Джекки Мерритт - Двое на острове
А сможет ли Лекси полюбить меня?
Это нужно выяснить.
Майлз глубоко вздохнул. Придется притворяться. Сумею ли я? Надо следить за каждым своим словом, чтобы не проговориться. И в то же время нельзя забывать, что Лекси напугана. Может, она будет спокойнее, если узнает, что ко мне вернулась память?
Но все ли я помню? Майлз, прищурившись, вспомнил, как он оказался в воде и как раздался второй взрыв.
Он вспомнил, как вышел на берег.
Но из памяти выпала одна ночь: он не помнил, как доплыл с затонувшей яхты до острова.
Потрогав шрам на голове, Майлз заключил, что, вероятно, от сильного удара потерял сознание.
Но почему я не утонул? Может, бессознательно держался за какой-нибудь плавающий предмет?
В мыслях все смешалось: горящий корабль, паника и страх. А потом тьма. И все-таки его вынесло на берег. Как это произошло, он не мог понять.
Одно для него стало ясно: он был на грани жизни и смерти. Судьба подарила ему еще один шанс, и он не должен его упустить.
Придется притворяться, решил Майлз. Но это для меня не сложно. Разве я никогда не притворялся?
Услышав, как барабанит дождь по крыше ее крохотного шалаша, Лекси вздохнула. В эту ночь она хорошо выспалась. Первая ночь на острове была ужасной: она постоянно просыпалась и искала глазами Майлза. А вчера вечером как закрыла глаза, так сразу уснула, и открыла их только утром. Настроение у нее было бодрое.
Майлз не переставал ее удивлять. Здесь, на необитаемом острове, он чувствовал себя как рыба в воде.
При мысли о нем Лекси, как всегда, ощутила волнение и томительную слабость во всем теле. Она облизнула пересохшие губы. Страсть к Майлзу захватила ее вопреки всякому здравому смыслу. Если мы пробудем здесь еще несколько дней, я за себя не ручаюсь. Но разве это так уж плохо?
Закрыв глаза, она представила себе их объятия. Если бы он вошел сейчас, сию минуту, и прикоснулся ко мне, поцеловал меня, разве я смогла бы сказать «нет»?
Конечно, не смогла бы. Я прижала бы его к себе и крепко поцеловала… — Лекси!
— Боже мой, — испугалась она, словно ее застали врасплох за каким-то нехорошим делом, и быстро выползла из своего ночного укрытия. — Доброе утро!
Майлз улыбался. Как она хороша! — подумал он. Волосы растрепались, темно-зеленые глаза немного припухли со сна… Как же она хороша!
— Ты уже проснулась? Ну и как прошла ночь?
— Отлично, — сообщила Лекси, избегая его взгляда. — А у тебя? Как спалось в новом доме?
— Великолепно. Правда, мне не хватало летучих мышей.
Лекси рассмеялась, немного натянуто, потому что тайные мысли о нем еще не исчезли. Да и как могли они исчезнуть? Майлз занял главное место в ее сердце, и она была уже близка к тому, чтобы перестать без конца анализировать и сомневаться.
— Я, пожалуй, пойду умоюсь, потом мы позавтракаем и примемся за работу, — сказала она решительно.
Майлз понял, что когда она говорила о работе, то имела в виду установку флагштока, ведь накануне он так и не нашел подходящее дерево. Кроме того, уборку на берегу и сбор фруктов.
Однако Майлз не особенно спешил установить флаг на их острове. К тому же он в любой момент мог разжечь костер. Среди мусора на берегу он видел кусочки стали, а при помощи кремня и этих кусочков легко можно высечь искру и разжечь костер. Однако он не спешил и с костром. Теперь он уже представлял себе, где приблизительно расположен их остров. Если развести костер, их обнаружат очень скоро. Но ведь они не голодают, у них есть свежая вода, они не больны. Ему очень хотелось остаться на острове еще несколько дней и ночей.
И потому он не собирался все время работать.
— Я хочу устроить выходной день, — заявил Майлз, когда Лекси умылась.
— Что ты сказал?
— Давай сегодня будем отдыхать.
— Отдыхать?! Майлз, надо срочно установить флаг.
— Послушай, костром сегодня заниматься бесполезно, потому что еще очень сыро после дождя. Можно, конечно, поискать подходящее дерево для флагштока, но я бы хотел сегодня немного отдохнуть. Давай побродим по острову, обследуем его…
— Что еще обследовать? Тут больше ничего не найдешь!
— Ну ладно, давай просто погуляем.
Он выглядел как-то необычно. И говорил странные вещи. Лекси нахмурилась.
— Как ты себя чувствуешь?
— Изумительно! А ты? — Продолжая улыбаться, он подошел ближе и нежно взял ее за руку. — Я уверен, что ты тоже чувствуешь себя прекрасно.
Слабость, которую она недавно испытала, вновь овладела ее телом. У Лекси перехватило дыхание, она заглянула ему в глаза и увидела, что они сияют радужными огнями.
— Ты что-то от меня скрываешь? — спросила она.
Майлз сжал ей руку и перестал улыбаться.
— Какая ты проницательная! Хочешь — расскажу.
Но Лекси уже поняла, что с ним происходит. Видимо, он проснулся с теми же эротическими фантазиями, какие были и у нее.
Мы все время рядом, вместе проводим время с утра и до ночи. А потом еще эти поцелуи и купание в озере. Нет ничего удивительного, что у нас у обоих рассудок слегка помутился. Но целый день ничего не делать? Прогуливаться по острову? Когда мы работали, наши мысли были заняты, и мы не могли думать только друг о друге…
Лекси высвободила свою руку и пошла к хранилищу фруктов и орехов. Взяв апельсин, она снова взглянула на Майлза.
— Я все-таки думаю, что мы должны найти дерево для флагштока.
— Займемся этим завтра. Обещаю тебе. Я чувствую, — тут он развел руки в стороны, словно хотел обнять весь остров, — себя свободным! Я уверен, что нас очень скоро найдут, Лекси. И потому хочу провести весь день с тобой, до того как все это кончится. Давай радоваться жизни. Давай забудем сегодня все на свете, кроме радости.
Говорил ли ей когда-либо другой мужчина такие слова? Предлагал ли ей забыть все, кроме радости?
Сердце ее затрепетало и покатилось куда-то вниз. Она была влюблена в Майлза, и это чувство становилось с каждым часом все сильнее. Она смеялась вместе с ним и печалилась, когда он грустил. Ей передавалось его настроение, и от мыслей о его любви изнывала каждая клеточка ее тела.
Майлз подошел и взял из ее рук апельсин.
— Давай поедим на завтрак сливы, — произнес он тихо. — Теплые и сладкие, прямо с дерева.
— Но они… мокрые, — прошептала Лекси. Она не могла больше сопротивляться.
— Дождь кончился.
Она понимала, чего он хочет, и знала, чего хочет сама. Это были не сливы.
— О, Майлз, — проговорила она почти печально.
Он смотрел на нее с минуту, а потом взял за руку.
— Ты пойдешь со мной? Она кивнула со вздохом.
— Пойду.
— Чудесно.
И это слово — «чудесно» — не прозвучало легкомысленно. Ей показалось, что он сердечно рад ее решению.
