говорит, что я должна прожить шесть месяцев в этом доме. Там нет ничего насчет общей спальни… и занятий любовью…

— Но ты же прекрасно понимаешь, что имел в виду отец.

— Мне кажется, я знаю, на что он надеялся. Но мне этого не хочется, хотя я и любила его.

— Никогда не поздно начать сначала.

— Сейчас слишком поздно, Макс, — раздраженно бросила она. — Эдна по-прежнему существует.

— Опять Эдна. Саманта, не думаешь ли ты…

— Нет! — яростно закричала она. — Я не желаю говорить о ней. Я не могу, и ты знаешь это! Ты говорил о воле своего отца и тех надеждах, которые он питал в отношении нас. Я в ловушке, Макс, меня вынудили вернуться сюда ради Энни. Ведь я не собиралась иметь с тобой ничего общего. А теперь здесь Мелисса. После всего, через что мы прошли, мы не можем позволить ей раскрыть глаза Стэну Мэнсону. Только поэтому я и перетащила твои вещи в эту комнату.

Макс окинул ее взглядом в своей обычной манере, заставлявшей ее забыть обо всем, что она собиралась сказать. Когда он наконец заговорил, его голос был мягким, слегка хрипловатым и невероятно соблазняющим.

— Ты полагаешь, что спать в одной постели, не занимаясь любовью, не причинит вреда твоему либидо?

— А кто говорит об одной постели? — Ее голос слегка дрожал.

Макс мягко рассмеялся.

— Но она только одна в этой комнате.

— И все же тебе не придется в ней спать, — отчужденно заявила Саманта.

— А где?

Она не могла смотреть на него, зная, что выражение глаз выдаст ее мысли.

— Мы можем составить вместе несколько кресел.

Макс опять рассмеялся.

— Нет, моя дорогая. Если уж я вынужден находиться в этой комнате, мы будем спать в одной постели. И пусть будет, что будет.

Просто замечательно, что Макс и Мелисса давно не виделись: нашлось многое, о чем им захотелось поговорить. Саманта молчала во время ужина. Спроси ее, о чем велась беседа, она не смогла бы припомнить.

Перед ее мысленным взором, как она ни старалась избавиться от нее, вставала одна и та же картина: их с Максом супружеская спальня и в ней двуспальная кровать; воображение услужливо рисовало то, что там происходило или могло происходить. Саманту охватила смесь желания и удовлетворения, но к ним примешивался гнев, который возникал всякий раз, когда она вспоминала об измене Макса.

Иногда Макс или Мелисса обращались к ней, пытаясь вовлечь ее в разговор, но она едва могла сделать подходящее случаю замечание. К счастью, брат и сестра были так поглощены обсуждением семейных новостей и своих друзей, что не часто вспоминали о ее присутствии.

Саманта встрепенулась, когда услышала свое имя. До нее дошло, что Макс обращается к ней уже не в первый раз.

— Да?

— Я сказал, что пора спать.

Саманта ощутила на себе внимательный взгляд двух пар глаз. Стараясь казаться спокойной, она пробормотала:

— А что, разве так поздно?

— Да, дорогая.

И прежде, чем Саманта успела ответить, Мелисса заметила:

— Ты весь вечер выглядишь какой-то угнетенной. Интересно, почему?

Саманта непроизвольно взглянула на Макса. Встретившись с ним взглядом, она почувствовала, что покраснела, и это не укрылось от Мелиссы. Нужно держать себя в руках. Она не может позволить себе гневного взгляда на Макса. Тем самым она выдаст их обоих.

Как можно беспечнее Саманта произнесла:

— Прошу прощения, я задумалась.

— Не хочешь посвятить нас в свои думы? — протянул Макс. — Мы с Мелиссой проговорили весь вечер, не дав тебе вставить ни словечка. Это непростительно с нашей стороны.

Едва сдерживаясь и как можно веселее Саманта сказала:

— Ты меня знаешь, я всегда о чем-нибудь думаю. У меня столько забот! Энни. Работа. Проблемы, с которыми я тебе надоедаю.

— Интересно услышать о твоей работе, — подхватила Мелисса.

— Только не сейчас, Мэл. — Макс повернулся к Саманте. — Пойдем, дорогая, к себе, пора ложиться спать.

Мелисса выглядела сконфуженно.

— Когда ты сказал, что пора ложиться спать, я не думала, что…

— Чего ты не думала, Мэл?

— Что вы спите в одной комнате.

— Ты не думала? — Макс улыбнулся. Саманта намеревалась сказать, что она не устала и пусть Макс идет пока без нее. Но прежде чем она заговорила, Макс потянул ее за руку. — Пойдем, дорогая. — Он обнял ее за плечи, глядя на сестру. — Спокойной ночи, Мэл, увидимся завтра.

Саманта не произнесла ни слова, пока за ними не закрылась дверь спальни.

— Ты прекрасный актер, Макс, — сказала она.

— Тебе понравилось?

— И что теперь? Послушай, Макс, я понимаю, что это очень важно, но мне как-то неудобно разыгрывать Мелиссу.

Он смотрел на нее сверху вниз.

— Ты удивляешь меня. Ты же сама перенесла сюда мои вещи.

Саманта поежилась под его проницательным взглядом.

— Да.

— Ты же сделала это ради Энни. По крайней мере ты так сказала.

— Только ради Энни… — Саманта запнулась. — Ты думаешь, Мелисса поверила нам, Макс?

— Даже не представляю. Мою сестру так просто не проведешь. — Он усмехнулся. — Но в результате ее приезда я оказался здесь с тобой, и это единственное, что сейчас имеет для меня значение.

Саманта, у которой нервы были уже на пределе, почувствовала, как заколотилось сердце.

— Это совершенно ничего не значит! Разве я тебе не говорила? Мы же все обсудили перед ужином.

— Хочешь знать, что я помню из нашего разговора, Саманта? Только то, что мы оба будем спать в одной комнате, в одной постели и что за последствия я не отвечаю.

Саманта яростно затрясла головой.

— Мы говорили совсем о другом.

— Надеюсь, ты со мной согласишься, — Его голос стал мягче. — Я не стану спать в креслах, дорогая. Повторяю: это была твоя идея, чтобы мы спали вместе. Ты же знала, что играешь с огнем, когда переносила сюда мои вещи.

— Я вовсе не думала о сексе, — испуганно оправдывалась она.

— Разве может случиться, чтобы женщина, которая имела такой секс, как ты, не думала о нем?

— Я объяснила тебе причины, Макс. Мелисса здесь для того, чтобы шпионить за нами. Положение требовало неотложных мер. Ты что, не слушаешь меня?

— Слушаю, дорогая. Но это не значит, что я с тобой соглашаюсь. Не строй иллюзий, Саманта, я никогда не поверю, что можно платонически спать в одной постели.

Платонически? При том, что комната наполнилась мужским духом Макса, его мужественностью, а в теле Саманты не осталось ни капли платонического? Но она не может, не должна дать волю своим чувствам. Если бы ей не нужно было постоянно себе об этом напоминать!