Николь Робертс - Раскрепощение

Официант указал им места, подал меню и удалился. Открыв меню, скорее чтобы чем-то занять руки, а не с намерением изучить список блюд, Бет поверх папки стала наблюдать за Томом, стараясь определить, что есть общего между тем Томом, которого она знала, и Томом, который так восхитительно целовал ее прошлой ночью. Неужели он чувствует себя комфортно только тогда, когда считает себя хозяином положения? И если это так, то как за все эти годы она могла упустить из виду столь немаловажный факт?

— Итак? — произнес Том, заметив, как она наблюдает за ним поверх меню.

— Кофе.

— Никаких сюрпризов, все как обычно.

Тут он ошибся. Возможно, она не испытывает голода к еде, но испытывает голод иного порядка. И она приготовила ему множество сюрпризов.

— А что будешь ты?

— Омлет.

— Появился аппетит?

— Я его не терял, просто пытался ненадолго обуздать.

Она подчеркнуто аккуратно положила меню на стол.

— Совсем ненадолго.

Он бросил свое меню поверх положенного ею, ярость в его глазах свидетельствовала, что Том понял, что она затеяла.

— Дольше чём ты думаешь. — В его словах был вызов, и Бет испытала трепет от этого вызова. С выводящим ее из себя спокойствием он улыбнулся. — Есть сегодня какие-нибудь особые мероприятия в повестке дня?

— Я собиралась провести день, изучая обстановку и наблюдая за гостями, но теперь, когда ты обещал мне практическое решение проблемы, повестка дня на твоей совести.

— Добро пожаловать в наш ресторан, мисс Джонсон и мистер Мэйсон! — оглушило их приветствие. Громовой голос принадлежал огромному, похожему на медведя мужчине, приближавшемуся к их столику. Этим мужчиной мог быть только Джино, накануне упомянутый Томом как «чертов шеф-повар».

— Доброе утро, — улыбнулась Бет, не обращая внимания на Тома и его хмурый вид.

— Бет, это Джино. Шеф-повар ресторана, — без особого энтузиазма представил его Том.

— Очень приятно.

— Поверьте, мисс Джонсон, это мне очень приятно. — Джино выхватил из кармана своего форменного пиджака блокнот для записи заказов. — Что вы закажете сегодня утром?

Бет предоставила возможность Тому сделать заказ.

— Вы уверены, что мне не удастся соблазнить вас на нечто большее, чем только кофе, мисс Джонсон?

— Я еще не проголодалась с прошлого вечера, — призналась Бет. — Ужин был превосходный.

— Все блюда были приправлены в меру?

— В самый раз.

— Чудесно, чудесно. — Джино одарил ее улыбкой. — Хорошая пища — залог хорошей жизни, а хороший повар стоит золотом в три раза больше своего веса.

Бет предположила, что он, должно быть, процитировал изречение какого-нибудь гурмана. Она едва сдержала улыбку, когда Джино похлопал себя по огромному животу и усмехнулся:

— Я стою целое состояние, и, чтобы доказать это, я вчера вечером побеседовал с мистером Мэйсоном о том, чему вы отдаете предпочтение в еде, чтобы лично следить за вашим меню.

— Очень любезно с вашей стороны.

— Не стоит благодарности. Это входит в мои обязанности, я должен заботиться о том, чтобы вы остались довольны своим пребыванием в суперклубе и приехали снова. И еще рассказывали бы другим.

Вспомнив точно такое же проявление любезности со стороны Дерека, Бет, не обращая внимания на хмурый вид Тома, решила поддержать разговор.

— Все, с кем я здесь успела познакомиться, похоже, очень серьезно относятся к этим своим обязанностям.

— Так и должно быть. — Джино сунул блокнот в карман и хитро подмигнул ей. — Все руководители подразделений являются владельцами акций суперклуба.

— Выходит, удовлетворение запросов гостей наполняется здесь новым содержанием, — сухо бросил Том.

— Именно, — энергично кивнул Джино.

— Это превосходно. — Бет взглядом высказала Тому свое неодобрение. — И сам суперклуб тоже превосходен. Во всяком случае, все то, что я пока успела увидеть.

— Вы должны поставить себе задачу увидеть все. Здание, парк. Вообще-то… — он умолк и бросил взгляд в сторону выходящих в фойе окон ресторана, — Лаура, наш организатор особых мероприятий, дежурит сегодня. Я ее найду. Она составит для вас программу.

— Отлично, значит, на нас обрушится еще больше внимания. — Том насупился.

Джино явно не уловил сарказма в словах Тома и сообщил, что ненадолго задержится на кухне, чтобы проследить за приготовлением их заказа, а затем сразу отыщет Лауру.

— Ты был не очень-то вежлив, — сказала Бет, когда Джино ушел.

— Ему не надо потворствовать.

— Он просто старался быть любезным. Я так думаю.

— Чуть-чуть побольше любезности, и он бы напросился на ночлег к нам в номер.

— Том! — воскликнула она, удивленная полным отсутствием его обычной веселости.

Куда девался ее милый, добрый и раскованный друг, способный находить юмор даже в глупейших ситуациях? Вопреки заявлению, что он легко может обуздать свой аппетит, у Бет складывалось явное впечатление, что Том испытывает просто невыносимый голод, лишающий его чувства юмора и контроля над собой.

— Возможно, тебе стоит ускорить шаги по совращению твоей уже не слишком невинной подружки, — шепотом предложила она и лукаво подмигнула Тому.

Он наконец-то улыбнулся. Но хорошее настроение не заставило исчезнуть из его глаз голодного взгляда, взгляда, от которого Бет испытывала такое чувство, что Том готов проглотить ее целиком, будь у него такая возможность.

Принесли кофе, и, как только официант, заверив, что Тому скоро принесут заказанное им блюдо, удалился, Бет сделала глоток и стала поверх края чашки наблюдать за Томом. Он листал принесенную официантом газету в поисках, как предположила Бет, раздела, освещающего новости бизнеса, желая убедиться, что фондовый рынок не потерпел крах с тех пор, как он покинул офис. Когда Том, довольный, откинулся на спинку стула, Бет решила, что рынок остался цел и невредим.

Жаль, что она не может чувствовать себя такой довольной. Томас Мэйсон, как выяснялось, полон сюрпризов. Но самой большой неожиданностью для Бет оказалась ее собственная реакция. Она не просто хотела Тома — а сильно хотела. Испытывая возбуждение и невероятный прилив сил, она хотела заставить Тома действовать, ей хотелось видеть и ощущать, как он реагирует на ее ласки, хотелось заставить его потерять контроль над собой.

Она хотела, чтобы Том хотел ее.

Это, определенно, было совершенно новое для Бет переживание, которое ей необходимо проанализировать, чтобы помочь своим пациентам обрести такой же подъем, такую же внутреннюю активность. Сама Бет до сих пор не испытывала подобного чувства ни к одному другому мужчине… Может быть, это ее собственное возбуждение заставляло его казаться совсем другим?