Лора Эллиот - Как спасти любовь

— Доброе утро, — сказал Джонас. — Славный денек, не так ли?

Коннор кивнул и продолжал идти. Джонас пошел рядом.

— Итак, ты отказываешься от «Эспады»? спросил Джонас. — Я правильно тебя понял, сынок?

— Мы говорили об этом полчаса назад, отец.

И я сказал тебе, что…

— Что уже устроил свою жизнь. — Джонас захихикал.

Коннор ускорил шаг. Джонас тоже.

— Направляешься в конюшню?

Направляюсь в ад, подумал Коннор.

— Нет, просто гуляю.

Джонас покачал головой, засунул руки в карманы и глянул на сына.

— Она ушла от тебя, сынок?

Коннор резко остановился и повернулся к старику.

— Это не твое дело. Когда я был мальчишкой, ты мог совать свой нос в мои дела и говорить, что Натали мне не пара, но теперь…

— Ох-хо-хо, это было десять лет назад. — Джонас воздел руки к небу.

— Слушай, отец, то, что происходит между мною и моей женой, не предмет для обсуждений. Оставим это, ладно?

— Ладно.

Коннор пошел еще быстрее, но Джонас не отставал.

— Знаешь, сынок, я хочу сказать, что был не прав.

Коннор повернулся к нему.

— Что? — Он рассмеялся. — Это что-то новое.

Или ты после восьмидесяти пяти решил начать новую жизнь?

Джонас засунул руки в карманы и покачался на каблуках.

— Я думал, что Натали тогда просто хотела сбежать отсюда. Не секрет, что ее отец — самодур и сукин сын. А тут подвернулся ты и денежки Уорнеров.

— Ты прекрасно знаешь, что я ни копейки не попросил у тебя и сам нажил свои капиталы.

— Знаю, мой мальчик. — На обветренном лице Джонаса появилась улыбка.

— О-о, мало того что Джонас Уорнер признал свою ошибку, он еще и выдал в мой адрес нечто похожее на похвалу. Сегодня что, день признаний?

— Натали оказалась хорошей женщиной.

Коннор стукнул себя ладошкой по лбу.

— О господи! Может, хватит об этом?

— И ты любишь ее, — спокойно продолжал Джонас.

— Что ты знаешь обо мне? — Коннор скривился. — Хорошо. Да, я люблю ее. Что дальше, пап?

Джонас промолчал, повернулся и пошел к конюшне. Но через минуту Коннор догнал его и пошел рядом.

— Я тоже когда-то любил одну женщину, тихо проговорил Джонас. — Это было очень, очень давно.

Коннор удивленно посмотрел на него.

— Правда?

— Она была моим сердцем и моей душой, сынок.

— Это была… моя мать? Моя, Тревиса и Слейда?

Старик вздохнул.

— Ваша мать была очень хорошей женщиной.

Замечательной женщиной. И я любил ее. — Он опустил глаза, пнул носком ботинка комок земли. — Но женщина, о которой я говорю, была всем, чего я когда-либо желал от жизни.

Коннор ждал, что Джонас скажет что-то еще, но Джонас молчал. Они пришли к конюшне, где их ждал один из конюхов, державший за уздечку породистого жеребца. Джонас взял из рук конюха уздечку и жестом показал ему, что он свободен.

— И? — спросил Коннор, когда они снова остались вдвоем.

Джонас тяжело вздохнул.

— Я дал ей все, все… — тихо сказал он. — Я выстроил для нее «Эспаду», мальчик. Все это для нее… Но она хотела большего.

— И чего же? Чего большего?

Старик посмотрел на сына, и его глаза помрачнели.

— Я так и не узнал чего, — сказал он. — Она не сказала, а я… я был слишком горд, чтобы спросить.

Джонас вскочил в седло, пришпорил жеребца и ускакал.

Дом оказался в точности таким, каким его описывала Криста.

Он был огромным, стоял на берегу океана, был старым и нуждался в ремонте. И Натали влюбилась в него с первого взгляда.

— Я чувствую себя здесь, как дома, — сказала она, когда они с Кристой шагали из одной комнаты в другую.

— Я же говорила, что мы родственные души, — ответила Криста. — А теперь пошли наверх. Тебе придется выбрать для себя спальню.

Они поднялись по скрипучей деревянной лестнице на второй этаж.

— Мне подойдет любая, — сказала Натали.

— Не спеши. — Криста взяла ее за руку и повела от одной двери к другой. — Ну как? Тебе больше нравится та, где ковер с розами, или где стены в водяных разводах?

Натали рассмеялась.

— А есть здесь комната с обычными белыми стенами?

— Конечно, но там течет потолок.

— Ты смеешься?

— Ничуть. — Криста натянуто улыбнулась. Грант починил крышу, когда мы только поженились. Но починишь в одном месте, начинает протекать в другом.

— Что ж, пожалуй, я выберу с ковром из роз.

— Хороший выбор. Тогда я поселюсь среди водяных разводов. Малышки будут жить в комнате рядом с моей, а няня — рядом с ними. — Криста взяла Натали за руку и лукаво улыбнулась. — Повеселимся.

— Не сомневаюсь, — ответила Натали и подмигнула.

Прошло полтора месяца.

Натали только что вышла из одного из ювелирных магазинов на Уорт-авеню и торопливо пошла к машине.

— Добрый день, миссис Уорнер.

Она посмотрела на мужчину, который поприветствовал ее, и удивилась, что вице-президент одного из крупнейших банков в Палм-Бич назвал ее по имени.

Раньше такие люди знали ее в Майами только как жену Коннора. Но здесь, в Палм-Бич, она была Натали Уорнер, которую знали как торгового представителя фирмы «Модели Кристы».

Их с Кристой замысел успешно претворялся в жизнь. Они даже умудрились с первого дохода оплатить первый взнос за машину. Натали улыбнулась, подошла к машине и открыла ее.

Что ж, похоже, предсказания Кристы сбываются. Хозяин магазина, который она только что посетила, продал все украшения Кристы и сделал очередной крупный заказ. А это значит, что их бизнес процветает.

Натали села в машину, бросила свой брифкейс на сиденье рядом с собой, сняла шелковый жакет и положила его на брифкейс.

Как приятно осознавать, что ты на что-то способна. Она чувствовала себя нужной. И совсем перестала скучать по Коннору, и…

Улыбка на ее лице слегка искривилась.

Ничего не поделаешь. Да, она все еще вспоминала его, думала о нем, чувствовала…

Натали вздохнула, завела машину и отъехала от обочины.

Вернуться в старый, огромный, прохладный дом после нескольких часов, проведенных под жарким солнцем Флориды, было истинным блаженством.

— Я дома! — провозгласила она, ступая в просторное фойе.

Черная с желтыми пятнами собака появилась из-за угла и, виляя хвостом, бросилась к ней. За собакой появился серый важный кот.

— Привет, друзья, — сказала Натали, присела и принялась ласкать своих любимцев. — А где остальная команда?

— На-та! — послышались голоса Джессамин и Дженнифер, которые с улыбками на милых личиках неуверенно зашагали к ней.

Натали распахнула им объятия.

— Совершенно верно, — сказала она. — Это тетя Нат. Вернулась с соляных приисков. И ужасно соскучилась по своим милым ангелочкам.