Бетти Райт - Без надежды на любовь
— Почему ты не сказала мне, кто ты, прямо там, в галерее, когда я спросил?
— Я пришла, чтобы увидеть тебя. Не собиралась даже подходить. Я использовала твое имя, потому что у меня не было другого пути попасть на выставку. Я только хотела посмотреть, каким ты стал…
— Но потом, когда я подошел к тебе? — нетерпеливо и требовательно спросил Билл.
— Ты не узнал меня! — с жаром воскликнула она.
А ведь должен был узнать, если бы в нем осталось хоть что-нибудь от Билли!
— Может быть, я и узнал тебя, Дебби, на каком-то подсознательном уровне. Может быть, это узнавание и выразилось в том необузданном влечении, которое я испытывал вопреки обычному здравому смыслу. Что-то говорило мне, что ты особенная, не такая, как все…
— Прекрати! — зло прервала она. — Ты снова пытаешься оправдаться с помощью лжи.
— Я?! Ты просто не слышишь меня! Никогда прежде я не был так искренен, как сейчас!
— Почему бы не свести твое необузданное влечение к банальной похоти?
— Потому что это нечто большее! И ты знаешь это, Дебби, — ответил он, впиваясь в нее горящим взглядом.
— Нет, похоть. Но, видит бог, я хотела большего, — страстно заявила Дебора, ненавидя смятение, которое он посеял в ее душе.
Билл наклонился вперед, в его глазах была страсть, голос дрожал от напряжения.
— Ты будешь иметь больше, много больше! Если только скажешь мне, кто ты сейчас!
Дебора отпрянула от него. Руки непроизвольно сжались в кулаки.
— Ты не пожелал узнать меня, потому что я была напоминанием о жизни, которую ты оставил в прошлом. О жизни, которую ты ненавидел!
— Тогда почему я здесь, Дебби? Зачем я только что вновь привязал себя к этой ферме?
— Почему? А вот это скажешь мне ты! Или предпочитаешь продолжать лгать, в надежде, что проклятый огонь вожделения разгорится вновь?
— Мне нужно от тебя не только твое тело, черт возьми! — Он наклонился вперед. Казалось, его глаза прожигают ее насквозь. — Я не считаю, сколько мне пришлось заплатить. Я говорю сейчас о более ценном, нежели деньги! Все это должно показать, как серьезно в действительности мое отношение к тебе! — На несколько секунд он замолчал, не отводя от нее пристального взгляда, потом отчеканил: — И если ты думаешь, что я поступаю так только ради секса, каким бы он ни был замечательным, ты просто сумасшедшая! — Как бы в подтверждение своих слов, он направил на Дебору указательный палец. — Это сделала ты… Именно ты свела наши отношения к сексу, а все остальное оставила позади. Ничего большего ты мне не дала. Ничего! — Его губы скривились. — И если ты будешь честна сама с собой, Дебора Конуэй, то признаешь это, а не станешь прятаться за спину высокой морали, притворяясь, что не шла со мной когда-то по дороге, которую мы вместе выбрали.
Он ждал ответного взрыва негодования, но Дебора молчала.
— Я бы назвал это ужасным преступлением, — продолжал Билл. — А теперь именно ты обвиняешь меня во всех смертных грехах. Теперь, когда я прихожу и пытаюсь узнать, какой была твоя жизнь с тех пор, как ты покинула Бедфорд. Еще в пятницу вечером ты могла сказать мне то, что твой отец поведал мне сегодня. Это все бы спасло! — Его губы дрогнули от чувств, переполнявших его. — И не было бы этого ада!
— Но ты мог бы приехать в Ливерпуль и узнать все сам еще много лет назад. Много лет назад, Билл Дейвис, — повторила она страстно.
Все, что он сейчас сказал, выглядело вполне справедливо с его точки зрения. Но у нее были свои аргументы! Он предал ее в чем-то очень важном, и сделанного не воротишь… Она будет непреклонна! Как ни горько, другого пути нет.
Билл глубоко вздохнул и покачал головой. На его лице появилось упрямое выражение.
— Я приезжал, приезжал, когда мне исполнилось девятнадцать. И увидел тебя, выходящей из дома… с младенцем на руках.
Джонни!
Он не знал о Джонни! О смерти ее матери он тоже ничего не знал!
— Тогда я сказал себе: «Билли, парень, она не ждала тебя! Ты жил пустыми надеждами». Так что я вернулся назад в Лондон и стал мечтать о другом.
Его признание разом разбило в пух и прах все ее обвинения. Дебора сидела молча, стараясь справиться с собой и осмыслить, какое горькое разочарование испытал Билли и каких иллюзий лишился.
Он пришел, как и должен был прийти! Сейчас она ни на секунду не сомневалась в том, что Билл сказал правду. Ведь связь, существовавшая между ними, была такой глубокой, такой особенной! И они поклялись, что ни время, ни расстояние не прервут ее.
Так вот в чем дело! Он решил, что Дебби вышла замуж! А она подумала, что Билли предал ее, бросил, забыл…
Она ждала его, ждала много лет, пока надежда не оставила ее. Если бы он только подошел тогда к ней, заговорил!..
— Хочешь продолжать винить меня? Давай! — заявил Билл, словно читая ее мысли. — Я знаю, как ошибся тогда. Но ни ты, ни я не можем изменить прошлого, Дебби.
Дебора не могла говорить, пораженная могуществом судьбы, которая в мгновение ока разрушила ее жизнь и убила Билли, превратив его в Уильяма Дейвиса. Бессмысленно сетовать и рвать на себе волосы. Никто не в состоянии возродить то, что ушло безвозвратно. Билл прав! Они больше не дети.
— Все, что мы имеем, Дебби, это настоящее, — спокойно продолжал он. — И все, что есть ценного в настоящем, — это наши чувства.
Официант принес заказанные блюда. Дебора уставилась на высокий бокал с коктейлем из креветок. Она знала, что следует взять вилку и начать есть. Она многое потеряет, если не попробует изысканную закуску.
Но руки не слушались. Память переносила ее из настоящего в прошлое и обратно. Билли пришел и ушел. Они оба были не правы. И оба думали, что их предали.
Хотела ли она забыть прошлое и дать ему еще один шанс? Ведь все, что у нее осталось, — это настоящее!
13
Я должна жить настоящим! Дебора ухватилась за эту мысль, как утопающий хватается за протянутую руку.
Сейчас перед ней была еда. И сейчас рядом сидел Билл Дейвис — человек, в одиночку поднявшийся на вершину, оставив идеалы юности позади себя.
Дебора взяла вилку.
Он тоже взял вилку. Ее взгляд упал на его длинные сильные пальцы. Эти пальцы, прикасались к ней с вожделением, не с любовью. Осталась ли у Билла способность любить, или ее уже нет?
Какое, впрочем, это имеет значение? И что вообще имеет значение? Ее сердце оплакивало то, что было потеряно навсегда.
Дебора положила в рот немного креветочного коктейля и сказала себе: да… это деликатес. Шеф-повар был виртуозом своего дела.
— Вкусно?
Она подняла голову, чтобы увидеть темные глаза, требующие ответа. И не только на вопрос о еде.
