Эмеральд Бакли - Клеопатра из графства Дербишир

Последним штрихом стали черные туфли на пятидюймовых каблуках. Их Пэтти заказала по каталогу года два назад, но носить до сих пор не осмеливалась. В Сонной Заводи на шпильках не очень-то походишь, но теперь Пэтти сожалела, что не освоила заранее эту науку. Чертовски неудобно ходить, когда весь вес приходится на мыски. Однако придется привыкать. Шлепанцы с сексапильным нарядом явно не сочетаются.

Фэй присоветовала ей подходящую музыку. Для Эрни, заметила она, идеально подойдет романтический джаз. И теперь на заднем плане приглушенно выпевали мелодию саксофоны и кларнеты.

Пэтти не хотела встречать Эрни у дверей. В руках у него будет здоровенная коробка со складным столом и стульями, не говоря уж о пицце, и не хотелось бы, чтобы он уронил все это на пол. Поэтому Пэтти разработала план. Дверь она отперла, но оставила цепочку. Ее можно снять бесшумно. Как только Эрни позвонит, Пэтти посмотрит в глазок – это правило безопасности она твердо усвоила – и аккуратно уберет цепочку. Но дверь открывать не станет. Вместо этого она крикнет: «Входи!» – и бросится назад, в комнату. Когда он войдет, она успеет обежать кровать и скрыться за ширмой. Пока Эрни будет расставлять стол и стулья, сообщит ему из-за ширмы, что как раз переодевается. А когда он закончит, предстанет перед ним во всей красе!

Что она станет делать дальше, Пэтти представляла смутно. Фэй, впрочем, уверяла, что дальше ничего планировать не нужно, – все пойдет как по маслу. Едва, говорила она, Эрни оправится от первого потрясения, как сразу поймет, чего от него ждут. В конце концов, он нормальный мужчина, а кровать неподалеку.

Какое счастье, думала Пэтти, что я поставила кровать в гостиной!

Она откинула одеяло, чтобы постель выглядела более приглашающей, а под подушку сунула пакетик презервативов. Под кроватью спрятала магнитофон, включался он автоматически, от звука голоса. От мысли, что их с Эрни постельные забавы запишутся на магнитофон, Пэтти охватило еще большее возбуждение.

Итак, сегодня она в первый раз соблазнит столичного мужчину. В первый, если не считать авантюры в дамском туалете. Но приключение это, пожалуй, лучше назвать прологом: ведь оно длилось всего несколько минут. А сегодня им никто не помешает. Хорошо, что Эрни всегда приходит вовремя!

Ровно в семь в дверь позвонили. Пэтти подкралась к двери и посмотрела в глазок. Боже, мир не видел такого потрясающего разносчика пиццы! На Эрни были джинсы, рубашка без воротничка и черный кожаный пиджак. Влажные темные волосы блестели в электрическом свете, мокрыми прядями падали на лоб. Одной рукой он прижимал к боку коробку со складной мебелью, другой удерживал пиццу. Вид у Эрни был такой самоуверенно-городской, что на миг Пэтти стало страшно. Может быть, отложить соблазнение до более удобного случая?

Эрни снова позвонил, и Пэтти осторожно отодвинула цепочку.

Эрни ничего не ответил Фэй. По самой простой причине – не знал, что ответить. Не знал ни тогда, ни сейчас. Он стоит у дверей, а по ту сторону двери, если, конечно, Фэй его не одурачила, Пэтти сгорает от желания его соблазнить. Только идиот упустит такой шанс! Что же мешает ему вступить в игру?

Очевидно, он и есть идиот. Особая разновидность: идиот, который слишком много думает.

Остаток дня Эрни провел у Хью и Фэй, угощался блинчиками и смотрел футбол. А в мозгу его шла непрерывная работа. Эрни обдумывал свою личную жизнь вообще и знакомство с Пэтти в частности.

До сих пор он, сам того не понимая, следовал в отношениях с женщинами одному-единственному выверенному сценарию. Пэтти помогла ему это понять, и то, что открылось Эрни, отнюдь не пришлось ему по душе. Оказывается, он так боится женитьбы, что в стремлении избежать брачных уз связывается только с холодными, равнодушными женщинами!

И вот появляется Пэтти – с распростертыми объятиями и кроватью в гостиной, готовая принять все, что предложит ей Лондон… и Эрни. Холода и равнодушия в ней и близко нет. Хоть она и воображает, что со временем овладеет столичным искусством изящно скучать и ничего не принимать близко к сердцу, Эрни знает: не выйдет! Даже чопорный Лондон не в силах приглушить яркие краски ее натуры. Но страшно то, что заразительная энергия Пэтти пленила его.

У Фэй все звучит проще некуда: Эрни вступает в игру, помогает Пэтти обрести уверенность в себе, а потом они расходятся в разные стороны. Пэтти-то, может, и уйдет. Но Эрни впервые спрашивал себя, сможет ли распрощаться с женщиной без душевных терзаний. Пэтти приблизилась к его защитным рубежам вплотную: еще немного – и ему придется пересмотреть свое отношение к жизни.

А Эрни не хотел ничего пересматривать. Он хотел, чтобы жизнь его катилась плавно и ровно, как и было, пока не явилась эта дербиширская нимфа со своими порнобестселлерами и трижды проклятой импульсивностью! Что, если Пэтти проникнет ему в душу? А потом умчится на поиски новых приключений, оставив его с разбитым сердцем?

Но Эрни не хотел и обижать Пэтти или – тем более! – рушить ее самооценку. Фэй уверяла, что, если ее план не сработает, Пэтти будет в отчаянии. Может быть, пойти на компромисс: дать Пэтти понять, что он в восхищении, что она необычайно соблазнительна, а потом… Да, а что потом? Притвориться больным? Сослаться на неотложные дела? Сделать вид, что у него аллергия на черные атласные простыни?

Ну нет, так позориться он не станет! Остается одно – войти и увидеть своими глазами, что она для него приготовила. Может быть, тогда станет ясно, что делать дальше.

Пэтти не спешила открывать дверь, и Эрни задумался о том, как далеко может зайти ее изощренная фантазия. Он позвонил еще раз – и услышал по ту сторону двери какой-то шорох. Готовый ко всему, Эрни ждал, когда дверь откроется.

Она не открывалась, однако из-за нее донесся голос Пэтти:

– Входи, Эрни. Я еще не совсем одета.

Что там происходит, черт побери?! Эрни чувствовал, что идет в расставленный капкан, – но выхода не было. Прислонив большую коробку к стене, он толкнул дверь – и в тот же миг услышал женский вскрик и грохот падения.

Выставив перед собой пиццу, словно оружие, Эрни ворвался в квартиру. Взору его предстала удивительная картина: Пэтти лежала поперек кровати лицом вниз, разбросав ноги в сетчатых чулках и представив взгляду Эрни чудную попку, едва прикрытую черной юбчонкой. Такой позы она явно не планировала – и тем не менее, едва взглянув на все это великолепие, Эрни ощутил шевеление в джинсах.

– Чертовы туфли! – охнула она, перекатываясь на спину.

Эрни едва не уронил пиццу, но вовремя подхватил ее, не дав шлепнуться на пол.

– Черт побери, что это на тебе?!

Пэтти поправила съехавшую набок кружевную наколку. Щеки ее пылали от досады, но глаза смело встретили взгляд Эрни.