Эмма Дарси - Несладкая месть
Она еще раз глубоко вдохнула и открыла дверь.
В ожидании Николь все ощущения Кина болезненно обострились. Звук открываемой двери отозвался в его ушах звучанием цимбал, а сердце пустилось вскачь, когда она вошла.
Так было и в тот раз, когда он впервые увидел ее в банке, где они оба работали семь лет назад. Длинные темные вьющиеся волосы придавали Николь волнующую чувственность. Зеленые глаза, затененные густыми ресницами, словно бросали вызов мужчинам. Идеальной формы рот с полными губами таил в себе обещание неземного наслаждения…
Это была его женщина… Он знал это тогда, знал и сейчас. Кин позволил ей уйти пять лет назад, но ему так и не удалось забыть ее. Он никогда и ни с кем не чувствовал себя таким живым. Он хотел ее, она была нужна ему, а значит, он должен вернуть ее.
На щеках Николь вспыхнул румянец. Он что, хочет смутить ее этим своим пристальным взглядом?
– Привет! – произнес Кин, тепло улыбаясь.
– Привет! – эхом откликнулась она и улыбнулась в ответ. – Я очень рада, что ты снова с нами, Кин, – добавила она.
С нами. Не со мной.
Но ведь она не хотела, чтобы он умер, чтобы навсегда исчез из ее жизни. И она не надела сегодня поношенные джинсы. Вместо обычной одежды, в которой она неизменно приезжала к нему в рамках их сделки, сейчас на ней был легкий зеленый топ, четко обрисовывающий ее прекрасную грудь, и свободная юбка в зелено-оранжево-коричневых тонах.
– Я рад видеть тебя такой… Ты прекрасно выглядишь, Николь, – заметил он.
– Я хочу поговорить с тобой, Кин, – сказала Николь решительно и направилась к стулу, стоявшему возле его кровати.
Кин уловил аромат ее духов и с удовольствием вдохнул его – он показался ему волшебным запахом надежды.
– Парусник Улисс составил мне компанию. Поблагодари Зою от меня.
Зеленые глаза открыто встретили его взгляд.
– Я пообещала взять ее с собой к тебе вечером, так что ты сможешь сам поблагодарить ее, Кин. Мне же надо поговорить с тобой о вещах, которые касаются только нас двоих.
Николь опустила ресницы, сделала глубокий вдох, явно готовясь к серьезному разговору. Затем подняла глаза и посмотрела ему прямо в лицо.
– Я повела себя по отношению к тебе бессовестно, Кин, – быстро произнесла она. – Пользуясь твоим… твоим желанием ко мне, я заставила тебя заплатить долги, не имеющие к тебе никакого отношения.
– В прошлом я причинил тебе сильную боль своей одержимостью заработать деньги, чтобы отдать людям то, что украл у них мой отец, – тихо сказал Кин. – Ты думаешь, я этого не понимаю, Николь?
– У тебя была веская причина, – возразила она.
– Я принес нас в жертву во имя того, чтобы залечить детскую травму.
– Твоя мать поддерживала тебя в этом.
– Дело не только в этом. Моя гордость требовала этого. Но в итоге я потерял больше, чем обрел, – печально произнес Кин. – Я не знаю, сможешь ли ты простить меня, Николь?
– Да, смогу, – убежденно ответила Николь и, немного поколебавшись, добавила: – А ты простишь меня за то, что я скрывала от тебя Зою?
– Моя вина несравнима с твоей.
– Нет, я поступила неправильно. Это подло и мстительно. Мне жаль… так жаль… – Она покачала головой. – Ты возвратил своей матери достойную жизнь. Ты вернул жизнь моей матери. А все, что сделала я… все время я жестоко осуждала тебя за то, что ты не… не…
Нахлынули слезы, и Николь пыталась их скрыть, опустив глаза.
