Эдна Мир - Дядюшка из провинции

Когда через десять минут Шарлотта вышла из душа, Келли Джонс без слов протянула ей влажное полотенце, которым Шерли аккуратно промокнула лицо, стараясь не повредить грим.

Келли смотрела на нее, наморщив в раздумье лоб.

— Может быть, ты хочешь чаю? — спросила она наконец.

Шарлотта отрицательно покачала головой.

— Спасибо, но надо спешить на площадку. Из-за этой тошноты я испортила всю сцену. Порман мне устроит линчевание!

— Порману давно пора бы привыкнуть к тому, что во время съемок главная героиня обязательно забеременеет, — вскользь заметила Келли. — В прошлом году то же самое произошло с Тэмми.

— Ты хочешь сказать, что я беременна? — Шерли уже стояла в дверях, но замечание костюмерши буквально пригвоздило ее к порогу. — Ты что, с ума сошла? Я не беременна, просто немного взвинчена. А когда я нервничаю, меня всегда тошнит.

Келли лишь вздернула брови и промолчала.

— Эй… — Шарлотта вернулась. — Не надо на меня так смотреть, ладно? Со мной все в порядке, слышишь? Это же надо придумать такой бред!

Келли протянула руку и одернула на девушке платье, вся спинка которого была утыкана булавками и заколками. Платье приходилось то и дело подправлять, потому что Шарлотта изрядно поправилась за последние дни.

— Иди, иди. — Костюмерша демонстративно распахнула перед Шарлоттой дверь. — Да смотри не забудь сходить к гинекологу. Ты толстеешь день ото дня.

— Спасибо, ты моя настоящая помощница, — в бешенстве прорычала Шарлотта и выбежала из вагончика.

Уолтер Порман уже с нетерпением дожидался ее возвращения.

— Знаешь, девочка, так дело не пойдет, — строго отчитал он ее. — Нельзя заваливать сцены. Все, занимайте места. Снимаем еще раз. Но держи себя в руках.

Шерли промолчала. Дисциплина — это альфа и омега их профессии. Неважно, что происходит на площадке, неважно, как ты себя чувствуешь и как пахнет партнер, — ты обязана сниматься, и точка!

— Я тебя удавлю, если ты еще раз перед съемками сцен с поцелуями нажрешься лука, — предупредила Шарлотта своего партнера, одарив его очаровательной улыбкой. Она снова прилегла в шезлонг, превратившись в соблазнительную сирену.

На этот раз ей удалось выдержать проклятый луковый запах, и ее не вырвало в самый ответственный момент. Шерли очень порадовалась тому, что Уолтер Порман остался доволен отыгранной сценой.

В перерыве Шарлотта не пошла, как обычно, в костюмерную, а, послав Келли подальше, улеглась в своем вагончике на кровать и решила полчасика просто полежать.

Ей снова пришли в голову слова костюмерши. Беременна! У Келли вообще бывают странные идеи! Как только кого-нибудь затошнит, она тут же толкует о ребенке.

Девушка закрыла глаза и повернулась на бок. «Во всяком случае, в одном Келли, без сомнения, права, — сонно подумала Шарлотта. — Надо действительно пойти к врачу. Может быть, мне не хватает каких-нибудь витаминов или еще чего-нибудь. К тому же я давно созрела для отпуска. Бедняга Дэвид уже привык, что меня вечно нет дома, и не ропщет.

Ах, Дэвид! В последнее время тебе тоже не сладко жить с такой особой, как я. Меня целыми днями не бывает дома, а когда прихожу, то без сил валюсь в постель. Но должно же наступить время, когда мы наконец устроим свою жизнь. Так дальше продолжаться не может».

Шарлотта поглубже зарылась лицом в подушку и попыталась успокоиться, но расслабиться не удалось. Она встала с дивана и вышла из вагончика.

Девушка позвонила доктору Северину, к которому обращалась несколько месяцев назад по поводу какого-то пустякового недомогания. Помощница доктора назначила прием на следующий четверг. Шарлотта удовлетворенно вздохнула и направилась в столовую. Приняв решение, она сразу почувствовала себя лучше. Доктор Северин живо поставит ее на ноги.

Следующий день был у Шерли выходным. Появилось время основательно прибраться в квартире, написать наконец письма и просто поваляться на диване. Но вместо всего этого Шарлотта села в свой маленький автомобиль и направилась по знакомой дороге в Сэмпорт.

Домик показался ей старым верным другом, который, нисколько не изменившись, только и ждал ее возвращения, простив ей долгое отсутствие.

Глория открыла дверь, прежде чем Шарлотта успела нажать кнопку звонка. Она так крепко обняла подругу, что чуть не задушила, потом чмокнула в щечку и потащила в дом.

— У тебя усталый вид, — произнесла Глория, окинув пытливым взглядом стройную фигуру Шарлотты. — Приходится много работать?

— Сейчас да. На меня есть спрос, и я этим пользуюсь. Кто знает, сколько продлится успех?

— Но ты же совершенно измотана. — Шерли поймала укоризненный взгляд подруги, но Глория тут же рассмеялась, пожав плечами. — Наверное, выпади мне такой успех, я бы вела себя точно так же. Но мне вот пока не везет.

Шарлотта села на диван и с наслаждением вытянула затекшие ноги.

— Ну, тебе не стоит жаловаться, — возразила она. — У тебя есть успех. Твоя Кэнди Колл то и дело мелькает в рекламе — и на пеленках, и на кофе, и на мыле. Ты стала популярной.

— Да, это так — Глория кивнула. — Нам обеим грех жаловаться на жизнь. Но так уж получается, что каждая из нас мечтает о головокружительной карьере. Я похоронила эту мечту, Шерли.

— Что? — Шарлотта привстала, но Глория остановила ее успокаивающим жестом.

— Чаю или кофе? — спросила она.

— Чаю, пожалуйста. — Шерли с удовольствием сбросила туфли.

Когда Глория вернулась в комнату с подносом, уставленным чашками и чайником, Шарлотта рассматривала иллюстрированный журнал.

— Неужели ты действительно не хочешь в один прекрасный момент очутиться на вершине славы? — спросила она, пока подруга разливала чай.

Глория поставила чайник на столик и села напротив.

— Понимаешь, Шерли, — задумчиво проговорила она, — мой поезд ушел. Посмотри — актеров кругом, как песка на пляже. В большинстве своем они подрабатывают торговлей, мытьем посуды, игрой в джаз-бандах и прочим. Мы обе сумели добиться своего места под солнцем, нашли себя в нашей профессии и должны исполнить то, что можем, пока нами интересуются публика и режиссеры. Я довольна таким положением.

— А как же твои планы? — обескураженно воскликнула Шарлотта. — Ты же хотела сыграть Марию Стюарт, Ифигению…

— Да, — прервала ее Глория. — Я получила приглашение в денверский Классический театр. Мне пообещали роль Анны Барт, мужеубийцы, которую повесили в тысяча девятьсот десятом году. Это очень ответственная роль, к тому же она мне нравится.

Шарлотта в раздумье кивнула. Неужели действительно все кончено? И нет никаких надежд на настоящую блистательную карьеру с мировой известностью? Неужели нет никаких шансов? С другой стороны, она уже сейчас достигла большего, чем могла себе представить еще год назад.