Трейси Синклер - Звонок из Франции
Клодин пристально смотрела на нее.
— Вы так и не ответили на мой вопрос. Вы любите его?
— Да, люблю.
Это был единственно возможный ответ.
Но, дав его, Николь запаниковала. Вдруг так и есть на самом деле? Она трепетала лишь от одной улыбки Филипа или его легкого прикосновения к ее щеке. Ей было легко притвориться перед его друзьями, что она влюблена. Оба они — прекрасные актеры. Но что, если играл только один из них?
— Вообще говоря, я не сомневалась, что вы любите Филипа. Я видела, как ваше лицо озаряется счастьем, когда вы рядом с ним, — сказала Клодин. — Но мне надо было знать это наверняка. Теперь, когда этот вопрос снят, мы могли бы стать подругами.
Николь не думала, что такое возможно, но постепенно успокоилась и даже начала получать удовольствие от общения с Клодин.
Филип уже вернулся с работы, когда Клодин высадила Николь возле дома. Он вышел навстречу, чтобы поздороваться с женщинами, но Клодин только помахала рукой и уехала.
— Поль передал мне, что вы поехали куда-то пообедать, — сказал Филип, когда они с Николь вошли в дом. — Хорошо провели время?
— Просто прекрасно, — ответила Николь с энтузиазмом. — Клодин отвезла меня в «Солнечный постоялый двор». Еда была изумительная.
— Я же говорил, что она познакомит тебя со здешними достопримечательностями. — Он открыл деревянные дверцы, за которыми скрывались бар и не большой холодильник. — Что тебе налить?
— Пожалуй, просто воды. Я пила вино за обедом, а нам еще идти сегодня на большой прием. Не хочу уснуть и прозевать все веселье.
Филип, похоже, был доволен.
— Я рад, что ты начинаешь развлекаться. Жить здесь не так-то уж и плохо, правда?
— Не знаю даже. Если вся наша затея рухнет, странно будет снова вернуться к обычной жизни, — сказала она только наполовину шутливо.
— А почему что-то должно измениться? — Он протянул ей высокий хрустальный бокал с кружочком лимона, плавающим на поверхности пузырящейся воды. — Робер невероятно счастлив, и ты начинаешь чувствовать себя уютно. Что может случиться?
Да все что угодно, учитывая их сомнительные отношения, подумала Николь. Но вместо этого она сказала:
— Тебе может надоесть быть женатым человеком.
— Пока что меня все устраивает. Мне нравится, когда дома меня кто-то ждет. Вот ты можешь устать от ограничений.
— Не исключено. — Если она действительно влюбилась в Филипа, состоять в платоническом браке станет невыносимо. Какая катастрофа разразится, если он выяснит это! Николь заставила себя улыбнуться. — Но ты не беспокойся. Как я тебе говорила, от хорошей жизни трудно отказываться.
— Сознаюсь, я надеялся, что это повлияет на тебя, — медленно проговорил он. — Но я не настолько жесток, как ты считаешь. С помощью шантажа я вынудил тебя выйти за меня замуж, но не стану удерживать тебя силой. К какому бы решению ты ни пришла, я всегда позабочусь о тебе.
Другими словами, он предпочел бы, чтобы она осталась, но и не умрет от горя, если она уйдет. Внутреннее напряжение, которое все больше охватывало Николь, неожиданно прорвалось наружу:
— Это оскорбительно! Я никогда не рассчитывала на твои деньги! Я хочу…
Она замолчала, охваченная ужасом оттого, что едва не выдала себя.
Филип напряженно слушал, вглядываясь в ее взволнованное лицо.
— Скажи мне, что ты хочешь, дорогая, — мягко произнес он.
Длинные ресницы Николь коснулись ее щеки, когда она отвела взгляд.
— Извини, — пробормотала она. — Не очень вежливо с моей стороны, да? Я знаю, ты исходил из добрых побуждений, но я вполне способна позаботиться о себе сама.
— Я ни на минуту не усомнился в этом.
По спокойному тону Филипа невозможно было догадаться о той буре, которая бушевала в его душе.
Ему хотелось обнять ее и стиснуть так, чтобы их тела слились в единое целое. Она так очаровательна. Господи, как он мечтал о близости с ней! Филип достаточно хорошо знал женщин, чтобы понять, что она не отвергла бы его попытку. Но Николь была не из тех женщин, которых ни к чему не обязывают интимные отношения. Она бы сожалела потом, а это совершенно немыслимо для него!
— Пожалуй, мне пора начать готовиться к приему, — пробормотала Николь.
— У тебя еще уйма времени. Скажи мне, какое великолепное творение ты приготовила, чтобы надеть сегодня?
Опасный момент миновал благодаря способности Филипа разряжать обстановку. Николь успокоилась, описывая придуманное ею платье.
Но, поймав себя на том, что начала вдаваться в такие подробности, как крой по косой линии и драпировка сбоку, она с сожалением сказала:
— Ты необыкновенно терпеливый слушатель. Я знаю, что тебе все это совершенно неинтересно.
— Сознаюсь, что ровным счетом ничего в этом не смыслю, но мне нравится наблюдать за тем, сколько души ты вкладываешь в свою работу. Я знаю, ты очень талантлива. Клодин в восторге от твоих моделей, а она в этом прекрасно разбирается.
— Клодин оказалась совершенно такой, какой ты ее описывал. Я с удовольствием провела сегодня время в ее обществе.
— Нисколько не сомневался. Все любят Клодин.
Николь искоса взглянула на него.
— У вас с ней много общего. Одинаковое происхождение. Вы очень нравитесь друг другу. Странно, что вы не поженились.
— Ты говорила об этом с Клодин?
— В общем, да, — нехотя призналась Николь, Филип, казалось, удивился.
— Могу представить, что она ответила. — Заметив недоумение на лице Николь, он продолжил: — Не знаю, как объяснить тебе те отношения, которые связывают Клодин и меня. Она мне как сестра. Между нами никогда не было ничего похожего на роман.
Он говорил, безусловно, искренне. Николь стало намного легче.
— Она такая красивая женщина. Я предполагала, что у нее десятки поклонников, но на последние приемы она всегда приходила одна.
Филип с сокрушенным видом покачал головой.
— Клодин меняет мужчин с легкостью, с которой другие женщины меняют платья. Ее отношения с последним из поклонников такие бурные, что не знаю, как долго они продержатся.
Филип плавно перешел к другим темам, словно боялся сказать лишнего. Они проговорили о многом другом до того момента, когда настало время пере одеваться к приему.
Николь с нетерпением ждала приема, особенно после того, как выяснила, что Филип и Клодин не были любовниками. Ранее мысль о том, что все их друзья пристально наблюдали за ней и только и ждали, когда она наконец обнаружит их связь, не давала ей покоя. Все складывается как нельзя лучше, радостно подумала Николь.
В этот вечер предстоял большой официальный прием, поэтому она превзошла себя, потратив на свое платье бесчисленное количество серебряной парчи. Платье с пышной юбкой и обтягивающим лифом, на тоненьких бретельках и с глубоким вырезом спереди и сзади. Платье было так великолепно скроено, что ей ничего не пришлось надевать под него, кроме колготок.
