София Герн - Сумерки в раю

— Не будьте смешной, Алена. Спасибо за то, что выслушали. Прощайте. — И она удалилась с гордо поднятой головой.

Алена была раздавлена. И с этого момента делала все, как автомат. Собирала вещи, ехала в первый попавшийся мотель, заказывала билеты. Она отключила телефон, она не желала ни с кем говорить. Все было как в тумане, окутавшем в то самое роковое утро на «Сирене» все побережье плотной пеленой. Алена не сомневалась, что ее ищут, но совсем не хотела, чтобы нашли. Никто. Ни за что. Богородский все рассчитал верно. Этот удар ей не так просто будет перенести. И, в конце концов, что она знает об этом докторе? Что он отличный хирург? Что он прекрасный любовник? Что умеет обставить все так, что женщина сама с радостью прыгнет к нему в постель? Романтик? Как же! Ярость сменялась отчаянием, гнев страшной обидой, и над всем этим превалировало сожаление о собственной глупости, разрушившей всю ее с таким трудом выстроенную карьеру. Почему она так слепо доверилась словам этой женщины, Алена не знала, наверное, они просто легли на подготовленную почву. Это были ее вечные сомнения в себе, ее рефлексия, ее твердая убежденность в том, что «если все идет хорошо, значит, вы чего-то просто не знаете». И она узнала. И поступила импульсивно, как всегда. И даже не воспользовалась своей обычной мантрой «Подумаю об этом завтра», которая частенько помогала совладать с ее неукротимым темпераментом. На этот раз не получилось. Как же хорошо ее, оказывается, знает Андрей Богородский! Откуда? Конечно же от Алексея. Алена даже представить себе не могла, что вернется к нему. Хотя они ведь не ссорились, в их отношениях она решила поставить точку, а он… А что он? Алена его относительно своих планов в известность не ставила. Но разве сейчас все это имеет значение? О! Как же ей не хотелось домой! Но деваться было некуда. Все. Точка. Придется и в самом деле начинать жизнь с красной строки. Что же, ей для этого понадобится весь ее упорный характер, но она докажет, что дорогого стоит. Не так-то просто ее сломить!

С этой гордой мыслью, немного оправившись от шока, Алена ехала из аэропорта домой. Она позвонила Майе заранее, но попросила ее не встречать, потому что хотела подготовиться морально к предстоящему обязательному допросу, который ей учинит подруга. А та уже ждала ее в нетерпении, приготовив праздничный обед, вернее, не приготовив, конечно, Майя этого делать не умела совершенно, а заказав в ресторане «Золотой дракон». Она любила тайскую еду и полагала, что Алена тоже от нее в восторге. И это было недалеко от истины, хотя настроения подруги, исключающего аппетит, она не учла.

Чтобы не расстраивать Майю, Алена поковыряла вилкой утку, съела салат, но не притронулась к виски. Все это время Майя терпеливо ждала рассказа об американских приключениях. Удовлетворенный Принц в приступе кошачьей признательности свернулся на коленях у хозяйки уютным клубком и громко мурчал.

— Ну, что там у тебя случилось? — спросила Майя, уже всерьез встревоженная.

— Я уволена с канала. Это первое. Я разругалась с Богородским. Это второе. Окончательно и бесповоротно. Я теперь работаю корреспондентом на кабельном. Это третье. А четвертое — я завела головокружительный роман с тем знаменитым доктором, а потом меня попросту выставила его беременная подруга. Это пятое.

— Господи! — всплеснула руками Майя. — Да тебя из дома, оказывается, без присмотра нельзя выпускать! Аленка, милая, я понимаю, как тебе тяжело, но все равно расскажи-ка поподробней о своей эпопее. Я, зная тебя, допускаю, что ты, мягко говоря, погорячилась.

