Дорис Уилкс - Любовь — это серьезно

— А почему я? Почему ты сама не можешь? — спросила она тогда.

— Я этот дом знаю, как свои пять пальцев, — поспешно пояснила Джилл. — Если кто-то меня увидит, как я объясню, зачем оказалась в комнате Винса? А ты, в случае чего, сможешь сказать, что просто ошиблась дверью... Если ты не найдешь ключи... Если мы не уедем сейчас, боюсь, мы уже никогда не увидим друг друга. Ты этого хочешь?

Слушая мать, Тори сидела перед зеркалом. Она придумывала себе новый макияж перед тем, как вошла Джилл.

— Если я не захочу, меня не заставят никуда поехать! — заявила она с вызовом.

Теперь Тори могла лишь посмеяться над своей детской наивностью. Да и вид у нее был тогда смехотворный: она явно «переборщила» с тенями для век, помады тоже не пожалела. Очки, которые ненавидела до глубины души, Тори сняла, а волосы зачесала назад, так что черные кудри рассыпались по плечам соблазнительной гривой.

— Твой дед — человек влиятельный и властный. Он заставит тебя сделать все, что угодно, — возразила ей Джилл. — А что касается Винса, то вряд ли он будет считаться с мнением сопливой девчонки...

И тогда Тори испугалась — не деда, а именно Винса. Стоило ей представить, что он сделает с ней, если она откажется с ним поехать... В общем, она согласилась.

В комнате было темней, чем она ожидала. Уходя, Винс задернул шторы. Но все же Тори сразу увидела ключи от машины. Они лежали на тумбочке у кровати.

Тори устремилась вперед, но не успела взять ключи, как в кровати кто-то зашевелился... Винс! Ее едва не хватил удар.

— Виктория?

Он сел на постели, щурясь на свет, проникающий в комнату из полуоткрытой двери коридора. Волосы в беспорядке. Голая грудь... Тори так испугалась, что даже не уловила, как он спрыгнул с кровати и в следующий миг оказался перед ней. Она отшатнулась и буквально вжалась в стену.

— Что ты здесь делаешь?

Он потянулся за халатом. Тори трясло от нервного возбуждения. При одном только взгляде на его обнаженное тело, — а на Винсе не было ничего, кроме темных трусов, — она тут же забыла о заготовленном заранее объяснении и пролепетала дрожащим голоском:

— Я... я не знаю... Мне хотелось тебя увидеть...

— Вот как? — Он шагнул к ней, на ходу завязывая пояс халата.

Судя по его усмешке, ситуация показалась ему донельзя забавной, но в то же время было заметно, что он слегка озадачен. Тори лихорадочно соображала, как ей теперь выпутаться.

В полупрозрачной ночной рубашке, с явно избыточным макияжем на лице... Не удивительно, что Винс принял ее за сексуально озабоченную девицу, которая заявилась в спальню к своему двоюродному дядюшке с явным намерением его соблазнить!

— А зачем? Зачем ты хотела меня увидеть?

Что бы она сейчас ни сказала, ей не вернуть тех слов, которые вырвались у нее от испуга, когда Винс застал ее на месте «преступления».

Он протянул руку и большим пальцем стер с ее губ помаду, а она смотрела на него как завороженная горящими глазами. Ее сердце едва ли не выпрыгивало из груди от страха. Дышала она тяжело и неровно.

Втот момент она и вправду была похожа на маленькую сирену, которая — как ему показалось и, наверное, вполне резонно — только и мечтала забраться к нему в постель.

— Я правильно понял зачем?

Тори не была готова к тому, что произошло потом. Когда он стиснул ее в объятиях и поцеловал в губы, ее охватила сладостная истома. Она даже не подозревала, что в ней таится столько необузданной чувственности. У нее заложило уши — так бывает, когда резко уйдешь под воду. Она прижалась к нему всем телом, потому что боялась не устоять на ногах из-за головокружительного возбуждения, которое охватило ее, едва лишь губы Винса коснулись ее.

Когда он ее отпустил, Тори, наивная восторженная дурочка, уставилась на него широко распахнутыми глазами и произнесла на последнем дыхании:

— Ты... ты меня любишь?

Даже теперь Тори невольно поежилась, вспомнив его жесткий смех и презрительную усмешку.

— Люблю?! Тебя?! За кого ты меня принимаешь, Виктория? Поиграть со мной вздумала, да?

— Я...

Она испугалась той ярости, которой тогда загорелись его глаза. Как такое возможно: сначала он поцеловал ее с жадной страстью, а потом дал ей не менее страстную отповедь? Ей вдруг стало плохо. Во рту пересохло.

— Я... мне надо воды, — пробормотала она.

Он больно сжал ее плечи.

— Я знаю, что тебе нужно, юная леди... Отнюдь не воды. А вот хорошая порка тебе явно пойдет на пользу. Пока не поздно, надо выбить дурь у тебя из головы, маленькая развратница. Ну-ка, где у меня ремень?

Тори так и не узнала, собирается ли Винс всерьез исполнить свою угрозу, потому что в этот момент в дверном проеме появилась Джилл. Она, видимо, забеспокоилась, почему дочь так долго не возвращается, и решила выяснить, в чем дело.

— Какого черта?.. — Джилл застыла на пороге как вкопанная. Явно озадаченная, она перевела взгляд со своей дочери на Винса, который сжимал ее плечи, потом снова непонимающе уставилась на Тори, дрожащую как осиновый лист. — Виктория? — На красивом лице Джилл отразились самые мрачные подозрения. — Что здесь происходит?

Тори смотрела на мать, не в силах вымолвить ни слова. Ей было стыдно за то, как ее тело, независимо от сознания, отозвалось на поцелуй Винса. Она чувствовала себя мерзко еще и потому, что он оттолкнул ее с таким презрением.

Винс, однако, ничуть не смутился. Резко и холодно он проговорил, не щадя чувств Тори:

— Кажется, Джилл, тебе давно пора разобраться, что творится с твоей дочерью. Насколько я вижу, она уже превращается в распущенную девицу. Может, теперь до тебя дойдет, почему Роджер так озабочен ее воспитанием. Она явно нуждается в том, чтобы кто-то преподал ей хороший урок, как надо себя вести... Прежде чем какой-нибудь беспринципный мужик, не такой щепетильный, как я, не завалил ее в койку!

Лицо Джилл потемнело от гнева. Однако она набросилась не на Винса, а на дочь. Тогда Тори так и не поняла почему. И только потом, много позже, до нее дошло: мать просто ее приревновала.

— Так вот зачем ты себе всю рожу размалевала? — Джилл схватила дочь за плечи и развернула ее лицом к себе. — Надеялась, он на тебя польстится?

— Я же вообще не хотела сюда идти, — пролепетала Тори чуть не плача. — Ты же сама мне сказала...

Винс подозрительно оглядел обеих.

— Что-то я не понимаю... Вы что, сговорились устроить этот спектакль, чтобы меня скомпрометировать?

Даже взбешенная Джилл притихла и как-то сникла, испугавшись жгучей ярости его голоса.

— Нет, конечно. — Она оттолкнула Тори и повернулась к нему. — Разве мы бы посмели? — Ее голос смягчился, теперь в нем появились вкрадчивые завлекательные нотки. — Мне нужно уехать отсюда. Уехать подальше от твоего дяди. Ты же знаешь, он ненавидит меня. Но ты сам... Ты ведь можешь поехать с нами. За Тори действительно надо приглядывать. Девочка растет без отца... Она нуждается, как говорится, в крепкой мужской руке. А я...