Кэтти Уильямс - Вопреки разуму
По горячим следам ее отказа, самоуверенного заявления о том, что близкие отношения между ними невозможны, и ее напоминания, что ей нужны обязательства, Рауль наконец-то понял очевидное.
Когда дело касалось Сары, он вел себя собственнически. Рауль категорически не хотел, чтобы она встречалась с другими мужчинами. Увидев ее в столь откровенном наряде, он понял, что не хочет даже, чтобы она одевалась в манере, которая привлекала бы к ней мужские взгляды. Если же ей нравится одеваться… почти ни во что, то пусть это делает только для него, Рауля. Он ни с кем не хотел ее делить.
Никогда в своей жизни Рауль не был собственником. Тогда в чем дело? Может быть, в том, что Сара для него больше чем просто женщина. В том, что она мать его ребенка? Неужели в нем всегда имел место этот первобытный инстинкт, который дремал и вот теперь пробудился? Сама мысль о том, что Сара в таком виде может расхаживать по клубам, холодила кровь Рауля.
Его никогда не одолевало желание остепениться и зажить одним домом с кем-нибудь. Но видно, все течет, все изменяется. Вчерашние правила и принципы теряют силу, когда меняется ситуация.
Теперь Рауль и сам удивлялся тому, как он мог сделать Саре вполне здравое, как ему казалось, предложение продолжить их отношения с того места, на котором они остановились пять лет назад, и завершить начатое. Более того, он был уверен, что его предложение воспримут с энтузиазмом. Он же знал, что Сара никогда не согласится ни на какие отношения, кроме стабильных и долговременных. И не обязательно с ним, кольнула Рауля тревожная мысль. Да, она признавала, что сексуальное притяжение между ними искрило. И все же не это было для нее главным.
– Рауль, давай обсудим практические вопросы, – твердо сказала Сара. – Назначь конкретную дату, когда мы должны будем выехать из этого дома. Я ведь еще не предупреждала домовладельца. А нужно уведомлять заранее, за три месяца.
– Я решу этот вопрос.
– Кроме того, надо обговорить, в какие дни ты будешь навещать Оливера. Или мы решим это сразу после переезда?
Рауль с раздражением подумал, что Сара, похоже, готова достать свой ежедневник, чтобы пометить заранее дни, когда она будет свободна и сможет заниматься личной жизнью. Что происходит, черт побери?! Он, оказывается, ревнует!
Он резко поднялся на ноги, и Сара поспешно последовала его примеру в надежде, что он собрался уезжать. Рауль заставил ее почувствовать себя какой-то дешевой шлюхой. И хотя она была уверена, что он не имеет никакого права огульно судить, как она одета и куда ходит, ее так и подмывало наладить мир между ними, сказав правду о том, где и как она провела сегодня время.
– Дом будет полностью готов к середине будущей недели.
– А как насчет наших вещей?
– Я обеспечу их перевозку. Если мебель тебе не принадлежит, то вещей будет не так много. Все будет хорошо, – пообещал Рауль. – Дом оформлен на твое имя. Тебе не нужно больше бояться за крышу над головой. Смотри на это просто как на смену места жительства.
– Отлично! – Сара постаралась изобразить радостную улыбку. – По правде говоря, мои родители очень рады этому. Им никогда не нравился дом, который мы снимаем. Здесь Оливеру негде играть, и рядом улица с оживленным движением.
– Ты сама затронула тему своих родителей.
– И что?
– Я хочу познакомиться с ними.
– Зачем? – испуганно спросила Сара. Как она ни старалась быть убедительной, ее не покидало ощущение, что ни отец, ни мать не поверили заверениям дочери в том, что она больше ничего не испытывает к Раулю Синклеру. И что все в полном порядке.
– Затем, что Оливер – мой сын, и, значит, имеет смысл познакомиться с его бабушкой и дедушкой. Это можно сделать, когда они приедут в Лондон, или лучше нам самим съездить к ним. Я не намерен скрываться от них, позволяя им иметь неправильное представление обо мне.
– У них правильное представление, – пробурчала Сара. – Я рассказала им, как много времени ты уделяешь Оливеру. И о доме рассказала.
– И все же я хочу встретиться с ними. Поэтому прошу организовать встречу в течение ближайших двух недель.
Все пожитки Сары и Оливера уместились в нескольких картонных коробках, ставших грустным свидетельством ее унылой жизни в этом арендованном жилище. Положа руку на сердце Сара не могла бы сказать, что будет слишком скучать. Соседи, конечно, приятные люди, но она встречалась с ними редко, от случая к случаю. И все же в этом доме накопилось достаточно воспоминаний о нелегких годах ее борьбы за существование. Поэтому Сара все оглядывалась и оглядывалась назад, когда в среду утром машина с шофером увозила ее в новую жизнь.
Она не могла снова не очароваться тихой, окаймленной деревьями дорогой, ведущей к дому, расположенному в закоулке. Любому на ее месте показалось бы, что Лондон очень-очень далеко. Новый дом отличался от покинутого, как небо от земли. Какие бы сомнения и тревоги ни снедали ее, нельзя было отказать Раулю в том, что он избавил их с Оливером от финансовых проблем и бытовых неудобств.
Однако вслед за этим осознанием к горлу Сары подкатил комок при мысли, что отныне они с Раулем просто друзья. Она была так оскорблена его предложением стать любовниками только по причине того, что их по-прежнему влечет друг к другу, и обижена стремлением Рауля заполучить ее в свою постель только ради того, чтобы избавиться от призраков прошлого.
Может быть, ее реакция была слишком поспешной? Необдуманной?
Тем временем машина въехала на подъездную дорогу к дому.
Рауль ждал их.
– Я хотел сам привезти вас сюда, – сказал он, подхватив Оливера на руки. Но мальчик вывернулся из его рук, горя желанием поскорее начать осматриваться. – Но задержался на работе и приехал прямо сюда.
– Ничего страшного. – Сара вошла в дом и застыла от изумления. Он совсем не походил на тот, который она видела в свой последний приезд.
Мозаичная плитка делала холл теплым и красочным. Деревянная отделка придавала дому деревенский колорит. Сара переходила из комнаты в комнату, удивленная тем, что интерьер каждой из них был именно таким, каким виделся ей самой.
Рауль с гордостью показал кухонную плиту темно-зеленого цвета фирмы «Ада», винтажный комод, заказанный специально через один из интерьерных журналов, которые Сара любила просматривать.
– Ты сделала закладку в журнале, – признался Рауль, – и я решил, что он тебе нравится.
Оливер застыл у французских дверей, ведущих из небольшой оранжереи рядом с кухней в сад. Глаза ребенка от восторга и нетерпения стали огромными, как блюдца.
– Так и быть, – со смехом произнесла Сара, беря сына за руку. – Давай посмотрим, что там и как. Я не помню, чтобы сад был настолько хорошо ухожен, – заметила она. В нем имелось даже небольшое патио с деревянным столиком и стульями, отгороженное увитой шпалерой, что обещало в сезон цветения буйство красок.