– …мы недостаточно ценили друг друга и то, что мы вместе, – закончил за нее Кин. – Знаешь, я не осознавал, как ты важна для меня, пока ты не ушла. Я должен был…
Теперь уже Николь перебила его:
– Я не хочу больше говорить об этом. Было другое время и другие обстоятельства, Кин. В пятницу вечером ты предложил мне стать твоей женой.
Кин перестал дышать. Стук сердца отдавался в ушах. С огромным трудом и с отчаянной надеждой ему удалось сказать:
– Да.
– Это я говорю «да». Я выйду за тебя замуж. У Зои должен быть отец, а я… – Она судорожно глотнула. – Я тоже хочу быть с тобой, Кин.
Волной прокатилось облегчение, ушла боль, исчезло напряжение. Кин улыбнулся:
– Мы созданы друг для друга, Николь.
– Да, – согласилась она. Но ни ответной улыбки, ни радости в глазах.
– Потребовалась критическая ситуация для того, чтобы оказаться вместе, – иронически заметил Кин.
– Да уж, – согласилась Николь с той же иронией. По крайней мере, без горечи, подумал Кин, но и без любви. Вдруг это чувство уже утрачено?
– А что с фотоальбомами? – спросил он, внезапно вспомнив, что они были в машине. Драгоценные моменты Зоиной жизни.
– Они не пострадали, – быстро заверила его Николь. – Их изъяли полицейские и передали моей матери.
– Слава богу, что они не потерялись, – пробормотал Кин, закрыв глаза от вдруг охватившей его слабости. Разговор с Николь дался ему трудно.
– Кин?
Ему послышались тревожные нотки в голосе Николь, и ему тут же захотелось воспользоваться ее беспокойством. Он почувствовал, что она сжала его руки, потом нежно погладила их. Она не собиралась уходить от него. Не на этот раз.
– Ты в порядке? Позвать доктора?
– Нет. Просто легкая слабость. Уже проходит.
– Может быть, мне уйти, чтобы ты отдохнул? – Она хотела отнять свои руки, но Кин удержал их. – Я вернусь позже, с Зоей, – заверила его Николь.
Кин открыл глаза.
– Поцелуй меня, Николь. Тогда я сразу почувствую себя гораздо лучше.
На лице Николь отразилась нерешительность, но она поднялась со стула и встала возле кровати.
– Ты уверен?
– Как никогда.
Тогда Николь наклонилась и нежно коснулась губами его губ. Кин снова закрыл глаза и вдруг почувствовал, что это была любовь. Она не умерла, просто затаилась на время и сейчас возвращалась.
Глава семнадцатая
День ее свадьбы! День, когда она скажет Кину свое окончательное «да». Неужели это реальность? Ее мать, Зоя, подружки невесты, уже одетые для церемонии, – все уже здесь, в пентхаусе отеля «Интерконтиненталь». Через тридцать минут лимузин доставит их к месту проведения свадебной церемонии. В три часа, сказал Кин. И все-таки Николь ощущала себя словно во сне.
– Какую свадьбу ты бы хотела? – спросил ее Кин.
– Не знаю, – искренне ответила Николь. – А ты?
– Красивую, запоминающуюся…
– Тогда сделай все так, как ты хочешь.
Кин нахмурился.
– Это особый день для невесты. И я хочу, чтобы ты была счастлива в день свадьбы.
– Тогда сделай его особым для меня.
Николь запнулась. В собственных словах ей послышался вызов, желание удостовериться, насколько важен этот день и для него.
Вокруг Николь хлопотал визажист, заканчивая макияж. А она не могла не думать о том, что если понятие «особый день» измерить в деньгах, то для Кина он очень особый, ибо он явно не поскупился. С ее стороны гостей было совсем немного: несколько молодых женщин из числа родителей девочек, которые занимались в ее танцевальной школе, Джейд и Джулиус. Со стороны же Кина были приглашены гости не только из Сиднея, но и из Аргентины, в том числе вся семья Галлардо и ее близкие друзья.
