Элизабет Хардвик - Раскаленная душа

Пытаясь собраться с мыслями, Линда изобразила на лице насмешливую улыбку.

— Пришел полюбоваться на плоды собственных трудов?

Дориан поморщился.

— Перестань…

— Я не собираюсь ни на что любоваться! — мрачно сказал Кевин. Обойдя Дориана, он подошел к столу.

— Только не говори, что сегодняшнее светопреставление — не твоих рук дело! — бросила Линда. — Скажи-ка, где ты вчера ухитрился спрятать фотографа? Очень ловко…

— Я пришел не за тем, чтобы выслушивать нелепые обвинения, — перебил Кевин. — Твоего отца отвезли в больницу с подозрением на инфаркт.

— Папе стало плохо? — испуганно воскликнула девушка. Она растерянно потерла лоб. — Не понимаю только, как ты мог об этом узнать.

— Морис был у меня в гостях, — решительно ответил Кевин. — Когда мы с ним… разговаривали, он почувствовал боль в груди и упал. Я отвез его в больницу, где он сейчас и находится. Ему делают анализы, чтобы установить причину — или это инфаркт, или тяжелый сердечный приступ. Морис попросил меня заехать к вам и заверить тебя и Сильвию, что с ним все в порядке, прежде чем вы обе в панике примчитесь в больницу.

С какой стати отец отправился в гости к Кевину? И прежде всего, откуда он знал, где тот теперь живет, — даже ей это не было известно! О чем эти двое вообще могли разговаривать друг с другом?

Линда поняла только одно: отцу плохо, и он лежит в больнице… надо сообщить об этом матери.

Господи, когда же кончится череда бесконечных напастей?

— Я пойду поговорю с Сильвией, — мягко предложил Дориан. Предупреждая ее возражения, он добавил: — Тебе не стоит туда идти. Боюсь, от одного взгляда на твое побелевшее лицо с Сильвией может случиться истерика. Будет лучше, если она узнает обо всем от постороннего, — он поморщился, — если слово «лучше» здесь вообще применимо.

Линда кивнула. Не Кевина же посылать к матери с плохой новостью. Хватит того, что разговор с ним, похоже, довел Мориса до сердечного приступа, нельзя еще более усугублять положение.

Дориан ободряюще дотронулся до ее руки.

— Собирайся, я долго не задержусь.

В этом Линда не сомневалась. Как только мать услышит новость, она захочет немедленно ехать в больницу.

Девушка никак не могла сообразить, что взять с собой. Жакет — да… пожалуй, сумка ей тоже понадобится… что еще?

Ее растерянность не укрылась от Кевина.

— Не волнуйся, дорогая, он поправится, — хрипло проговорил он, как-то странно глядя на нее.

Линда старалась не смотреть на него. В последнее время ей стало казаться, что только повернись — и он окажется тут как тут. Но она не хотела над этим задумываться, ей нужно сейчас думать об отце, и только о нем.

— Хорошо, — отрывисто бросила она.

— Что касается фотографий, я не имею к ним никакого отношения. Я сам…

— Не сейчас, Кевин, — перебила его Линда. — В какую больницу ты его отвез? — Она вдруг сообразила, что, поскольку Морис был у Кевина, его могли положить не в местную больницу, а куда-то еще.

Кевин вздохнул.

— Он хотел лечь только в здешний госпиталь.

Значит, до больницы недалеко. Оставалось только надеяться, что все обойдется.

— Линда, я отвезу вас с Сильвией, — сказал Кевин. — Дориан, если захочет, может ехать следом в своей машине, но Морис взял с меня обещание, что именно я привезу тебя в больницу. — В его голосе звучал вызов.

Линда решила не тратить время на спор. В конце концов, какая разница, как она доберется до больницы? С тех пор, как Кевин вернулся, все пошло кувырком, и в эту минуту девушка хотела только одного — поскорее увидеть отца и убедиться, что с ним действительно не произошло ничего страшного.

Через несколько минут Сильвия спустилась вниз. Она была очень бледна. Всю дорогу до больницы мать держала себя в руках, даже поддерживала некое подобие вежливой беседы с Кевином. Ее спокойствие сначала изумляло Линду, но она быстро нашла ему объяснение: это был единственный способ справиться с ужасным потрясением.

Однако стоило им войти в отделение интенсивной терапии, как от невозмутимости Сильвии не осталось и следа. Отец Линды неподвижно лежал на кровати, подключенный к какой-то аппаратуре. Он был совсем не похож на того крепкого энергичного мужчину, каким они привыкли его видеть.

При виде мужа миссис Баффин беззвучно разрыдалась и бессильно осела на край его кровати.

Линда вполне понимала реакцию матери. Отец выглядел непривычно старым, а признаки измождения, появившиеся на его лице в последние недели, стали еще заметнее. Линда и сама готова была расплакаться.

Кевин решительно взял ее за руку и вывел из палаты.

— Давай поговорим с врачом.

Заметив Дориана, стоящего у дверей, — его не пустили внутрь, так как он не был родственником больного, — Кевин крепче стиснул руку Линды.

— Не лезь, Дориан! Если хочешь быть полезным, попробуй раздобыть для нас кофе!

Дориан уже готов был высказать Кевину все, что думал по поводу его надменной манеры отдавать приказы, но, лишь взглянув на Линду, понял, в каком она напряжении. Сдержав вспышку гнева, он ободряюще сжал ее плечо.

— Дорогая, помни, ты всегда можешь на меня рассчитывать.

— Ты ей не понадобишься! — проскрежетал Кевин. — Так как насчет кофе? — напомнил он, видя, что Дориан не собирается отходить от Линды.

Дориан бросил на бывшего друга уничтожающий взгляд, но Линду в эту минуту совсем не интересовала их ребяческая перепалка. Она могла думать только об отце.

Однако даже разговор с лечащим врачом не намного прояснил ситуацию. Линде показалось, что в его объяснениях звучало слишком много всяких «если». Несомненно было только то, что следующие сутки будут критическими. В течение ближайших нескольких дней Морису потребуется непрерывное медицинское наблюдение и полный покой — никаких волнений, никаких стрессов. Затем будет проведено обследование, и потом, возможно, его выпишут домой. Но и там необходимо избегать всяческих переживаний.

Подробные инструкции врача вызвали у Линды раздражение: и так понятно, что отца нужно оберегать от волнений. Странно, что кому-то приходит в голову говорить о таких общеизвестных вещах!

— Спасибо, доктор Финней, — заметив ее реакцию, закончил разговор Кевин. Он пожал врачу руку и вывел Линду из кабинета. — Не сердись. Он всего лишь выполняет свою работу, — мягко проговорил он, когда они оказались в коридоре.

— Пожалуй, ты прав. — Она тяжело вздохнула и на миг закрыла глаза. — Просто… просто я так ужасно себя чувствую, — призналась она дрожащим голосом.

Кевин кивнул.

— Понимаю. Я знаю, каково это — осознавать, что человек, которого любишь, находится на грани жизни и смерти, — произнес он вдруг охрипшим голосом. Линда непонимающе подняла глаза, и он нетерпеливо пояснил: — Я говорю о тебе!