Сандра Филд - Встреча с любовью

— Но только секс все испортил.

— Тебя мучит еще что-то?

— Да, пожалуй, мне следует выложить тебе историю всей моей жизни. Моя лучшая подруга Салли в конце учебного года подхватила бронхит, перешедший летом в воспаление легких. Так что август и большую часть сентября я ухаживала за Салли и ее четырьмя кошками. — Морган невесело улыбнулась. — Наверное, я теперь до конца жизни не смогу спокойно смотреть на кошек.

— Знаешь, чего мне хочется? — вдруг заявил Райли. — Перенести тебя мановением руки на затерянный островок в Карибском море, где ты пожила бы месяцев шесть совсем одна. Абсолютно ничего не делая.

По крайней мере, на словах это истинный рай.

— Когда я с тобой, усталость как рукой снимает, — призналась Морган.

— Наши жизни все больше и больше переплетаются между собой… ты согласна?

Его рука жгла ее ногу через ткань джинсов.

— Просто жуть берет.

— Да… пожалуй, нам сейчас все же лучше поговорить о погоде. Кажется, дождь собирается.

— Мы сейчас выедем на шоссе. — Морган поморщилась, увидев валяющегося на обочине дохлого койота.

Федеральное шоссе оказалось четырехрядной магистралью с великолепным покрытием. Дождь собирался, но никак не решался начаться; Морган и Райли всю дорогу болтали о пустяках. Проехав мимо затянутых бурой пеленой сталеплавильных заводов под Оремом, они остановились у придорожного кафе, чтобы дать Райли возможность размять затекшие ноги, а в пять вечера уже сняли номер в гостинице в Солт-Лейк-Сити.

Морган начала жалеть о приступе расточительности, случившемся с нею вчера. Райли, похоже, был не в том настроении, чтобы по достоинству оценить черное неглиже: он стал каким-то мрачным и отчужденным.

— Райли, что с тобой? — не выдержала она.

Райли встряхнул вытащенный из чемодана костюм.

— Я жду не дождусь, когда же мы разберемся с этим Атертоном, — натянуто промолвил он. — Меня почему-то не покидает нехорошее предчувствие. Наверное, сказывается кровь предков-ирландцев.

— О… значит, со мной это никак не связано?

— Нет, конечно, — удивился Райли. — Но у меня комок в горле, точно я подплываю на крошечной шлюпке к огромному, запутавшемуся в сетях киту в пятьдесят раз больше меня размером. — Он повесил пиджак на плечики. — Морган, ты поедешь завтра вместе со мной? Знаю, что прошу очень много. Но мне будет гораздо легче, если ты будешь рядом.

Она нужна ему. Он так прямо и сказал.

— Да, поеду, — ответила Морган.

Райли облегченно опустил руки ей на плечи.

— Спасибо.

Ради того, чтобы его взгляд зажегся такой теплотой, она готова на большее; чем визит к какому-то скрытному мистеру Атертону.

— Ты сегодня весь день провела за рулем, — сказал Райли, чмокнув ее в кончик носа. — Полежи поотмокай в ванне, а я спущусь за газетой. Вечером можно будет сходить в театр или на концерт.

— Договорились.

Но Морган вместо того, чтобы отмокать в ванне, ограничилась быстрым душем. Вернувшийся в номер Райли обнаружил ее лежащей в соблазнительной позе на кровати, в черном кружевном гарнитуре и черных чулках.

Заперев дверь на ключ, Райли еще накинул цепочку. Его глаза сверкнули голубым пламенем.

— Выбирай: два билета на балет или я.

Томно улыбнувшись, Морган провела кончиком языка по губам.

— Я же обещала тебя соблазнить.

Выронив газету, Райли вытащил рубашку из брюк.

— Обещала. И я рад, что ты свое слово держишь.

Молча раздевшись, он подошел к кровати, а Морган, забыв все тщательно обдуманные движения, просто раскрыла перед ним объятия.

На следующее утро ровно в девять Райли и Морган стояли перед двустворчатой дверью красного дерева с бронзовой табличкой: «Адвокатская контора Атертон, Уильямс и Атертон». Райли смотрелся просто великолепно в костюме из серой ткани в елочку, а Морган чувствовала себя как никогда хорошо в новом платье и сапожках.

— Я тебе говорил сегодня утром, что ты неотразимо прекрасна? — оглянулся он; на лице его читались воспоминания о вечере, который прошел в пылких любовных объятиях и завершился ужином в постели; полностью обессиленные, они решили никуда не выходить.

Морган заметила, что Райли несколько успокоился.

— Ты самый красивый мужчина во всем штате Юта, — сказала она. — И самый сексуальный.

— Когда это ты успела изучить все здешнее мужское население? — проворчал он, целуя ее в ушко.

Уилфред Атертон оказался гораздо моложе и любезнее, чем его воображала себе по словам Райли Морган. Представив ее как подругу, Райли добавил не терпящим возражений тоном:

— Мистер Атертон, я хочу, чтобы мисс Кассиди присутствовала при нашем разговоре.

— Как вам будет угодно, — согласился адвокат, выкладывая на стол кожаную папку.

Морган показалось, что светловолосый и голубоглазый мужчина явно не в своей тарелке. Она почувствовала, что и у нее нервы натянулись до предела.

Откашлявшись, Уилфред Атертон раскрыл папку и протянул Райли конверт.

— Полагаю, лучше всего прямо перейти к делу. Я осведомлен о содержании этого письма, но мне было запрещено посвящать вас в него до тех пор, пока мы не встретимся лично. Будьте добры, мистер Ханрахан, прочтите письмо.

Морган, уже успевшая довольно хорошо изучить Райли, заметила, как напрягся его подбородок. Вскрыв конверт, Райли достал два листка и углубился в чтение.

Морган видела, как бледнеет его лицо, слышала шуршание дорогой писчей бумаги, сминаемой задрожавшей рукой, и у нее к горлу подкатил комок.

Закончив читать, Райли, точно не в силах поверить своим глазам, перечел письмо заново, после чего, уронив его на стол, прохрипел:

— Это правда?

— Истинная правда, мистер Ханрахан.

— Боже всемилостивейший!

— Понимаю, вы удивлены, — сказал мистер Атертон. — Возможно…

— Удивлен? — рявкнул Райли. — Я вдруг узнаю, что у меня есть семилетняя дочь, а вы говорите, я удивлен?

Услышав испуганное восклицание Морган, он обернулся. Бледный как полотно, с потухшим взором — даже в самые страшные моменты там, в скалах, Райли не выглядел так жутко.

— Морган, прочти сама, — хрипло произнес он, передав письмо девушке.

Сглотнув комок в горле, Морган взглянула на подпись в конце и начала читать. Письмо было написано ровным, аккуратным почерком, чернильной ручкой, на плотной мелованной бумаге, судя по дате, семь лет назад. Суть его состояла в том, что Бет Слейтер сознательно обманула Райли: не желая выходить замуж, она, тем не менее, хотела ребенка, и четырехнедельный роман с Райли позволил ей добиться желаемого. В письме она ни словом не обмолвилась о том, что сожалеет о случившемся. «Надеюсь, ты никогда не прочтешь это письмо, — буквы прыгали перед глазами Морган, — ибо, если ты его получишь, это будет означать, что меня больше нет в живых. Но если это все же произойдет, я хочу, чтобы моя дочь была отдана на попечительство тебе, ее отцу. Я вступила с тобой в связь, так как видела, что ты человек умный, честный и порядочный: если со мной что-то случится, ты будешь девочке хорошим отцом».