Алена постаралась рассказывать все по порядку, но давалось ей это с трудом. Майя все время задавала наводящие вопросы, и, надо признать, довольно каверзные. В конце этой бурной беседы Алена совсем обессилела и, посмотрев на всю ситуацию со стороны, как ее и призывала сделать подруга, растерянно вертела в руках бокал с виски.

— Давай-ка пей. Я правильно сделала, что не купила какого-нибудь сомнительного кислого пойла. У тебя оставался «Шивас». Заметь. Я сохранила драгоценную бутыль до твоего приезда, хотя ты мне на этот счет никаких указаний не давала.

— Не люблю виски, — поморщилась Алена. — Это Алешка купил.

— Ну и правильно сделал. Тебя не спрашивают, кто купил и зачем. Пей. Как лекарство. Ну вот, молодец. И еще глоточек. — Майя подлила ей дорогого напитка, пахнущего обычным самогоном.

— Я отрублюсь! — запротестовала она.

— Не отрубишься. Ты слишком перевозбуждена. Вот что ты мне скажи. Ты поговорила с этим Антоном?

— Конечно же нет! Еще мне сцен не хватало! Ты же знаешь, я не выношу никаких выяснений отношений.

— Ага. — Майя подняла кверху указательный палец. — Я-то знаю. И, судя по всему, этот проклятый Богородский тоже знает. Да у него на тебя досье, милочка. А каков приемчик! Все рассчитал. Знаешь, я почти уверена, что эта тетка никакого отношения к твоему доктору не имеет. Вот так. А ты повелась.

— Как это не имеет? — впервые за эти кошмарные дни Алена прозрела. — Ты что, серьезно?

— Куда уж серьезнее. И что, он тебя не искал?

— Антон? Не знаю, я выключила телефон…

— Ай, молодца! — Майя даже присвистнула. — Ну, молодца! Просто слов нет. Знаешь, подружка, я даже представить не могла, что ты такая, прости, идиотка. Просто девчонка. Первый класс вторая четверть. Ну теперь придется все исправлять. Не расстраивайся. У тебя есть такая мудрая подруга, как я.

— Что исправлять? Что тут можно исправить?

— Все. Все можно исправить, пока человек жив. — Майя сказала это так серьезно, что у Алены мурашки по телу побежали.

— Ты о чем?

— Да ни о чем. Нужно ценить, что тебе дает жизнь, а не разбрасываться. А насчет кабельного… Не смеши меня. Я тут кое-что узнала, пока ты пребывала в бегах. И хочу тебя порадовать. И одновременно с тем, может быть, расстроить. Такая новость! Знаешь, что, пока ты там в Штатах прохлаждалась, Богородский продал свой канал? Что он вообще все дела здесь сворачивает?

— Что?! — округлила глаза Алена.

— А вот то. И нашим новым владельцем будет твой Громов. Вот так.

Новость оказалась настолько ошеломляющей, что Алена даже поперхнулась глотком виски, который ее вынудила сделать Майя. Вот попала из огня да в полымя!

— Ты думаешь, я скажу тебе, что нужно налаживать отношения с Лешкой? Нет. Не скажу. Разбитую чашку не склеишь. Но я не думаю, что он тебя станет увольнять. Это Богородский погорячился. Твой Громов, конечно, не подарок, но не подлец и не дурак. Я с ним уже говорила. Он меня заверил, что все останутся на своих местах, кроме некоторых неугодных ему персонажей из начальства, от которых наш дружный коллектив только рад будет избавиться. И ты, естественно, остаешься на своем месте. Он так и сказал: «Я от звезд не отказываюсь. У Алены высокий рейтинг. А значит, это на пользу каналу». Вот так. Кстати, о вашем расставании он не сказал ни слова. Будто ничего и не было. Понимаешь? Будто между вами вообще ничего не было. Но, с другой стороны, почему он должен со мной вашу личную жизнь обсуждать? Ты уж сама с ним как-нибудь пообщайся. Хоть завтра.