Лилиан Пик - Спрятанная красота

— Нет-нет! Ты никому не помешал, старина. Заходи! — Но Алан продолжал стоять. — Да входи же! Здесь ничего не происходит, Алан, — сказал Мэттью. — Все мои попытки оказались безуспешны. Эта девушка — кусок льда. И сердце у нее такое же.

Лоррен успела заметить фальшивую и недоверчивую улыбку Алана, и ей захотелось ударить его.

— Это Лоррен холодная? Ты меня удивляешь, Мэттью. Правда, я всегда думал, что учительницы…

Лоррен и продолжила, с яростью глядя на него:

— Скучные, заурядные, слово в слово повторяющие учебник и…

— И очень неделовые, — закончил он с тихой злобой в голосе.

— Ну вот, теперь ты все про меня знаешь, — заметила Лоррен, пытаясь сползти с колен Мэттью.

— Что знаю? — упорствовал тот. — Слушай, Алан, может быть, ты попробуешь расшевелить ее? — И он притворился, что подталкивает девушку к нему. — Попробуй, вдруг тебе повезет встретить ответ потеплее?

Лоррен резко отпрянула назад и прильнула к груди Мэттью. Он с радостью обнял ее и прижал к себе.

— Вот это да! — довольно воскликнул он. — Только я попытался избавиться от нее, передав другому, как она вцепилась в меня крепче, чем прежде!

Оказавшись между двумя хохочущими мужчинами, Лоррен выпрямилась и встала. Сердито взглянув на Алана, она спросила:

— Вы что-то хотели?

— Да, — ответил он и своим тоном как бы сделал ей выговор за собственное плохое настроение. — Но это может подождать.

— Почему? — Девушка помрачнела.

— Потому что мне нужна ваша мама.

— Может, я могу вам чем-то помочь?

— Нет, мисс Феррерс, не сможете.

Он говорил так спокойно, что Лоррен почувствовала стыд за свое поведение.

— Извините, — сказала она и отвернулась, пряча горящие огнем щеки, — я просто хотела помочь.

И тут только она поняла, каким заинтересованным зрителем оказался Мэттью. Алан ушел, и Мэттью вскоре тоже простился с Лоррен.

Когда пришла Берил и стала помогать дочери на кухне, Алан вошел к ним с письмом в руках.

— От моей мамы, — сказал он.

— Как поживает Нэнси? — заинтересовалась Берил.

— Прекрасно, я думаю. Она спрашивает, не приеду ли я погостить на Рождество. На работе мне разрешили прихватить еще дня три. — Алан немного поколебался и затем продолжил: — Вы не возражаете, если я уеду на недельку?

— Возражаю, Алан? Вовсе нет, мой дорогой! — засмеялась Берил. — Ваша комната будет вас ждать в целости и сохранности.

— Но дело не только в этом. Я хотел бы вас попросить заранее предупредить меня, когда надо будет съехать, чтобы я смог подыскать новую комнату, хорошо?

Обе женщины посмотрели на него с удивлением.

— Съехать? — спросила Берил. — Вы имеете в виду, когда я выйду за Джеймса? — Алан кивнул. — О, вам не следует волноваться по этому поводу, дорогой. Странно, но даже моя собственная дочь задавала мне этот глупый вопрос: когда я попрошу ее уехать?

Лоррен посмотрела на Алана и увидела в его глазах немой вопрос, но ничего не ответила.

— Кстати, Алан, я была бы рада увидеться с вашей мамой, поговорить о былых временах, рассказать о Джеймсе… Как вы думаете, она не могла бы приехать к нам на пару дней? — спросила Берил.

— Я спрошу ее, — просиял он. — Уверен, что эта идея ей очень понравится. Мама любит посплетничать.

— Как любая женщина! — засмеялась Берил. — А мужчины, конечно, никогда не сплетничают?

— Конечно, нет, — поддразнил ее Алан. — Их мысли лежат в более высокой интеллектуальной плоскости. — Он повернулся к Лоррен: — Помните, я недавно обещал вам подготовить несколько заметок по организации газеты?

Они почти готовы. Как-нибудь побеседуем и обсудим их, хорошо?

— Очень любезно с вашей стороны, — поблагодарила его Лоррен несколько высокопарно, пытаясь не выдать радость. — Надеюсь, они мне будут очень полезны.

— Надеюсь, что будут, — передразнил он ее и ушел в свою комнату.

Однажды вечером Мэттью пригласил Лоррен на ужин. Она надела новый костюм и подкрасилась. Она наивно надеялась, что это хоть немного скроет от других людей тупую боль, тисками сжимавшую ее сердце и безжалостно преследующую ее повсюду.

Когда они уже пили кофе, Мэттью, все время пристально изучавший девушку, вдруг спросил:

— Ты думаешь о том мужчине?

Лоррен была так удивлена, что поперхнулась. Извинившись, она молча посмотрела на него.

— Думаю, я получил ответ, — заметил Мэттью, кладя в кофе сахар. — И, кажется, я даже знаю, кто он.

Он быстро взглянул на девушку, как бы ища подтверждения своим словам, и она опустила глаза.

— Извини, Мэттью, — выдавила из себя Лоррен, вертя в руках ложку. — Все так плохо и безнадежно!

— Могу я чем-то тебе помочь?

— Не можешь же ты изменить мужскую натуру, — пожала она плечами. — Он однажды сказал мне, что в своей жизни предпочитает иметь много женщин на выбор, чем одну постоянную. Так что здесь уже ничем не поможешь, правда ведь?

— Он действительно так сказал тебе?

Лоррен повторила ему слово в слово, что заявил ей Алан про свой сад, и Мэттью, закинув голову, заразительно рассмеялся.

— Он сравнивает своих женщин с цветами, а? — И он недоверчиво улыбнулся. — Журналист, моя дорогая. Такова его природа — извлекать выгоду, обманывая.

— Нет, я уверена, что это правда, — покачала она головой. — Кроме того, как он еще выразился, наши морали несовместимы.

— Не понял смысла…

— Я отношусь к преданному типу людей, он — нет.

— М-м-м… Хотел бы я знать, чего он хочет добиться, — заинтересовался Мэттью.

— Только не спрашивай его, пожалуйста!

— Не беспокойся, — ответил он, — не буду.

На следующий день в школе Анна спросила Лоррен, как она живет-поживает со своим новоиспеченным сводным братом.

— Отлично! — ответила она. — Он очень милый.

— Еще не увлеклась им?

— Нет, конечно. Мэттью слишком славный парень, чтобы причинить ему боль. Кстати, а ты не хочешь с ним познакомиться?

— Если он высокий, стройный и красивый, тогда мой ответ — да, с радостью и поскорее, пожалуйста!

— Он сегодня вечером придет к нам, так что жду тебя к восьми часам.

— Обязательно, — пообещала Анна. — Кстати, дорогая, — сказала она, оглядывая Лоррен с ног до головы, — я уже говорила, но можно и повториться: ты совершенно изменилась, и в лучшую сторону.

— Спасибо, Анна. Все это благодаря тебе. Ты единственная сказала мне, чтобы я остановилась, посмотрела на себя со стороны и прекратила выглядеть старой каргой.

— А как обстоят дела с известной нам персоной?

Запылавшие щеки Лоррен выдали ее чувства, и Анна взглянула на нее еще заинтересованнее. Девушка не хотела рассказывать подруге о той ночи после танцев. Об этом она не могла сказать никому. Она нежно и бережно хранила память о ней в своем сердце.