Элизабет Биварли - Дождись своей звезды

– Энджел... – повторил он.

– Пожалуйста, Итан, – нетерпеливо прошептала она. – Скажи же наконец, что ты хотел.

И давай начинать нашу ночь любви!

Итан был уверен, что она хотела именно этого и что их желания сейчас полностью совпадали.

Она ничуть не меньше его хотела, чтобы эта ночь стала для них настоящей брачной ночью, ее желание близости было столь же сильным. К черту все, и вперед!

И не важно, виновата ли во всем комета или нет.

В этот момент он понял, что Энджи уже все равно, кто он и чем занимается. Он интересовал ее как человек. Кто знает – возможно, она даже влюблена в него? Ей удалось приподнять завесу, разглядеть за тем образом, которым он так старательно прикрывался со дня своего приезда в Эндикотт, его настоящего.

Ей был нужен он, восхищенно подумал Итан. Именно он! Она сумела распознать истину.

Тут он напомнил себе, что должен сказать ей нечто важное, особенно если случится то, что, судя по всему, должно случиться.

Однако что же это, вспомнить никак не удавалось. Он лишь чувствовал, что Энджи хочет быть с ним, и ни с кем другим, а он хотел быть с нею. И вместо того, чтобы делать признания, он склонил голову и поцеловал ее.

Поцеловал так, словно этот поцелуй был последним в его жизни.

Потому что в глубине души Итан знал, что так оно и есть. Как только Энджи узнает правду о нем, как только поймет, зачем он приехал в городок и какую роль она, сама не отдавая себе отчета, играла во всей этой интриге, она наверняка захочет сжечь его заживо. И, решив не омрачать мгновение, он просто поцеловал ее. И продолжал целовать снова и снова.

Склонившись над нею, он стремительно и властно завладел ее губами. Она едва не задохнулась, сжавшись на мгновение в его объятиях, застигнутая врасплох этой страстной атакой. Но в следующий миг отдалась чувствам, лаская его волосы, жадно целуя губы. Итан слегка приподнял Энджи, крепче прижимая к груди. Его язык скользнул между ее губ, он сильнее сжал ее в объятиях. На протяжении нескольких бесконечно долгих минут они боролись за обладание друг другом, их языки сплетались в отчаянном танце.

Итана словно обдало изнутри жаркой волной, и, не владея больше собой, он направился к постели. Однако вместо того чтобы швырнуть Энджи на покрывало и броситься на нее (а надо признать, именно этого Итану хотелось сейчас больше всего), он опустился на край кровати и бережно посадил ее себе на колени, не прерывая поцелуя.

Так, не отрываясь от ее губ, он поднял руку к ее волосам в поисках загадочного предмета, удерживающего роскошную копну золотых локонов. Одну за другой он вынул все шпильки, бросая их на пол, пока наконец не снял с ее головы фату.

Золотые кудри рассыпались по ее плечам, и, запустив в них пальцы, он обнял ее голову, жадно приникнув к губам. Энджи отвечала ему с неменьшей страстью. Узкое платье мешало ей, и Энджи прервала поцелуй, чтобы приподнять край юбки. Затем она уселась верхом ему на колени, снова обняла и поцеловала так, словно собиралась вложить в поцелуй всю душу.

Итан попытался и не смог припомнить в своей жизни ни одного поступка, за который судьба могла бы вознаградить его таким подарком, как Энджи Эллисон. Да и стоило ли сейчас, когда мысли его находились в таком беспорядке, думать об этом? В данный момент он был способен лишь отвечать на ее поцелуи, наслаждаясь волшебным даром. Он обвил руками ее талию, боясь, что Энджи вдруг опомнится и оттолкнет его. Затем откинулся назад и лег, увлекая ее за собой.

Энджи едва ли сумела бы сейчас объяснить, что за безумие охватило ее, заставив броситься в объятия человека, которого ей следовало остерегаться. Однако, как она ни старалась, ей никак не удавалось убедить себя в том, что Итан законченный негодяй. С самой первой их встречи она ни в чем не была уверена.

Даже когда Итан прямо признал, что опасения Энджи на его счет вполне справедливы, он все равно притягивал ее к себе как магнит. Она была просто неспособна испытывать к нему ненависть. В глубине души Энджи твердо верила, что единственный путь вернуть Итана к праведной жизни – это пресловутая любовь порядочной женщины.

Он был остроумным, веселым, нежным, обходительным, он был красив и полон жизни. Словом, обладал всем тем, что она искала в мужчине. И как бы там ни было, теперь ей ясно, что в ее груди так и не умерла надежда, теплившаяся с того памятного поцелуя в его доме. В ней по-прежнему жила мечта, что ради нее он встанет на путь исправления.

Итан обнимал ее так, словно в ней, Энджи, заключалось все, о чем он мечтал, все, чего когда-либо желал. Его руки жадно ласкали ее обнаженную спину, волосы, шею. Коснувшись щеки, он нежно погладил ее по подбородку, снова и снова покрывая поцелуями ее лицо, губы, шею.

Никогда еще она не чувствовала себя такой желанной, такой любимой. В этот миг ей пришло в голову, что она вполне способна полюбить Итана Зорна. Полюбить по-настоящему. Сердце больно защемило от грусти, и усилием воли она прогнала эту мысль.

Одна ночь с Итаном – вот все, чего она сейчас желала. Ночь, когда она сможет хоть на время забыть, кто он и почему он здесь, сможет забыть самое себя. Хоть на одну ночь поддаться иллюзии, что все еще может сложиться иначе.

Пятнадцать лет назад она загадала желание – пусть с ней случится что-то необычное. Сегодня Боб наконец-то решил исполнить его. И не важно, что это продлится всего несколько часов.

Что бы ни происходило между ней и Итаном, противиться этому было уже невозможно. Все оказалось предопределено еще пятнадцать лет назад, когда девочкой она загадала желание. Даже попытайся она сейчас изменить ход событий – ничего бы из этого не вышло. Назови это судьбой, кармой – как угодно.

Всем своим существом Энджи чувствовала: то, что происходит сейчас между ними, и должно было происходить. Ничто не может предотвратить неизбежное. А раз так, решила она, почему бы им просто не предаться любви, позабыв обо всем?

И Энджи приказала себе ни о чем больше не думать и целиком сосредоточилась на чувствах. Прижавшись щекой к плечу Итана, она коснулась губами его шеи, ощутив на языке пряный, соленый привкус.

Он повернул голову, чтобы ей было удобнее, и Энджи принялась поспешно расстегивать его рубашку. Золотые запонки с негромким стуком покатились по полу.

Наконец она справилась с рубашкой. Его грудь, покрытая темными кольцами волос, на ощупь была шелковистой и горячей.

Склонив голову, Энджи накрыла ладонью пряжку его ремня. Из груди Итана вырвался стон, и она улыбнулась, прижимаясь к нему. Он взял ее за плечи и снова привлек к себе, крепко целуя в губы.

Положив ладони ей на плечи, он потянул за рукава платья. Из-за глубокого декольте спустить его с плеч не составило труда, и Энджи высвободила руки из кружевных рукавов.