Снежный человек - Дина Аллен
Брук был загипнотизирован — не только видом этой прелестной женщины, но и просто осознанием того факта, что она вошла в его жизнь. Когда она распустила волосы, он понял, что она ведет себя так, как девушки, подозревающие, что на них смотрят. Это его весьма позабавило.
Брук замечал, что по временам она бросает на него взгляды. Однако же она не делала ничего, что дало бы ему понять, что она хочет снова заняться с ним любовью. А он страстно хотел ее… страстно. И то, что она, вероятно, прекрасно об этом знает, еще больше разжигало его желание.
— Как ты думаешь, сколько еще будет продолжаться пурга? — спросила она. — Или она закончится только весной?
— Да нет, до весны она успеет еще сто раз и закончиться, и вновь начаться.
— А ты зимой когда-нибудь выходишь наружу?
— Выхожу, но только не в пургу. Невозможно же усидеть в пещере несколько месяцев.
Кэтрин накинула на себя одеяло.
— А тебя это очень беспокоит?
— Ты же говорил, что я слишком волнуюсь по поводу будущего, так что я стараюсь о нем не думать. — Она слабо улыбнулась. — Вместо этого я думаю о дне сегодняшнем.
Она показалась ему такой красавицей — с распущенными волосами, с чисто вымытым лицом, что он не удержался и подсел к ней.
— Как жаль, что мы не ушли отсюда до того, как разыгралась метель. Вместе — ты и я. Наверняка нам бы удалось добраться до города, если б мы вышли вовремя, — заметила Кэтрин.
— Нет, ты была слишком слабой. Мы едва смогли вернуться сюда.
— Но ведь нам бы всю дорогу пришлось спускаться вниз.
— Я бы все равно не пошел. Я уже говорил тебе об этом.
Она глубоко вздохнула. О чем тут было спорить?
Одно волновало ее — она не хотела застревать здесь на всю зиму.
Что ж, когда погода улучшится, они, возможно, и смогут выбраться отсюда. Вот только ему не хотелось, чтобы Кэтрин покидала его. Наверное, это было эгоистично с его стороны, но пока он не собирался отпускать ее. Возможно, ей даже понравится здесь со временем.
— Чего тебе не хватает здесь больше всего? — спросил он.
— Ты об отсутствии цивилизации?
— Да.
— Кроме таких очевидных вещей, как водопровод и электричество — наверное, свободы. Здесь я чувствую себя как в тюрьме.
— Ну, ты не большая пленница, нежели я сам.
— Может, ты просто привык к этому, Брук?
— Почувствовать себя счастливым не так уж трудно.
Она обернулась к нему — длинные ее ресницы взметнулись.
— Может, ты и прав. В данный момент я бы удовлетворилась даже такой простой вещью, как расческа.
— Самое необходимое не так уж трудно достать. Сейчас вернусь. — Брук прошел в нишу, где хранился его нехитрый гардероб, и вернулся с расческой в руках.
Кэтрин улыбнулась.
— Может, ты и прав, когда говоришь, что почувствовать себя счастливым — просто.
— Не возражаешь, если я сам тебя причешу?
— Только я сначала распутаю волосы.
Какая она маленькая и хрупкая, думал Брук, расчесывая ей волосы. Девушка опустила одеяло, обнажив плечи, чтоб он мог расчесать концы ее прядей. Они были столь соблазнительны, что Брук не удержался и поцеловал их.
— Ты так хорошо пахнешь, — прошептал он, — наверное, мне тоже стоит помыться. Ты ведь не сбежишь, пока я буду это делать, правда?
Она рассмеялась.
— Ну, по такому снегу я в любом случае далеко не уйду, ведь так?
Брук подошел к старенькой цинковой ванне.
— Напомни мне, чтоб перед сном я наполнил ведро снегом.
— А как ты добываешь воду летом?
— Тут неподалеку есть источник. А моюсь я обычно в реке.
Помывшись и слив воду, Брук растянулся на медвежьей шкуре, рядом с Кэтрин.
— Как ты думаешь, наши вещи скоро высохнуть?
— К утру, наверное, если огонь в очаге будет гореть.
— Отлично.
— А тебе что, не нравится сидеть голой?
Кэтрин бросила на него неодобрительный взгляд.
— Только подумай, насколько было бы хуже, если бы мы друг другу не нравились, — сказал он.
— Развратник! — Она шутливо ударила его по животу. — Ты ведь столько лет не был в обществе женщин, как же тебе удавалось без них обходиться?
— Ты хочешь сказать, что я сексуально озабочен?
Кэтрин собралась снова его стукнуть, но не успела, потому что он схватил ее за руку и привлек к себе. Она повернула к нему голову, и ее глаза выдали скрытые ожидания.
Брук нежно провел пальцем по ее щеке.
— По-моему, я нахожусь здесь уже около пяти тысяч дней, — сказал он. — Как думаешь, если я буду заниматься любовью два раза в день, это очень нарушит мой жизненный ритм?
Кэтрин рассмеялась.
— Брук, ну какой же ты смешной! От других мужчин тебя отличает только отсутствие стрижки и небритость!
— Ты хочешь сказать, что мне нужно сходить в парикмахерскую, так?
— Что касается меня, то я начинаю привыкать к твоему пещерному виду. Может, ты превратишься в урода, если лишишься всех этих волос.
— Дело не в том, как ты относишься к виду пещерного человека, а в том, как ты относишься к нему самому. — Брук нежно поцеловал Кэтрин в губы.
Не зная, что ответить на это, она молча взглянула ему в глаза. Похоже, уже было ясно, что произойдет дальше.
Бруку снова пришлось призвать на помощь всю свою волю. Он был настолько возбужден, что не мог удержаться от того, чтобы тут же не овладеть ею. Ему так хотелось быть в ней, ощущать ее тело, видеть на ее лице выражение полной покорности и страсти одновременно!
Он откинул одеяло. Глаза Кэтрин блеснули. Брук потер соски девушки, так что они набухли и затвердели. Она простонала, в то время как ее мерцающие глаза все еще продолжали неотрывно смотреть в его глаза. Он уже не был подвластен себе, и его рука покинула плоскую равнину ее живота ради вожделенного холмика. Поиграв с влажными кудряшками, пальцы переместились к внутренней стороне ее бедра. Нащупав клитор, он услышал стон наслаждения, сорвавшийся с ее уст.
Брук чувствовал биение ее сердца, оно было так близко с его собственным! Вот сейчас он взорвется, рассыплется внутри нее на мелкие кусочки! В то же время он всей душой желал доставить ей как можно большее удовольствие, не оскорбив своей грубой несдержанностью.
В свете костра она была прекрасна. Блики огня играли на ее высоких скулах, подчеркивая полноту ее губ и изящную линию рта. На ее щеках рдел румянец, а на шее, в такт ударам сердца, пульсировала жилка.
Он с благоговением поцеловал девушку, и она