Ребекка Уинтерз - Шалости Амура

Она отрицательно покачала головой.

— Но я допускаю, что там что-то есть. Кристина сказала, что он занимался любовью с ней дважды в номере отеля в Париже: до и после того, как она ходила за свертком для него.

— За каким свертком?

— С игрушкой для его дочери.

Итак, сумка «Базары Марокко» — контактный сигнал.

— Уитни, почему, как ты думаешь, он не сходил за ним сам?

— Кристина говорила, что он был болен. Очевидно, он сказался больным. И моя сестра была вынуждена выполнять его поручения. В качестве награды он снова занимался с ней любовью. Мне интересно, со сколькими девушками это случилось…

— Более удивителен тот факт, что ни одна из его жертв не выдала его.

— Если они похожи на Кристину, тогда им было слишком стыдно признаться, что они сделали. Им известно, что он женат и у него ребенок, они просто запуганы. Он обещал Кристине, что свяжется с ней после тура, но, конечно, не сделал этого.

— Негодяй, — пробормотал Жерар, его мозг продолжал анализировать информацию. — Что произошло в магазине сегодня? Он купил что-нибудь?

— Нет. Он заказал марионетку, которую собирается забрать в конце тура.

— Он платил американскими или французскими купюрами?

Она метнула на него недоуменный взгляд.

— Не имею ни малейшего понятия. Он вручил продавцу белый конверт. Это так важно?

— Я стараюсь определить, как он действует, чтобы замести следы.

Она кивнула.

— Не сомневаюсь, он что-то замышляет. Он сказал, что хочет показать мне какие-то места в Швейцарии, которые я сумею оценить.

— Тогда-то мы его и поймаем.

— Слава богу, я должна соблазнить одного мужчину, а не двух.

Жерар изобразил гримасу, которая означала, что ему не понравилось, как это прозвучало. Она не могла забыть, что чувствовала, когда мы обнимали друг друга.

— Завтра, когда мы из Версаля поедем в Дижон, я устрою так, что ты сядешь в автобусе рядом с ним. Так он почувствует себя свободнее. Мы должны опередить его на пару шагов в случае, если он попытается выкинуть что-то неожиданное.

— Не беспокойся. Что бы этот человек ни задумал, я буду готова. Между прочим, как твое настоящее имя?

— Эрик-Жерар, — прошептал он, — но забудь его, или ты разрушишь мое прикрытие. Dors bien[24].

Спи крепко.

Она вернулась в свою комнату на трясущихся ногах.

Итак, он секретный агент под прикрытием, выдающий себя за учителя французского языка. Значит, Уитни была не единственной, кто подозревал мистера Боуэна. Ей бы следовало испытать облегчение, что кто-то еще работал на ее стороне.

Но с той первой встречи в библиотеке она бесстыдно флиртовала с Хэнком, даже не подозревая, что он знал, кто она такая. Он обманывал ее все время. Он проверил ее до того, как они покинули Солт-Лейк-Сити? А она — она просто влюбилась в него по уши.

Ее бросило в жар, когда она вспомнила, как отвечала на его объятия. Одно прикосновение его руки, один поцелуй превращал ее в распутницу.

Теперь ей придется притворяться безразличной.

Уитни юркнула в постель, но спать не могла, зная, что Хэнк рядом и единственная преграда, разделяющая их, — это стена. Ее тело страдало от неутоленных желаний. Если бы он не обнаружил микрофон…

Уитни резко села, ее сердце стучало, как барабан. Фантазии необходимо развеять. Это всего лишь фантазии, не реальность. Игра ее воображения.

Хэнк Смит — это имя ей лучше забыть. Если мистер Боуэн подбирал себе учениц, чтобы соблазнять их, то и Хэнк использовал ее.

Это была часть его ежедневной работы, ничего больше.

Ей нужно вбить себе это в голову. И прежде всего, он не должен знать, как ее влечет к нему.

Самое лучшее для нее в этой ситуации — сконцентрироваться на мистере Боуэне. Теперь она знала свой объект, ее цель — поставить ловушку, используя Хэнка.

Завтра, пока они будут ехать в Дижон, она прикинется доступной для мистера Боуэна и поведет себя так, чтобы он ускорил свои действия. Мысль о нем, прикасающемся к ней, целующем ее, заставляла ее съежиться от отвращения, но ей придется позволить ему эти вольности — или ее план не сработает.

Застонав, она повернулась на живот, пытаясь освободиться от мыслей, которые мешали ей спать.

Но они не подчинялись ей. Рядом, в соседней комнате, был мужчина, который так необходим ей.

Кто он на самом деле? Он ничего не сказал. Он работает в Солт-Лейк-Сити? Правда, что он свободен? Разведен или вдовец? Или у него есть жена?

Она зарыла лицо в подушку. Прямо сейчас она продала бы свою душу, чтобы узнать, думает ли он о ней и, особенно, спокойно ли он спит, или ему так же трудно заснуть, как и ей.

Глава девятая

Хэнк Смит, ты будешь в моем сердце, пока я живу и дышу! Я твоя навеки!

Уитни весело болтала с мальчиками, удобно расположившись на борту парома, который плавно скользил по глади Женевского озера. Жерар незаметно наблюдал за девушкой, лениво развалясь в шезлонге и изредка перебрасываясь фразами с другими учителями. Был полдень. Жара стояла страшная. Внезапно он услышал отчетливый голос Юрия, который обратился к нему на безупречном французском.

Сняв солнечные очки, Жерар поднялся с шезлонга и крепко обнял друга. Неожиданная встреча старинных знакомых. Они искренне радовались и смеялись, и ни у кого не могло возникнуть никакого подозрения.

Каждая деталь, каждый жест, слово — все было продумано до мельчайших подробностей. На карту был поставлен успех операции.

Юрий и Жерар посчитали, что борт парохода будет самым лучшим местом для встречи. Никто не мог никуда уйти до тех пор, пока пароход не сделает первой запланированной остановки в Лозанне, где им будет предоставлено два часа на то, чтобы побродить по городу, ознакомиться с его достопримечательностями. Это произойдет только через полчаса. Времени вполне достаточно, чтобы Юрий успел выполнить свою часть работы.

— Eh bien, mes amis[25], — Жерар произнес приветствие на французском языке достаточно громко, чтобы привлечь внимание окружающих. — Это доктор Антуан Ле Клер. Старый приятель, с которым мы катались на лыжах в годы нашей молодости, когда я еще жил в Европе. Он приехал из Шарлеруа. Первоклассный лыжник превратился в женевского профессора по лингвистике. Эй, Дон! Ты помнишь, я тебе рассказывал о моем друге?

Боуэн заколебался, но потом все-таки сказал:

— Да, конечно.

Все взоры обратились к нему.

— Антуан, Дон некоторое время учился в Шарлеруа, и у вас одинаковый акцент.

Всем стало интересно, и мужчин окружили. Вскоре Юрия и Боуэна забросали вопросами.