Виктория Шарп - Обаятельный деспот

– Так себе, – Клер поморщилась, – обычное второсортное заведение, не более того.

– Я же говорила, что надо поехать в какое-нибудь другое место. – Джудит с мягким упреком взглянула на сына. – Мне так хотелось, чтобы Клер развеялась…

– Ну что ты, Джудит, я хорошо провела время и вполне развеялась, – торопливо возразила Клер. – Так что ты напрасно за меня переживаешь. К тому же другие рестораны расположены далековато от Хелдман-холла, а мы были так голодны, что самым разумным конечно же было поехать именно сюда.

До конца обеда Клер оживленно болтала с Джудит, смеялась и вообще старательно изображала довольного жизнью человека. Но на самом деле она была очень недовольна и тем, как прошел обед, и собственным поведением. Клер было досадно, что она вышла из заданной роли, не смогла сохранить равнодушно-спокойный вид. И уж чего ей совсем не следовало делать, так это критиковать Ребекку Тайсон. Чего доброго Эдвард решит, что она приревновала его к этой девушке, а Клер совсем не хотелось давать ему повод тешить самолюбие. Но теперь было поздно, оставалось лишь делать хорошую мину при плохой игре.

Когда они выходили из замка, Джудит встретила знакомых и разговорилась с ними. Воспользовавшись моментом, Эдвард придержал Клер за руку и, пытливо заглядывая ей в глаза, спросил:

– Что случилось, почему твое настроение столь резко испортилось? Это из-за Ребекки, да?

– Какие глупости! – принужденно рассмеялась Клер. – Я забыла об этой девушке сразу, как только она выпала из поля моего зрения, и мое настроение никоим образом не может от нее зависеть.

– А мне кажется, что это Ребекка тебя разозлила, – убежденно произнес Эдвард. – Тебе не понравилось, что она настойчиво липла ко мне, а я не торопился ее отшить. И ты немного приревновала меня…

– Послушай ты, самовлюбленна свинья… – яростно начала Клер, но Эдвард предостерегающе вскинул руку, одновременно бросив взгляд на мать.

– Позже, моя радость, – со сладкой улыбкой промолвил он. – Сюда уже идет мама, и она будет порядком изумлена, если мне придется закрыть тебе рот поцелуем. А кое-кто из наших общих знакомых так просто грохнется в обморок.

Клер метнула на него бешеный взгляд.

– Я, конечно, помолчу из уважения к тетушке, – тихо процедила она. – Но если ты посмеешь поцеловать меня на ее глазах, я не посмотрю на приличия, дам тебе такой отпор, что мало не покажется.

– Хорошо, – кротко согласился Эдвард, – я подожду с поцелуями до тех пор… пока мы останемся без свидетелей.

– Целуй свою обезьянку! – прошипела Клер. И чуть не застонала от досады, увидев, как по лицу противника расплывается торжествующая улыбка.

– А, стало быть, я не ошибся, – довольно прошептал Эдвард. – Ты действительно приревновала меня к Ребекке… черт подери!

8

В половине девятого Эдвард уехал на вечеринку. Однако настроение Клер не улучшилось из-за того, что за ужином ее никто не допекал. Радости почему-то не было, так же как и ожидаемого облегчения. Напротив, Клер ощущала какую-то непонятую, давящую тоску. А еще она чувствовала жгучую обиду на Эдварда за то, что он принял предложение противной Ребекки. И это было уже совсем глупо. Какое право она имеет обижаться на Эдварда? Разве он ей что-то должен? И потом она же не просила его остаться дома, может, в этом случае он бы и не уехал. Получалось, что обижаться на Эдварда не за что, но Клер все равно чувствовала себя обиженной.

Когда в половине одиннадцатого Джудит отправилась спать, Клер решила последовать ее примеру. Однако заснуть ей не удалось, наверное, потому что у нее выдался слишком беспокойный день. Клер не могла забыть, как целовалась с Эдвардом, как он держал ее в своих объятиях и как они ласкали друг друга под убаюкивающий шелест листвы. Прошел целый день, а Клер до сих пор находилась под впечатлением тех минут: сладких, упоительных, волшебно-прекрасных…

И действительно, с растущим волнением подумала Клер, в этом было что-то волшебное, нереальное, словно Эдвард околдовал ее, заставив стать покорной и невероятно отзывчивой. Никогда еще Клер не испытывала подобного. Конечно, ей доводилось целоваться, но те пресные поцелуи не шли ни в какое сравнение с жаркими, опьяняющими поцелуями Эдварда, от которых все тело Клер в считанные секунды занималось огнем, а затем наполнялось каким-то странным томлением, одновременно сладостным и мучительным. Наверное, это и есть то самое, что называется плотским желанием, внезапно осенило Клер, и ее сердце тревожно, гулко забилось.

В элитной частной школе, где училась Клер, девочкам истово втолковывали, что они должны держать свои плотские желания в узде, если хотят сохранить добрую репутацию и удачно выйти замуж. Раскрепощенные девицы, ведущие свободный образ жизни, сейчас не в моде, состоятельные мужчины предпочитают жениться на девственницах. Клер всегда смешили благоразумные советы наставниц, но сейчас ей вдруг стало не до веселья, особенно когда она вспомнила оскорбительное высказывание кузена: «Слушай, только не надо становиться в позу оскорбленной невинности. Мне как-то не верится, что твой сексуальный опыт ограничивается лишь целомудренными поцелуями. Судя по тому, как ты вела себя со мной несколько минут назад, ты прекрасно знаешь, как завести мужика. Так не надо же строить из себя ангелочка, которого пытаются сбить с добродетельного пути!».

Внезапно Клер почувствовала, как ее лицо начинает гореть. Так вот что думает о ней Эдвард! Он даже не сомневается, что у нее было много мужчин и что она лишилась невинности еще на школьной скамье. А теперь, видите ли, строит из себя недотрогу, оскорбленную добродетель, что совсем не к лицу таким, как она. Интересно, когда Эдвард пришел к столь нелестным выводам насчет ее персоны? Сразу, как только увидел ее, или после того, как она позволила ему целовать и ласкать себя в машине? Клер склонялась к мысли, что Эдвард с первого взгляда причислил ее к особам вольного поведения, а то, что случилось сегодня утром, лишь подтвердило его догадки. Теперь он уже не сомневается, что у нее большой сексуальный опыт, а значит, с ней можно неплохо провести время. Разумеется, ни о каких серьезных намерениях и речи не идет. Состоятельные мужчины предпочитают жениться на девственницах! А Эдвард Хелдман вовсе не считает свою кузину «невинным ангелочком», с которым нельзя просто так поиграть.

Но стоит ли развеивать его заблуждения? Немного подумав, Клер решила, что не стоит. Во-первых, пускаться в подобные объяснения просто оскорбительно для женского достоинства, а во-вторых, какое ей дело до того, что думает о ней Эдвард? Ведь сама-то она не слишком лестного мнения насчет его персоны! И потом, будет весьма забавно посмотреть, как Эдвард поведет себя дальше. Если он действительно вознамерился с ней развлечься, он непременно повторит свою попытку обольщения. Только теперь она будет держаться начеку и не позволит себе увлечься. Эдвард станет досадовать, злиться, бушевать… ну и отлично, так ему и надо, самодовольному ослу! Она постарается основательно вздернуть ему нервы, а потом с милой улыбкой скажет, что не находит его привлекательным в сексуальном плане и именно поэтому не желает иметь с ним каких-то дел. И никаких упоминаний о невинности и страхах перед первой близостью с мужчиной!