Сандра Мартон - Красивая и непокорная
— Ты не хочешь с нами встретиться и чего-нибудь выпить?
— Встретиться с вами? А где вы?
— Мы в Нью-Йорке, — внезапно раздался в телефонной трубке другой мужской голос.
— Тарик?
— Единственный и неповторимый.
Салим остановился на красный свет светофора и посмотрел на дорожные знаки. До ресторана, в котором у него была назначена встреча, оставался один квартал.
— Почему вы не сказали мне, что прилетели? Я бы ничего не планировал на вечер, — проворчал Салим.
— Мы решили прилететь в Нью-Йорк в последнюю минуту. Тебе хватит полчаса?
— Для чего?
— Для того, чтобы отменить встречу и привезти свое высочество в ресторанчик в Челси. Ты знаешь, где он находится.
— Я не могу отменить встречу.
— Ну, начинается! Тебе, конечно же, и дела нет до двух старых друзей, с которыми ты не виделся вот уже полгода. Я тебя прекрасно понимаю, Салим. Разве встреча с друзьями может быть важнее, чем любовное свидание? — Тарик явно дразнил Салима. — Ведь эта дама особенная, да?
Бухгалтера Салима вряд ли можно было назвать особенной женщиной. Даже если бы она являлась таковой, встреча с лучшими друзьями оказалась бы для него предпочтительней.
— Буду через двадцать минут, — отрывисто произнес Салим и повесил трубку.
Быстро перезвонив бухгалтеру, Салим извинился и предложил перенести встречу на другой день. Даже когда ему приходилось откладывать любовное свидание, он не слишком суетился по этому поводу. Салим просто звонил флористу и отправлял даме тридцать пять роскошных роз. Получив такой подарок, дама прощала его.
Так было со всеми его любовницами.
Салим никогда еще не встречал женщин, чье внимание и прощение нельзя было бы завоевать при помощи какого-либо подарка.
Так было до тех пор, пока он не встретил Грейс.
После возвращения с острова Салим продолжал посылать Грейс подарки. Да, он привез ее в Токио и купил ей билет до Сан-Франсиско. Но и после расставания Грейс регулярно получала огромные букеты цветов и коробки дорогих шоколадных конфет.
В ответ Салим получал благодарности за свои чудесные подарки от… детских больниц в Сан-Франсиско.
Мы поставили присланные вами цветы в палатах детей, гласили послания, а нашему медицинскому персоналу очень понравились шоколадные конфеты.
Салим отправил Грейс бриллиантовый браслет, а в ответ получил послание из дома престарелых, которое гласило: Ваш подарок просто изумителен. Мы продали браслет на аукционе, а на вырученные деньги достроили целое крыло здания нашего дома.
И тут Салим понял, что напрасно надеялся на прощение Грейс.
Зачем посылать ей цветы, если она все равно отправляет их в больницы и дома престарелых?
Для чего одаривать ее подарками, если она проявляет равнодушие? Кроме того, почему бы Салиму не посмотреть правде в глаза?
Идиллия на острове закончилась. Хватит верить в чепуху.
Салим решил, что пора возвращаться в реальность и начинать жизнь заново.
Друзья ждали Салима за столиком, скрытом от любопытных глаз в глубине ресторана.
В таком заведении охочие до сенсаций журналисты вряд ли стали бы разыскивать трех шейхов миллиардеров.
Тарик и Халиль поднялись при появлении Салима. Друзья пожали друг другу руки, похлопали по спине, обнялись. Все трое уже давно привыкли считать друг друга братьями.
— Мы заказали тебе мясо, жареный картофель, — сказал Тарик, — а также зеленый салат и пиво.
— Отлично, — произнес Салим. — Я рад вас видеть. Вы правы, мы очень давно не виделись.
— Ты же был чрезвычайно занят все эти месяцы, — подмигнул Халиль.
— Безумно занят, — прибавил Тарик.
Мужчины обменялись улыбками. Салим сел за стол, и официант принес ему бутылку холодного пива. Салим посмотрел на друзей и объявил, что они улыбаются, как два Чеширских кота из сказки «Алиса в стране Чудес». Тарик рассмеялся.
— Скорее нас можно назвать парой породистых жеребцов.
— Которые всегда роскошны и желанны, — самодовольно прибавил Халиль.
— У нас обоих дети, Салим. У Тарика двое, у меня — один ребенок. Дети есть также у Мэдисона и Лайлы. Ты понимаешь, на что я намекаю?
Салим улыбнулся и поднял бутылку пива, будто произнося тост.
— Поздравляю! — сказал он, и мужчины чокнулись бутылками. — Вы оба не теряли времени даром.
— Жизнь коротка, — сказал Тарик, улыбаясь. — Терять время даром непростительно.
Салим и Халиль кивнули. Они понимали, что Халиль имеет в виду своего брата, погибшего два года назад в автомобильной аварии. Несколько секунд все трое молчали, потом Халиль откашлялся и произнес:
— Слушай, Салим, произошедшее с тобой ужасно.
— Тебе крупно повезло, что ты выбрался живым из такой передряги.
— Да. — Салим вздохнул. — Но мой экипаж погиб.
— Чудо, что хоть кто-то выжил после авиакатастрофы. Остались в живых ты и та женщина… Мы знаем ее?
— Не знаете.
— Но она была твоей подружкой в течение нескольких месяцев.
— Она была моей любовницей, — возразил Салим, — а не подружкой.
Халиль и Тарик удивленно переглянулись, подняв брови.
— Ага, значит, любовницей. Я так и думал. Как ее зовут?
— Грейс, — сказал Салим и поднес бутылку пива к губам. — Грейс Хадсон.
— Ясно. Когда мы с тобой разговаривали после твоего возвращения с острова, ты ни разу не упомянул ее имени. Но, когда мы прочли о том, что твой бывший помощник по финансовым вопросам подозревается в растратах и пытался свалить всю вину на некую мисс Хадсон, мы поняли…
— Газетчики ничего не знают наверняка, — сказал Салим.
— Конечно, но в «Таймс» писали, что…
— Мы можем сменить тему?
Тарик и Халиль обменялись понимающими взглядами. С Салимом что-то происходит. Да, они могли сменить тему разговора, но не хотели этого делать.
Они собирались выяснить, какое отношение имеет Грейс к тому, что Салим с головой ушел в работу, перестал встречаться с женщинами и жил как монах-отшельник.
Тарик поднял брови и посмотрел на Халиля, тот нахмурился и кивнул в сторону Салима, мол, начинай разговор с ним сам.
Повисла продолжительная пауза.
— Слушайте, вы долго будете изображать из себя болванов? — спросил Салим. — Вы объясните мне, наконец, что здесь происходит?
— Ничего не происходит, — с невинным видом ответил Тарик.
— Совсем ничего не происходит, — прибавил Халиль.
Снова наступило молчание. Затем оба мужчины заговорили одновременно.
— Дьявол побери! — резко произнес Тарик.
— Какого дьявола, Салим? — проворчал Халиль.
