Оливия Гейтс - Назвать своей

Что он наделал?

Он жаждал близости с ней и страсти, всего лишь хотел, чтобы было как лучше для нее и Лео. Но не ожидал, что Кали вручит ему всю себя.

– А что, если ты была права, когда отказала мне? Что, если со мной что-нибудь случится?

Она прервала его страстным поцелуем.

– Я полюбила тебя всей душой еще до того, как ты ушел. Вот почему твое исчезновение привело меня в такое отчаяние. А с тех пор, как ты вернулся, я люблю тебя все больше с каждой минутой. Если сейчас с тобой что-то случится, то вне зависимости от того, будем мы женаты или нет, это уничтожит и меня.

Максим напрягся, словно под градом ударов. Он хотел любить Кали, но был против того, чтобы она любила его так же сильно, как он ее, и не желал, чтобы она жила в страхе за него.

Словно угадав направление его мыслей, она сказала:

– Никто не знает, сколько ему осталось жить, как ты сам когда-то говорил. Мы, смертные, можем лишь брать то, что дает нам жизнь. Ты – лучшее, что когда-либо случалось со мной. А еще ты самый лучший отец, даже лучше Аристидиса.

Восторг от ее похвал наполнил сердце Максима радостью. Но одновременно стало страшно оттого, что Кали настолько зависима от него.

Но он сам создал эту неразрешимую дилемму. Калиопа уже любит его, и не важно, вернутся ли они к прежним холодным отношениям, или он даст ей ту близость, о которой она просит, – в любом случае ей придется испытать боль. Как он не понимал, насколько рискованно было считать, что они смогут так далеко зайти без того, чтобы Кали не влюбилась без оглядки! Это он виноват, и теперь остается лишь дать ей все, что она захочет. Каждую секунду своего существования, каждую частицу себя.

Все, чем она и так уже безраздельно владеет.

Теперь нужно доказать ей это. Максим заставил себя улыбнуться.

– Лучше легендарного Аристидиса? И ты, конечно, судишь совершенно непредвзято?

Кали озорно улыбнулась:

– Разумеется! Он – на втором месте, ты – номер один. – Она опрокинула его и легла сверху. – Я снова прошу, сердце мое, женись на мне. Пожалуйста, скажи «да»!

Как он мог дать другой ответ?

– Да, моя душа, да… Я весь твой. Делай со мной что хочешь, – произнес Максим, прижимаясь возбужденным членом между ее ног.

На глазах Кали от счастья заблестели слезы. Она выгнулась, открываясь перед ним, и спросила:

– Как можно скорее?

– Как насчет завтра? – выдохнул Максим в ее губы и вошел в нее.

Кали вскрикнула, на ее лице отразился исступленный восторг. Она обвила любимого руками, принимая его глубже в себя, и простонала:

– Да.

Калиопа все еще не могла поверить в произошедшее.

Она пришла вчера в спальню к Максиму, подчинившись порыву.

Из того, что случилось, заранее она не планировала ничего: ни их близость, ни ее откровения, ни предложение руки и сердца.

Это предложение стало неожиданностью для нее самой. Но, с другой стороны, ее судьба безвозвратно изменилась в тот момент, когда она встретилась с Волковым глазами в зале для приемов три года назад. И сейчас она лишь обретет наконец мир в душе. Ведь на меньшее она не согласна: только быть всегда с ним, ничего другое ей не нужно.

Проходя мимо одного из зеркал, украшающих стены особняка, Кали увидела свое отражение и поморщилась. У нее на лице было написано, что она провела бурную ночь с этим несравненным русским волком.

Они совсем не спали, но сон им был не нужен: ведь они занимались любовью. Лишь после пятого поединка подряд они слегка перевели дух. И тогда Кали засомневалась в своем согласии сыграть свадьбу немедленно – ведь в этом случае их годовщина каждый год будет совпадать с днем рождения Лео. Не лучше ли пожениться через несколько дней, в конце недели?

Но Волков заявил, что им вовсе не нужно отмечать годовщину свадьбы, потому что каждый день с ней и так будет для него праздником. И Кали ему поверила.

Так что сегодня – день их бракосочетания.

Раньше Калиопа видела, как в глазах Максима стоят слезы. Но прошлой ночью они пролились. И она заплакала в ответ, а после окончательно разревелась, когда Максим попросил именно ее сообщить всем об их решении, начав с его матери.

Кали понимала, что это известие будет лучшим подарком для Татьяны, если не считать Лео. Жена для ее сына. Ее невестка. Настоящая дочь.

С утра они с Татьяной занялись обсуждением приема по случаю дня рождения Лео, на который было приглашено чуть не полгорода. Решено было провести его в бальном зале. Этот зал еще назывался зеркальным, потому что стены его были украшены зеркалами. Именно эта комната, самая большая и роскошная в доме, больше всего нравилась Лео: он обожал рассматривать свое отражение под разными углами. И здесь же он сделал свой первый в жизни шаг.

И сейчас Кали, направляясь туда, торопливо шла по этому огромному дому, который сохранил дух старины. Ей всегда здесь чудилось, что вот-вот навстречу попадутся люди из далекой эпохи русских царей.

Последние пару ступеней лестницы она преодолела почти бегом и вошла в бальный зал. Татьяна и Лео были здесь и, как всегда, прекрасно проводили время друг с другом. Сердце снова наполнилось благодарностью судьбе за каждую минуту, проведенную здесь. Даже Роза, ставшая уже почти членом семьи, встретила тут свою любовь – шофера и телохранителя Максима Сашу.

Могло ли все быть идеальнее?

Но едва эти слова мелькнули в голове, сердце Калиопы тревожно затрепетало: как долго продлится эта идиллия?

– Калиопа, дорогая моя!

Радостный возглас Татьяны отвлек Кали от мрачных мыслей, и она подбежала к Лео.

Следующая четверть часа была посвящена обсуждению приготовлений к приему гостей. Лео скоро заскучал, и Роза его забрала.

Потом Татьяна пригласила Калиопу выпить чаю в своей любимой комнате – большой гостиной, увешанной живописными полотнами – свидетелями многовековой истории рода Волковых.

Максим никогда не рассказывал о своих предках. Впрочем, судя по тому, что он сообщил об отце и деде, его можно было понять. Но Кали хотелось знать о любимом как можно больше. Она не раз пыталась заводить разговор о его семейной истории, но Максим отвечал очень скупо.

И вот сейчас есть возможность расспросить его мать, но как заговорить об этом?

Кали мысленно одернула себя. О чем она думает? Ей нужно поделиться с Татьяной новостью о предстоящей свадьбе, а не выведывать фамильные тайны Волковых!

Она начала было говорить:

– Татьяна!

Но та вдруг произнесла:

– Максим почти не рассказывал вам о своем отце, не правда ли?

Вот это да! Неужели она умеет читать мысли?

Кали отрицательно покачала головой.

Татьяна вздохнула:

– Мне больно, что Максим до сих пор не может его простить или забыть.