Долли Грей - Палитра ее жизни

Патрик медленно переходил от вазы эпохи Минь к канделябрам времен Марии Антуанетты и далее, к редкой гравюре Альбрехта Дюрера. Заметив оживление у следующего лота, он проявил любопытство… и остолбенел.

Его потрясла не столько сама картина, сколько то, что он узнал руку, написавшую ее. Кристиана! Вне всякого сомнения, это было ее творение. Но как полотно могло попасть на аукцион к Филипсам? Мучимый вопросом Патрик постарался разыскать Гвен, которую знал с детства. Он нашел ее в компании темноволосого мужчины, показавшегося ему смутно знакомым.

Взяв старинную приятельницу под локоть, Патрик сразу перешел к делу:

— Гвен, каким образом «Невеста ночи» попала к твоей матери?

— Патрик, ты совсем забываешь о приличиях, когда речь заходит о твоих любимых картинах. — Она обняла друга детства и обратилась к своему спутнику: — Ричард, позволь представить тебе Патрика Корнелла, доброго приятеля моей семьи. Он владелец одной из крупнейших галерей искусств в Нью-Йорке и просто помешан на современной живописи. Затем она снова обратилась к Патрику:

— А ты познакомься с моим мужем.

Мужчины пожали друг другу руки, и только тут до Патрика дошел смысл сказанного Гвен. Он растерянно взглянул на нее, потом на Ричарда и опять на нее.

— Ради Бога, простите! Мне так неловко, что вместо поздравлений я налетел на вас с вопросами. Но почему мне никто не сказал, что ты вышла замуж?

— Я послала приглашение, но никто не знал, где тебя искать. Ты просто исчез на несколько месяцев. Бедняжка Сабрина места себе не находила!

— Пожалуйста, не упоминай ее имени в моем присутствии. Мне чудом удалось вырваться из-под ее опеки, и я желаю продлить это состояние до конца вечера.

Ричард, сдержанно улыбнувшись, вмешался в разговор:

— Простите, Патрик, но Сабрина — это случайно не та дама, что с самого начала нашей беседы не сводит с вас взгляда?

— Если на ней украшений больше, чем на рождественской елке, то вне всякого сомнения.

— В таком случае, я бы посоветовал вам ретироваться, поскольку она имеет явное намерение подойти к нам.

— Спасибо за добрый совет. Я ваш должник, Ричард. Вы мне нравитесь. Еще увидимся.

С этими словами Патрик поспешно направился в сторону большого зала и затерялся в толпе гостей.

Проводив друга взглядом, Гвен обернулась к мужу.

— Теперь я воочию убедилась в существовании мужской солидарности. Не прошло и пяти минут твоего знакомства с Патриком, как ты уже помогаешь ему скрыться от бедняжки Сабрины.

— Но, дорогая, — возразил ей Ричард, — ты сама сказала, что он твой друг, а друзьям нельзя отказывать в помощи.

В это время к ним подошла Сабрина. Оскалив зубы в подобии улыбки, она обратилась к Гвен:

— Мои поздравления молодоженам. Дорогая, я только что видела в вашем обществе Патрика. Не подскажешь, где я могу найти его?

— Я точно не уверена, — произнесла миссис Диксон, — но, по-моему, он пошел туда. — И она указала в направлении, противоположном тому, в котором скрылся Патрик.

Как только Сабрина отошла от них подальше, Ричард склонился к жене и тихо спросил:

— Так что ты говорила о мужской солидарности?

— Но ты же сам сказал, что друзьям в помощи не отказывают, — невозмутимо ответила Гвен.

Стоя на верхней площадке лестницы, Кристиана заметила Патрика, который о чем-то беседовал с ее братом и невесткой.

— Дорогая, — окликнула ее проходившая мимо миссис Филипс, — в вашем возрасте вредно одиночество. Спускайтесь вниз, и я уверяю, что сотня молодых людей из лучших нью-йоркских семей тут окажется у ваших ног.

— Сотня — это слишком много. Лучше скажите, что это за мужчина там, рядом с вашей дочерью?

Марсия Филипс проследила за ее взглядом и улыбнулась.

— Это Патрик Корнелл. Гвен знает его с детства. Чудесный молодой человек. К сожалению, его родители рано умерли и он воспитывался, то в доме эксцентричной тетки, то в закрытой частной школе. Возможно, именно потому, что о нем некому позаботиться, он до сих пор не женат. Сам Патрик слишком занят делами. Ему принадлежит лучшая художественная галерея в Нью-Йорке… Впрочем, если верить сплетням, — миссис Филипс чуть понизила голос, — в данный момент за ним охотится Сабрина Уорхолл. А эта барракуда просто так не отстанет.

Заметив, что один из гостей кивнул ей, Марсия Филипс, извинившись, оставила Кристиану и поспешила к нему.

Оставшись одна, молодая женщина переосмысливала то, о чем ей сообщила хозяйка. Значит, Патрик Корнелл не бедный коммивояжер, а весьма преуспевающий бизнесмен. В таком случае он вовсе не зарился на наследство Майерса. А то, что ему принадлежит художественная галерея, объясняет его интерес к ее работам.

Кристиана начала понимать, какую страшную ошибку совершила, когда не дала Патрику возможности оправдаться. Получалось, что он действительно испытывал к ней сильное чувство, если оставил ради нее свои дела и поселился в провинциальной глуши. Вспомнив трогательную заботу, с которой относился к ней Патрик, Кристиана ощутила стыд за то, как несправедливо с ним обошлась.

Ею овладело непреодолимое желание немедленно разыскать Патрика и поговорить с ним.

В это время всех пригласили на аукцион. Торги начались…

После того, как ваза эпохи Минь стала собственностью некоего газетного магната, выложившего за нее пятьдесят тысяч долларов, Марсия Филипс представила следующий лот.

— Дамы и господа. На торги выставляется картина современного мастера Кристианы Диксон, написанная специально для нашего аукциона. Автор назвала ее «Невеста ночи». Вероятнее всего, большинство из вас никогда не слышали об этой молодой художнице и поэтому не могут определить минимальную стоимость представленного полотна. К счастью, среди нас присутствует всем вам хорошо известный эксперт в области современной живописи.

Марсия отыскала взглядом Патрика и обратилась к нему:

— Мистер Корнелл, надеюсь, вы не откажете в любезности и дадите нам консультацию по поводу заявленной в программе картины.

— Охотно.

Патрик стремительно прошел между расступившимися перед ним гостями и, поднявшись на импровизированный помост, обратился к распорядительнице:

— Прежде всего, я хочу поблагодарить миссис Филипс, как за высокую оценку моей профессиональной репутации, так и за оказанную мне честь, поскольку мне предстоит впервые представить вашему вниманию произведение художницы, которая имеет полное право войти в десятку лучших живописцев нашего континента. Для многих имя мисс Диксон ни о чем не говорит, но, если я скажу вам, что она является единственной ученицей великого Беннета Майерса, вы все поймете. Надеюсь, вы оцените ее картину так же высоко, как оценил свою преемницу сам мастер, который завещал ей все свое состояние.