Раскрыться в его объятиях - Ла Кетт
— Вам нравится, мистер Латтимор?
Джейден слегка моргнул, почти забыв, что он не один в тускло освещенной комнате.
— Мистер Дэнбери, это прекрасно. Не могли бы вы его красиво упаковать?
— Конечно, мистер Латтимор.
Джейден оплатил свою покупку и терпеливо ждал, пока мистер Дэнбери поместит бархатную шкатулку для драгоценностей в красную подарочную коробку. Когда ювелир отдал заказ Джейдену, тот улыбнулся, почувствовав, как его наполняет счастье. Он не задавал вопросов, почему он так счастлив. Он даже не отчитал себя за то, что зашел слишком далеко с Занай. Он просто был счастлив.
— Ты купил что-нибудь красивое для моей дочери у Дэнбери?
Глаза Джейдена сфокусировались на высоком мужчине со смуглой кожей, одетом в темно-синий деловой костюм и черную шляпу. Он стоял, облокотившись на машину Джейдена, с обманчиво милой улыбкой и непринужденными манерами.
— Извините, мистер Джеймс, я не уверен, что понимаю, что вы имеете в виду.
Стенфорд сохранил на лице приятную улыбку, когда встал во весь рост, почти достигнув уровня глаз Джейдена.
— Ювелирное изделие, которое вы только что купили у Дэнбери. Я полагаю, это для моей дочери Занай, верно?
Волосы на затылке Джейдена встали дыбом, когда он сосредоточился на словах Стенфорда.
— При всем уважении, мистер Джеймс, я не понимаю, как то, что я покупаю или не покупаю и для кого я это покупаю, касается вас.
Джейден наблюдал, как скользкая улыбка на лице Стенфорда начала сползать, когда мужчина подошел ближе к нему.
— Если это имеет отношение к моей дочери, то это определенно касается меня. Особенно с тех пор, как ты отнял у нее так много времени и возил ее в Нью-Йорк.
Пристальный взгляд Джейдена сузился, когда он впился взглядом в Стенфорда.
— Вы следите за нами?
Пожилой мужчина усмехнулся, но ничего не ответил, подталкивая Джейдена еще дальше к краю его нарастающего гнева. Джейден не дрогнул, он держался удивительно спокойно, пока Стенфорд изучал его в поисках реакции. Если бы он ждал, что Джейдену будет стыдно, ему бы пришлось ждать очень долго. Джейден с гордостью наслаждался каждым моментом, проведенным с Занай, включая те беззаботные дни в Нью-Йорке.
— Чего ты хочешь, Стенфорд?
Джейден был сыт по горло всем этим бредом.
— Мне нравятся прямые мужчины. Твой папа хорошо тебя научил, мальчик.
Холодный смех Стенфорда заставил теплый техасский воздух вокруг него остыть, как будто Джейден вошел в холодильник.
— Я хочу знать, в чем заключается ваша игра, молодой человек. Мы оба знаем, что моя дочь не в твоем вкусе. Она неуклюжая, некультурная и не знала бы, как заполучить такого мужчину, как ты, не говоря уже о том, чтобы удержать его, даже если бы от этого зависела ее жизнь. Так что я должен задаться вопросом, почему ты тратишь время и деньги, ухаживая за ней, когда она так далека от твоей лиги. Ты планируешь использовать ее, чтобы добраться до меня?
При этих словах шея Джейдена дернулась назад, как будто Стенфорд ударил его. С таким же успехом он мог бы это сделать, учитывая, насколько шокирующим был удар его слов.
— Что, черт возьми, я мог бы получить, используя Занай, чтобы добраться до тебя?! Я едва сказал тебе два слова за те полтора десятилетия, что ты живешь в этом городе. С чего бы ты вдруг стал моей целью?
Стенфорд засунул руки в карманы, все еще не сводя взгляда с Джейдена, не отступая ни на дюйм в своей грозной позе.
— Мы оба знаем, что я чертовски богат. Может быть, ты и твоя семья решили, что нас, богатых, слишком много. Возможно, ты хочешь расставить ловушку для моей дочери, чтобы она помешала мне и моему бизнесу. Если это так, то это не сработает. Я бы не подпустил свою доверчивую, некомпетентную дочь ни к одному из моих деловых вопросов. Так что твои усилия напрасны.
Джейден крепко сжал челюсть, стиснув зубы так сильно, что это причиняло боль, как будто его ударили чем-то гораздо более тяжелым, чем хук справа. Джейден был самым покладистым из всех детей своих родителей. Но это также означало, что, когда он был зол, у него было гораздо больше шансов потерять самообладание и сделать что-нибудь глупое — например, выбить зубы этому человеку. Он чувствовал, как напрягся каждый мускул в его теле, а руки по бокам крепко сжались в кулаки. Он шагнул ближе к Стенфорду, наблюдая, как пожилой мужчина слегка вздрогнул.
«Это действительно хорошо, Стенфорд. В конце концов, у тебя есть инстинкт самосохранения».
— Хоть убей, я не мог понять, почему такая красивая, образованная и сострадательная женщина, казалось, не могла понять свою собственную силу. Но две секунды, проведенные с тобой, дали мне все ответы. Проблема не в ней. Проблема в тебе.
Что-то темное промелькнуло на лице Стенфорда. Он был похож на загнанное в угол животное, наполненное смесью страха и гнева. Вероятно, это было подходящее время для Джейдена, чтобы уйти, но он не мог. И была только одна причина, которая заставляла его стоять рядом с этим мерзким человеком дольше, чем требовалось, чтобы вытереть дерьмо с подошвы ботинка. Занай.
— Что бы ни было у нас с Занай общего, это не твое дело. Она взрослая женщина и более чем способна сама принимать решения.
Стенфорд сглотнул и отступил назад. Это простое движение доставило Джейдену искреннее удовлетворение. Это был момент, когда высокомерный кретин понял, что встретил достойного соперника.
— Ты же не хочешь нажить себе врага в моем лице, мальчик?
Высокомерный тон Стенфорда прозвучал смешно, потому что в голосе слышалась плохо скрываемая дрожь.
— Почему же меня должен пугать враг в лице такого заурядного человека, как ты?
Когда ему не удалось напугать Джейдена, Стенфорд снова натянул на лицо свою фальшивую улыбку.
— Я пытаюсь оказать тебе услугу, сынок. Такой мужчина, как ты, не может позволить себе связать себя не с той женщиной. Ты бы не хотел, чтобы весь этот семейный престиж пошел насмарку из-за того, что моя дочь не может добиться успеха в ваших кругах. Она…
Джейден подошел к Стенфорду достаточно близко, чтобы почувствовать несвежий запах сигарет в его дыхании.
— Еще одно слово, Стенфорд. Это то, что у тебя есть. Еще одно дурное слово о Занай — и я забуду манеры, которым меня научила мама.
Должно быть, сработала та капля самосохранения, которая была у Стенфорда, потому что он отступил назад,
