Ронда Грей - На зависть богам
Рози, ничего не понимая, тут же залилась слезами, и, перекрикивая ее рыдания, Блэйз заорал так, чтобы Крисси могла услышать его.
— Я не хочу обедать, Крисси! — Видимо, тем самым он хотел дать ей понять, что ее попытка спрятаться в кладовой — полная бессмыслица.
Блэйз заперся с Гаем в гостиной часа на два. Потом она услышала, как завелась «феррари». Сразу после этого Крисси поспешила наверх, решив покинуть дом до возвращения Блэйза.
Ее ошеломило, с какой быстротой он связался со своим адвокатом, да и его грубость по отношению к ребенку показала ей ситуацию с совершенно другой стороны. После всего пережитого совершенно невозможно оставаться под одной крышей с Блэйзом еще на одну ночь! А что, если он и правда потащит девочку на генетическую экспертизу!
Рози заснула, пока Крисси молилась и ждала, когда Блэйз уедет. А что, если он будет преследовать ее за то, что она исчезла, взяв с собой немного денег, предназначенных для дома? Это единственные деньги, которые у нее были. Благодаря этим деньгам они сели бы в поезд и уехали куда-нибудь от греха подальше. Возможно, им придется провести ночь в машине, но перед тем как сесть в поезд, Крисси позвонит ему и скажет, что вернет деньги! Пусть Блэйз не думает, что она украла их.
Тяжело дыша, Крисси загружала второй чемодан в «лендровер». Вокруг было так тихо, что слышны были даже шаги охранника, патрулировавшего хорошо освещенный загон за домом. Блэйз не хотел подвергать риску особо ценных лошадей, которых он тренировал.
Крисси заспешила обратно в дом, чтобы забрать Рози.
Отбросив одеяло, Крисси подняла Рози на руки. Как хорошо, что она уложила ее в постель в верхней одежде. Биение сердца отдавалось даже в висках, когда она вновь стала спускаться по ступенькам. Крисси была на полпути к «лендроверу», как вдруг кто-то вышел из тени кустов.
От страха ей стало трудно дышать. Блэйз своей мягкой кошачьей походкой направлялся к ней. Высокий, хмурый и злой. Злость была, естественно, направлена на нее. Блэйз пристально оглядел Крисси с головы до ног, и этот момент показался самым тягостным в ее жизни. Она крепко прижимала Рози к груди, боясь, что он отнимет у нее ребенка.
— Дай мне ключи от машины! — строго приказал он.
— Они на приборной д-доске, — заикаясь, пробормотала она.
Не говоря ни слова, Блэйз взял их и, обойдя вокруг машины, открыл дверцу багажника.
— Чемоданы здесь? Я возьму над ними опеку!
Чувствуя на себе яростный взгляд темно-синих глаз, Крисси старательно буравила глазами землю. Она услышала, как чемоданы с грохотом были переброшены в холл. Еще через секунду он буквально вырвал Рози из ее рук.
Крисси безропотно последовала за ним наверх.
Блэйз нежно уложил ее сестру обратно в постель.
— Раздень ее. Пусть девочка спит, — ледяным тоном скомандовал он.
Трясущимися руками Крисси стянула с Рози платье, оставив в одной нижней маечке, и прикрыла одеялом.
Все это время она ощущала на себе взгляд Блэйза, который, видимо, с трудом сдерживал свой гнев.
Блэйз, должно быть, припарковал «феррари» за оградой. Вот почему она не слышала звука подъезжающей машины.
— Полагаю, такие стремительные побеги у Гамильтонов в крови, — промолвил он с презрением.
Крисси вспыхнула при напоминании о том, как ее мать сбежала от отца.
Длинные загорелые пальцы стиснули ее узкое запястье и потянули за собой.
— Если ты снова попытаешься удрать, то с того момента забудь о Рози, — процедил он сквозь зубы: — Ты не увезешь ее отсюда. Одно неправильное действие, и я подам на тебя в суд и оформлю над ребенком опеку. Понимаешь, о чем я говорю? Так что заруби себе на носу!
Опека? Напряженная, как тетива, Крисси нервно мерила шагами гостиную.
— Я…
— Куда, черт побери, ты думала бежать с ней? Назад, в те трущобы, где ты прозябала до сих пор? Твой следующий просчет будет последним, — заявил он таким зловещим тоном, что она почувствовала, как по спине пробежала дрожь.
Ресницы Крисси задрожали от смущения. Она вдруг поняла, что Блэйз поверил ей. Он поверил, что Рози его ребенок. Крисси была ошеломлена, осознав это. Она на сто процентов была уверена, что Блэйз при любых обстоятельствах будет отрицать свое отцовство, используя все возможные связи и знакомства. Крисси предположила, что Блэйз именно с этой целью так поспешно связался со своим адвокатом.
— Я думала, ты н-не поверил мне… — начала она, желая, чтобы Блэйз вновь начал сомневаться в ее словах, хотя она явно играла с огнем.
— В данный момент у нас есть более важные темы для обсуждения, — отчетливо произнес он, буравя ее глазами. — Почему бы тебе не присесть, чтобы мы могли спокойно поговорить обо всем?
— Может быть, я н-не хочу садиться! — прошептала Крисси в ответ.
— Не ребячься! — Сделав единственный шаг, он мгновенно преодолел расстояние между ними, и, сжав в руках ее узкую талию, толкнул в стоящее позади нее кресло. — Теперь постарайся помочь мне, — неумолимо продолжал он. — Я хочу посмотреть на свидетельство о рождении Рози.
— Увы, это невозможно, — сказала она.
— Почему, черт побери?
Белл в ярости разорвала документ через день после его оформления, и Крисси никогда не пыталась сделать копию.
— Оно… потерялось в один из переездов… а я так и не пыталась восстановить его.
— Я записан там как отец ребенка? — не переставал допытываться Блэйз.
Она встряхнула головой.
Он действительно выглядел взволнованным. От темно-синих глаз веяло арктическим холодом, когда его взгляд останавливался на ней.
— Когда у нее день рождения?
Крисси неохотно назвала дату.
Блэйз нахмурился:
— Она родилась недоношенной, тогда…
— Только на пару недель, — на самом же деле Белл родила ее через десять дней после назначенной даты.
— Где она родилась?
Крисси назвала больницу.
— Большинство женщин в подобном положении предпочли бы сделать аборт…
— Моя мать была яростной противницей абортов, — выпалила Крисси еще до того, как успела осознать свою ошибку.
— И она убедила тебя не идти на этот шаг?
Блэйз неправильно ее понял, и Крисси поспешно кивнула.
Блэйз медленно наклонился к ней, взял ее за руки и вытащил из кресла. Его палец слегка прикоснулся к ее груди, и вдруг все ее тело превратилось в пылающий костер. Под тоненькой футболкой соски набухли в ответ на его прикосновение и превратились в сочные бутоны. Его пальцы стали гладить эти восхитительные бутоны, дразня и лаская их, и невыносимо сладкая боль пронзила все ее тело.
— Если ты и тогда так реагировала, — хрипло пробормотал Блэйз, — то даже паркетный пол мог показаться пуховой периной.
