Кэтрин Спэнсер - Сквозь огонь
Она подождала, пока двери лифта закроются за мужем, а затем направилась через арочный проем коридора, окруженный мраморными колонами, в гостиную. Столь скромное название этого помещения вряд ли соответствовало его внутреннему убранству.
Белая лепнина изысканной работы контрастировала со стенами, покрытыми бордовым шелком. В тяжелых резных рамах висели портреты и пейзажи. Толстые ковры цвета слоновой кости покрывали полы. Черный рояль стоял в углу; в его до блеска отполированной крышке отражались листья высокой пальмы. Остальная мебель была в основном антиквариатом, обитым парчой кремового цвета. В центре одной из стен высился мраморный камин. Окна от пола до потока выходили на террасу, с которой открывался захватывающий дух вид на Миланский собор.
Поддерживаемые колонами сводчатые арки по обе стороны камина вели в столовую, достаточно просторную, чтобы принять двенадцать человек гостей. Над столом висела великолепная люстра, кристаллики которой переливались в ярких лучах солнца. Буфетная соединяла столовую с великолепно оборудованной кухней и примыкающей к ней небольшой, но очаровательной комнатой для завтрака.
На втором этаже было три спальных комнаты, каждая — с отдельной ванной. В хозяйской спальне почетное место занимала кровать под балдахином. Тут также была зона отдыха, меблированная двумя креслами. Лепнины было больше, чем в гостиной, а на французских окнах висели подходящие по цвету к стенам прекрасные шелковые драпировки.
Но вся эта роскошь не привлекла внимание Мейвы так сильно, как одна фотография в серебряной рамке, которую она обнаружила на бюро. Она и Дарио были сфотографированы на каком-то мероприятии в вечерних нарядах. И хотя запечатлены они были только по плечи, были видны накрахмаленная белая рубашка, черный галстук-бабочка, лацканы смокинга Дарио и серебряный кулон с опалом в вырезе синего платья Мейвы. Дарио был само изящество, его уверенная улыбка завораживала. А она походила на оленя, ослепленного светом фар.
— Тогда у меня было гораздо больше сомнений, — пробормотала Мейва, внимательно рассматривая фотографию, — и гораздо больше волос.
Беглый осмотр гардероба рассказал ей другую историю. Здесь были представлены вещи самых известных дизайнеров во всей красе. Зеркальные шкафы были до отказа заполнены одеждой на любые случаи. Туфли на каблуках, причудливые босоножки и обувь ручной работы выстроились под полкой с соответствующими им сумочками. Все они были произведены дизайнерами, которыми Мейва восхищалась, но даже не мечтала, что когда-нибудь у нее будут такие вещи. И она вынуждена была признать, что очень многим обязана Дарио.
Ошеломленная его безграничной щедростью, Мейва отправилась бродить по комнатам. Щедрость мужа распространялась не только на ее гардероб. Богатство окружающей обстановки превосходило все, что женщина могла себе представить. Как она могла забыть об этом, не поддавалось никаким объяснениям. Девушку, выросшую в скромном домике в восточном Ванкувере и прошедшую очень долгий путь, когда-то, наверное, испугала эта роскошь. Теперь же ей казалось, что она наконец-то попала домой, в безопасность и покой. Хозяйка в своем жилище, где нет теней, выглядывающих из-за ее плеча.
Мейва ломала голову, придумывая, как выразить Дарио свою признательность за то, что он позволил ей приехать в Милан, и за то, что он вдохнул в их брак вторую жизнь. Она хотела подарить мужу нечто не зависящее от денег или положения, которые у него и так были. Это должен быть простой подарок, идущий от сердца.
В кухне на молодую женщину снизошло вдохновение. В подростковом возрасте ее пристрастием была кулинария. Много раз Мейва помогала матери готовить воскресный ужин; и тогда она узнала, как важно, чтобы у хозяйки была легкая рука, если она месит тесто, как правильно добавлять ингредиенты, чтобы получить идеальный торт, и как с помощью специй и трав превратить обыкновенный соус в неописуемое удовольствие для гурмана. Но, выйдя замуж за Дарио Костанцо, мультимиллионера и бизнес-магната, Мейва не приготовила даже тоста. По крайней мере, за последние несколько недель. Сегодня она это изменит.
Дарио упомянул, что в холодильнике есть чем перекусить, но быстрый осмотр показал, что там были только вино, сыр и виноград. Конечно, в вазе на гранитной барной стойке лежали апельсины и бананы, а в кухонных ящичках нашлись разных сортов крекеры и кофе в зернах, но все это великолепие она не назвала бы хорошо забитой кладовой, а потому схватила сумочку и отправилась по магазинам.
Мейва нашла то, что искала, на узкой улочке позади собора. Магазинчик-кафе с несколькими железными столиками и стульями под навесом заманил ее поразительным ассортиментом всевозможных вкусностей, которые она увидела сквозь открытую дверь. Связки чеснока свешивались с потолка. На одной полке соседствовали оливковое масло, ароматные уксусы, фуа-гра, трюфели, а на другой лежал шоколад различных видов. Корзины со свежим хлебом стояли на прилавке. Лотки с жареными курами, копчености, сыры и молочные продукты были расставлены в холодильных витринах.
Мейва купила все, что ей приглянулось, и вскоре уже была дома. По ее подсчетам, оставался час на то, чтобы приготовить обед. Дарио появился в половине второго.
— Что это? — спросил он, рассматривая стол, покрытый темно-зеленой скатертью. На нем стоял белый фарфоровый сервиз и небольшой букетик белых роз, которые Мейва купила у уличного торговца.
Она протянула мужу бокал охлажденного вина.
— Я приготовила обед, — сказала Мейва. Казалось, она вот-вот лопнет от гордости. — Я подумала, что в такой прекрасный день было бы здорово пообедать дома.
— Но я предполагал, что мы пойдем в ресторан.
— Я решила облегчить тебе задачу.
Озадаченный, он покачал головой:
— В семье Костанцо жены не готовят для мужей.
— На сей раз все иначе. — Мейва усадила его за стол. — Сиди и наслаждайся вином, пока я подам обед.
— Мы нанимаем для этого горничных.
— Не сегодня, — заявила она и поспешила на кухню, чтобы дополнить несколькими штрихами основное блюдо.
Дарио пошел за ней и ошеломленно наблюдал, как она укладывает обжаренную миндальную стружку на куриные грудки, политые пряным соусом.
— Я не знал, что ты умеешь готовить.
— В отличие от тебя я не росла в окружении слуг, Дарио. Я могу готовить и убирать дом, если возникнет необходимость.
— Ты не будешь убирать наш дом. Я тебе запрещаю.
— Правда? — Она улыбнулась одними уголками губ. — Ты всегда ведешь себя так властно или тебя возмутило то, что я проявила немного независимости? Ну, ты настоящий итальянский мужчина, и я не удивлюсь, если сейчас ты начнешь бить себя кулаком в грудь.
