Варька - Ольга Митрофанова
Глава 26
Лена сидела на садовых качелях возле беседки, приступ злости уже прошёл, да и на кого злиться? Только если на себя? Ее никто ни к чему не принуждал, сама прыгнула в объятия Волина, плохо ей с ним не было. Жена? Так про неё тоже не спросила, знала же, что таковая была, точнее как теперь выяснилось есть.
– О чем задумалась? – спросила присевшая рядом тетя Валя.
Лена только пожала плечами.
– Маринка опять объявилась, ну что за гиена, – с досадой произнесла женщина.
– Почему же гиена, она жена, как я понимаю законная, – сделала замечание Лена.
– Была бы жена, не усвистала за границу, бросив ребёнка. Теперь звонит, делает вид, что интересуется судьбой Варьки, а сама вынюхивает, не нашёл ли себе Артём кого. Все думает, что он ждать будет, когда она нагуляется.
– Он же не разводится, потому наверное она так и думает, – с горечью произнесла Лена.
– Он с этой не разводится потому что имущество в браке нажито, и его делить придётся, ладно дом, машины, это Артём переживёт, но она ведь и в бизнес его лапу протянет. А они его с Димкой с трудом поднимали, все сами, своими руками. У него и сейчас руки не неженки.
Лена про себя усмехнулась, знала бы тетя Валя насколько она в курсе какие у Волина руки и на каком месте мозоли.
– Артём, как она ушла, старается бизнес укрепить, много чего на Димку переписал, чтобы ей при разводе меньше досталось – продолжала женщина, – да и Варвара опять же, он конечно мужик и страхов своих не выкажет, но боится, что Маринка на дочь претендовать будет. Он же занятой, его постоянно нет, командировки, а законы наши таковы, что суд всегда на стороне матери.
– Бред какой, – не выдержала Лена, – какая она мать, она кукушка, бросила своего ребёнка ради красивой и свободной жизни. Артём Николаевич может и не образец родителя, но Варю любит и заботится о ней.
– Так – то оно так, но к суду такие речи не пришьёшь. Факт остаётся фактом, она мать, какая ни на есть.
На некоторое время воцарилась тишина. Валентина вздохнула и снова начала:
– Артём пробовал с девушкой встречаться, неплохая девчонка, так Маринка разнюхала, приехала, скандал закатила. Мы уж даже грешным делом думали вернётся, нет, только все устаканилось, так она опять хвостом вильнула.
– А Варька?
– Так это летом было, мы слава богу на даче были. Она ее и не видела. Артём, несмотря ни на что в дочери поддерживает светлый материнский образ. Варька, вот в чем странность, помнит как Маринка танцевала, вроде соплюха, а запомнила, да и Артём часто видео ей включал, где мамашка танцует на выпускном из балетной школы. Вот она и тянется к этим танцулькам.
– Теть Валь, – тихо спросила Лена, – а можно мне эти видео посмотреть?
– Тебе на кой? – удивилась женщина, затем пристальнее посмотрела на Лену и произнесла, – может и правильно, недаром же говорят, что врага надо знать в лицо.
Марина была и вправду красивой, высокая, стройная и гибкая как лоза. Странно, что не стала строить карьеру дальше, а вышла замуж за Волина, хотя, в их городе быть балериной не слишком озолотишься, да и известность сильно не приобретёшь, это же не столица. А чтобы в столицу попасть, на сцену большого, надо связи иметь, там свои дочери, внучки и племянницы имеются. Так что возможно Марина и не прогадала, Волин мало того, что мужчина видный, ещё и перспективный. С работы Марину уходить не заставлял, ни в чем не ограничивал, единственное аборт не позволил сделать, но свою линию Марина все же прогнула и рожать отправилась путём кесарева, чтобы бёдра не разошлись. После родов планировала чуть побыть дома и вернуться в театр, няню они уже тогда могли себе позволить. Получалась идеальная картина мира, хорошо зарабатывающий муж, дочь, дом полная чаша, любимое дело. Семейные вечера, поездки к морю. Картинка не просто разбилась, а раскрошилась как мозаика, после вердикта доктора, у вашего ребёнка органическое поражение центральной нервной системы, детский церебральный паралич. Для Марины это был набор непонятных слов, что это такое и с чем его едят, даже представления не имела, но чуйка вопила, что как раньше уже не будет.
Тут интуиция Марину Волина не подвела, жизнь и правда круто изменилась, вместо любимой работы – сидение дома, встреч с подругами – реабилитация в больницах, выезда к морю – санатории для больных детей. Марина погружалась в бытовуху, стала хуже выглядеть, потускнела. Просвета в бесконечной круговерти казалось не будет никогда. Смотрела на мамочек больных детей с их вечно нечёсаными волосами, небрежной одеждой и затравленным взглядом. И буквально видела себя в них, если все будет продолжаться, то она превратится в такую же клушу.
В такие минуты Марина отчаянно сожалела о том, что не сделала аборт. Волин это как-нибудь пережить бы смог, зато она, Марина смогла быть свободной. Его жизнь мало изменилась, он продолжал ходить на работу, общался с людьми. Уходил рано, приходил поздно, играл не него с Варварой и ложился спать.
Марина понимала, что работает он как каторжный, для того, чтобы они могли оплачивать реабилитацию дочери. И опять противный червячок грыз, что если бы не Варька, все могло быть совсем по другому. Она могла быть другой.
Напряжение, обида, копились в Марине, временами она боялась что все эти чувства трансформируются в ненависть к собственной дочери.
Сбежала, Марина банально сбежала, чтобы не натворить бед. Тосковала ли она по своей семье? В какие-то моменты да, Артема она любила, да и Варька дочь все ж таки, но пожив снова полной жизнью вернуться была не готова. Пока сцена, пусть и зарубежная , и далеко не театральная ее принимала, Марина жила так, век танцовщицы короток, попросят ее на пенсию, вот тогда и вернётся в семью, там и Варька вырастет, глядишь легче будет.
А занять место Марины в семье она никому не позволит, за принадлежащее ей будет стоять до конца.
