Люси Гордон - Ты мой мир
Фрея снова почувствовала ту дрожь, в точности такую, когда губы Джексона коснулись ее губ. Она упорно старалась вычеркнуть из памяти это воспоминание, но оно сопротивлялось, давало о себе знать в самые неподходящие мгновения. Джексон быстро поймал ее взгляд, заметив, что она за ним наблюдает. В ответ на ее улыбку он тоже улыбнулся. Догадывался ли он, о чем она думает? Вспоминал ли он то же самое, что и она? Что могла значить его теплая улыбка?
Наконец пришло время расходиться по номерам. Многие уже потянулись в свои комнаты наверху. Но только не Фрея. Внезапно нахлынувшие воспоминания взбудоражили ее, и она вышла на улицу через парадную дверь. Ей захотелось немного побыть одной, прогуляться вдоль реки и окунуться в воспоминания, чтобы насладиться ими в последний раз.
Сколько раз она говорила себе ни за что не надеяться на нечто большее? Сколько раз называла себя трусихой только потому, что хотела избегать любви всю оставшуюся жизнь?
Вот и то самое место. Только здесь она может дать волю своим запрещенным чувствам и эмоциям, полностью в них раствориться.
Закрыв глаза, она подняла лицо навстречу лунному свету.
Наконец, спустя несколько мгновений она открыла глаза.
Перед ней стоял он.
Сначала Фрея подумала, что ей все привиделось, но потом осознала, что Джексон действительно стоял в нескольких метрах от нее и наблюдал.
– Смею предположить, что у нас обоих возникла одна и та же мысль, – сказал он, подходя ближе.
– У нас обоих? – Сердце Фреи забилось быстрее то ли от надежды, то ли от отчаяния.
– Прийти сюда, – сказал Джексон. – Мне вдруг так захотелось пройтись вдоль реки. Я полюбил это место, и мне так жаль покидать его. Я так рад, что ты чувствуешь то же самое.
Ни Фрея, ни Джексон не могли даже представить, что со второго этажа отеля, с балкона, за ними наблюдали. Слишком увлеченные друг другом, они не замечали ничего вокруг. Взявшись за руки, они побрели вдоль реки и вскоре скрылись из вида.
– Как мило, – сказала Жанин, чуть вытянув шею и провожая их взглядом. – Они так здорово смотрятся вместе.
– Конечно, они здорово смотрятся вместе, – уверенно произнес Эймос. – Я всегда это говорил, только меня никто не слушал. – Он довольно потянулся и вздохнул. – Я знал, что это сработает.
– Что сработает?
– Появление Фреи здесь, в Египте.
– Она приехала сюда, чтобы за тобой присмотреть и позаботиться о твоем здоровье, тебе ведь было плохо.
– Я лишь хотел, чтобы все вокруг думали, что мне и правда плохо, но на самом деле я чувствовал себя просто отлично. Я просто знал, что, если она приедет, они наконец будут вместе.
– Чувствовал себя просто отлично? – возмутилась Жанин. – А как же все эти приступы?
– Было несложно их изобразить. Я сделал это, чтобы вы обе приехали к нам. Я ведь знал, что им придется проводить тут много времени вместе, и это сработало. О, дорогая, прекрати, не надо на меня так смотреть. Ты же знаешь, что я иногда могу немного исказить реальные факты.
– Немного? – ахнула Жанин. – Это уже ни в какие ворота не лезет! Это уже серьезная ложь!
– Ложь во спасение. Скажи, разве ты не хочешь, чтобы они поженились?
– Да, я была бы очень рада, но только если они сами этого хотят.
– Все, что я сделал, все это ради них, чтобы они смогли быть вместе. Разве это неправильно?
– Нет, – сказала Жанин. – Ты мог бы довериться мне. Если бы ты сказал, что болезнь – это всего-навсего хитрая уловка, попросил бы меня тебе немного подыграть, но нет! Ты даже понятия не имеешь, как я переживала и не спала по ночам из-за тебя! Не могу поверить, что ты выдумал это все только ради того, чтобы добиться своей глупой цели. – Казалось, что Жанин закончила говорить, но вдруг ее голос приобрел еще более мрачный и грустный тон. – Я знаю, что тебе нет дела до других людей и до того, как они себя чувствуют, когда прыгают перед тобой на задних лапках. Я также знаю и то, что ты угрожал Дэну, чтобы он отвязался от Фреи.
Эймос поднял голову, взглянул на жену и стыдливо опустил глаза.
– Да, – промямлил он, – но…
Впервые в жизни Эймос не мог подобрать нужных слов.
Жанин с изумлением уставилась на него:
– И это все, что ты можешь сказать?
– Давай закроем эту тему, – тихо попросил он.
– Ты, кажется, ни капельки не удивлен. Тебе даже не интересно, откуда я это узнала?
– Фрея тебе рассказала, – прорычал он.
– Откуда?!
– В общем, так вышло, что во время вашего разговора я случайно проходил мимо двери.
– Все понятно. Ты «случайно проходил мимо двери», а потом вдруг «случайно» не смог пройти дальше и подслушал наш разговор.
– Да, я все слышал, – ответил он.
Слова эхом отдались в голове Жанин. Если Эймос слышал все, то значит, он знает о ее высказываниях в его адрес.
«Он любит чувствовать себя всемогущим. Признаюсь, с этим его качеством мне всегда приходилось мириться с большим трудом», – вот что она сказала тогда. Он все это слышал, а кроме этого, вдобавок, – как она ответила Фрее на ее вопрос, почему Жанин до сих пор с ним.
«Я нужна ему… Он очень ранимый в некоторых вопросах и совсем этого не понимает».
– Я слышал абсолютно все, – продолжил Эймос. – Поэтому все это время я был в курсе, что ты все знаешь о запугивании Дэна, но сама ты мне в этом не признавалась.
– Что я должна была сказать? – вскричала Жанин. – Некоторое время я отказывалась в это верить, старалась даже мысли не допускать, что ты можешь так далеко зайти. Но глубоко внутри я знала, что все это правда, и теперь я еще раз убедилась в том, что была права на твой счет. Особенно мне открыла глаза твоя последняя выходка с болезнью.
– Я только хотел помочь ей забыть боль и, как видишь, сделал все правильно. Я знал, что Дэн – мерзавец.
– Это ты виноват в том, что она страдала. Дэн ни за что бы не сделал предложение, если бы не твои угрозы. Не надо изображать из себя святого, Эймос. Ты думал только о том, чего ты хочешь, и больше ни о чем. И теперь Фрее снова будет больно, потому что ты уже вконец все запутал.
– Никак не пойму, почему ей снова должно быть больно. Джексон – замечательный молодой человек и станет для нее прекрасным мужем.
– Кто тебе сказал, что она выйдет за него? Кто сказал, что она в принципе вообще хочет снова выйти за кого-нибудь замуж? Разве ты не понимаешь? Сейчас она видит сильный пол совершенно в ином свете, и это не очень подходящий момент для размышлений о замужестве! Я прекрасно ее понимаю. Но ты…
– Моя дорогая…
– Не называй меня так. Я не твоя дорогая. Сомневаюсь, была ли я ей вообще. Все зашло слишком далеко. Ты и правда монстр, как говорят все вокруг.
– Только не надо раздувать скандал. Признаю, наверное, я должен был тебе сказать, что притворяюсь. Но что бы ты тогда сделала? Подыграла мне? Сомневаюсь.
