Лора Эллиот - Благословение вершин

Ее мысли прервал стук в дверь.

– Войдите! – крикнула она, прикрываясь простыней.

Дверь отворилась, и в комнату вошла Ума Дэви с подносом в руках, на котором стоял большой стакан чая.

– Чай, – сказала добродушная хозяйка и поставила стакан на столик. – Завтрак?

Кэрол закивала и стала руками показывать, что может сама пойти на кухню. Но Ума Дэви тоже жестом показала ей, чтобы она оставалась здесь, и, одарив ее сияющей улыбкой, выскользнула за дверь.

Кэрол села, обмотавшись простыней, и принялась пить чай. Сладкий, молочный, слегка пахнущий дымком. И снова ее взгляд скользнул по записке и книге, оставленной Крисом. Интересно, что этот парень подсунул ей читать? Она открыла скромный томик, и уже с первой страницы история, написанная в стиле притчи, увлекла ее в свое мистическое странствие. Кэрол настолько погрузилась в чтение, что с трудом оторвала глаза от книги, чтобы поблагодарить заботливую Уму Дэви, которая принесла ей горячую паранту и йогурт на завтрак. Так, вместе с завтраком, она незаметно проглотила почти половину книги.

Она взахлеб читала историю человека, отправившегося в далекое странствие за своей мечтой, и странные, новые мысли роились в ее голове. Но где-то глубже, за потоком мыслей, в ее сознании постоянно пребывал образ Криса, и все, о чем она читала в книге, тесно переплеталось с ним и с ее новыми впечатлениями и ощущениями жизни. В какой-то момент она даже отложила книгу и предалась размышлениям.

И тут ее взгляд случайно наткнулся на часы, лежащие на столике. Часы показывали полдень.

О Боже, она провалялась в постели до полудня и еще не умывалась и не чистила зубы! Как она могла об этом забыть? Нужно сейчас же этим заняться, пока не вернулся Крис. Скорей бы он вернулся, подумала она и вдруг ощутила какое-то незнакомое до сих пор чувство одиночества. Неужели она успела соскучиться по нему? И вообще, как она могла раньше жить без него?

Она встала, нашла в груде вещей свои трусики, надела их, потом натянула футболку и брюки. Порылась в рюкзаке и извлекла зубную пасту, щетку и полотенце, взяла со столика мыло и вышла во двор.

Ослепительное полуденное солнце брызнуло ей в глаза. Листья на деревьях весело поблескивали. Она уселась возле крана на корточки и занялась своим туалетом. И тут вспомнила, как они с Крисом вчера в темноте искали его мыло и как этот бесстыдник разгуливал перед ней совершенно голый – такой милый, смешной, естественный. Она усмехнулась: интересно, нашел он свое мыло? – и оглядела траву возле крана. Но ничего в ней не нашла. Когда же наконец он вернется и она снова увидит его смешливые зеленые глаза и открытую, как душа ребенка, улыбку?

В этот момент со стороны дороги послышался стук мотора, и через несколько секунд Аджей и Крис въехали во двор. Кэрол застыла возле крана. Ее сердце подпрыгивало от радости и, казалось, мир вокруг засиял еще ярче, краски ожили и завибрировали множеством новых оттенков.

Мужчины сошли с мотоцикла, о чем-то кратко переговорили, и вот Крис уже шагал через двор к ней.

– Привет, леди Кэрол! Ты небось только проснулась, маленькая соня?

– Обижаешь. – Она надула губы. – Я, как хорошая девочка, уже успела позавтракать и прочесть почти половину той удивительной книги, которую ты оставил для меня. Вот только с туалетом слегка припоздала.

Он подошел к ней очень близко и взял за руку.

– Пойдем в комнату. Я должен что-то сказать тебе, – торопливо и серьезно проговорил он.

– Что сказать?

– Пойдем. Это очень важно.

Не дожидаясь ее ответа, он потащил ее за собой к дому.

– Что? Что-то случилось? Почему ты не можешь сказать об этом здесь? – допытывалась она.

Он шел так быстро, что ей пришлось почти бежать за ним.

– Крис, что случилось? К чему такая спешка? – продолжала взволнованно спрашивать она.

Он не отвечал.

Наконец, оказавшись с ней в комнате, он быстро закрыл дверь, обхватил рукой ее талию и крепко прижал к себе.

– Что? – снова спросила она, глядя на него большими и круглыми, как блюдца, глазами.

– Ничего, – прошептал он каким-то полубезумным, полупьяным шепотом, убрал с ее лица прядь волос, обхватил ладонью затылок и впился в губы.

От неожиданности она вскрикнула, но тут же почувствовала пронзительную, сладкую дрожь, прокатившуюся по телу. О небеса, он только прикоснулся к ней, и она уже погибает от желания!

И вот снова его руки блуждают по ее телу, и он, нетерпеливый, горячий, безумный, тащит ее к постели. И опять они срывают друг с друга одежду, задыхаются, и он шепчет ей на ухо нежные, дурманящие слова и властно, требовательно, страстно овладевает ею.

И потом они лежат, мокрые от пота, почти бездыханные, ошеломленные, и она прижимает его голову к груди и гладит по взъерошенным колючкам волос.

– Сумасшедший, я люблю тебя, слышишь? – бормочет она и чувствует, как по ее щеке ползет огромная, горячая, сладкая слеза.

Он медленно поднимает голову и невинно, как ребенок, заглядывает ей в глаза.

– Девочка, скажи, ты ведь теперь моя, правда?

Они вернулись в Нагир только к пяти часам вечера. Перед отъездом из деревни Крису пришлось сыграть с деревенскими ребятишками в крикет. Они нашли где-то клюшки и мячик и, усевшись во дворе, терпеливо ждали, пока парочка влюбленных выйдет из комнаты. Потом Аджей и Ума Дэви упросили их остаться на ланч и только после ланча, тепло распрощавшись, отпустили.

Крис остановил мотоцикл возле «Альянса», и Кэрол соскочила на землю.

– Черт, Клаус снесет мне голову за то, что я не вернул ему вовремя байк, а Саймон четвертует – ему никогда не доставляло удовольствия выступать в роли кухарки, – сказал Крис.

– За голову тебе бояться нечего – она и так еле держится на плечах, а за остальные части твоего тела беспокоиться должна я. Боюсь, без них мне будет скучновато, – со смехом ответила она.

– Что ж, тогда я буду яростно сражаться за сохранение своих бесценных членов, дабы леди не пришлось скучать.

Она звонко рассмеялась и, хохочущая, подошла к нему. Одной рукой держа руль, он другой рукой притянул ее за талию к себе и крепко поцеловал в смеющиеся губы.

– Приходи на ужин, девочка. Я закрою кафе пораньше, и мы сможем побыть одни.

Она перестала смеяться.

– Не смогу. Я дико устала. Хочу выспаться. Так много всего произошло за прошедшие сутки… – Она вздохнула, и ее глаза слегка помутнели. – У меня все тело дрожит. Ты… ты…

– Это все ты, – нежно сказал он и провел пальцами по ее губам. – А они стали полнее.

– У меня все стало полнее, – с шутливым упреком сказала она.

Он склонил голову набок и уставился в ее глаза.

– И глазки у тебя сверкают, как два безумных голубых бриллианта.