Джуди Лоусон - Забери мою судьбу

— Давай, — согласилась Сьюзен.

Она помогла ему убрать посуду в посудомоечную машину и, взяв свою чашку с кофе, пошла к дивану. Стивен расположился рядом.

— Теперь рассказывай. — Он приготовился слушать.

— Ты уже второй раз чуть ли не приказываешь мне начать говорить, но я не могу вот так, по команде, — немного возмутилась Сьюзен. — У тебя в роду не было военных?

— Военных не было. Я привык принимать решения и по роду деятельности отдавать распоряжения. Прости, если тебя это задевает. Что ты там говорила про второй раз? Я не совсем тебя понял.

— Да, первый был в машине, когда мы возвращались с уик-энда.

— А-а, помню. Но я не командую, а прошу рассказывать.

— Лучше задавай вопросы, мне так легче.

— Хорошо, согласен. Откуда ты знала Адриану?

— Она моя сводная сестра, дочь отца от второго брака.

— Вот это да! — удивился Стивен.

— Да. Ситуация неординарная. Дети в семье часто бывают похожи друг на друга, тем более если они близнецы, но у нас разные семьи, разные матери.

— Загадка природы.

— Можно и так сказать.

— Вас, наверное, путали — в школе, на улице?

— Нет. Еще полтора года назад я даже не была с ней знакома. Мы не общались даже по телефону. Моя мама была очень обижена на отца и категорически запрещала нам общаться. Я и отца-то видела всего пару раз, и то мельком, а уж чтобы водить дружбу с сестрой… Я только знала о ее существовании, и все.

— Как же вы познакомились?

— Она сама позвонила мне и предложила встретиться. Ты даже представить себе не можешь, что было со мной, когда я увидела перед собой почти мое точное отражение, как будто передо мной внезапно появилось зеркало. Адриана только волосы всегда носила распущенными.

— Да-а… — подтвердил Стивен. И ненадолго замолчал — видимо, уйдя в воспоминания.

Но Сьюзен это вовсе не задело. Перед ее взором тоже в данный момент возник образ Адрианы, смеющейся Адрианы.

— Я думаю, что она знала о своей болезни. Она была совершенно одна и хотела обрести родного человека. — Сьюзен чуть не проговорилась о беременности сестры, и от страха из-за едва не совершенной ошибки холодок пронесся по ее позвоночнику. Она судорожно отпила кофе и с шумом выдохнула воздух.

— Тебе тяжело вспоминать? — по-своему расценил этот жест Стивен. — Потерпи немного. Обещаю, что не стану возвращаться к этому разговору. Только прошу, расскажи мне все, что знаешь о ней.

— Знаю-то я не много. Мы встречались всего несколько раз. Затем я уехала на стажировку. Мы перезванивались, а потом звонки прекратились. Я разыскивала Адриану и узнала, что она умерла. Вот и все, — вздохнула Сьюзен и посмотрела на Стивена.

Он сидел, задумчиво глядя в пустоту. Сьюзен тихонечко устроилась удобнее и приготовилась ждать. Однако Стивен очень быстро вышел из оцепенения.

— Почему она мне ничего не сказала? У меня есть деньги. Вдруг я мог бы ей помочь? — проговорил он.

— Наверное, потому, что понимала всю несерьезность твоих отношений к ней. Ты ведь сам говорил, что не собирался создавать с ней семью. Адриана была хоть и взбалмошной, но не была глупой.

— Возможно, ты и права. Где она похоронена, тебе известно? Хотя нет, не надо, не говори. Это ни к чему, — торопливо добавил он.

— Как знаешь. Если передумаешь, можем вместе навестить ее могилу. Летом я планирую поставить там памятник.

Стивен промолчал. Обхватив голову руками, он вновь погрузился в свои мысли.

Сьюзен отнесла опустевшие чашки на кухню и вернулась в гостиную.

— Останься сегодня со мной, — услышала она глухой голос Стивена. — Можешь?

— Мне надо позвонить маме и предупредить ее, что не приду ночевать.

— Конечно, звони.

Сьюзен вышла в коридор и взяла из сумочки телефон. Возвращаться к Стивену она не стала и, устроившись тут же на банкетке, набрала номер.

— Мама, это я. Как вы там?

— Все хорошо, Сьюзен, — торопливо ответила мать, — я волнуюсь за тебя.

— Не надо. Я рассказала Стивену про Адриану.

— Ну и какова его реакция?

— Переживает, конечно.

— Ты больше ничего не говорила? Я имею в виду о Ханне. — Голос матери был очень взволнованным и напряженным.

— Нет, не решилась. Мне кажется, с него на сегодня достаточно.

— Не знаю, дочка. Смотри по ситуации.

— Хорошо.

— Скажи, вы хоть помирились? Ты объяснила ему, что рассталась в Кевином окончательно? Он выслушал тебя?

— За это тоже можешь не волноваться, мама. Мы еще конкретно об этом не говорили, но думаю, он все и так понял. Просто новость об Адриане перевесила, затмила собой все наши распри.

— Ну вот и хорошо. Ты сегодня не приедешь?

— Ой, мама… — засмущалась Сьюзен.

— Я все понимаю, — ласково сказала мать.

— Он просил остаться.

— Конечно. Лучше, если сегодня ты будешь рядом с ним.

— Спасибо, мама.

— Перестань, я все понимаю. А насчет Ханны подумай. Может, лучше сказать именно сегодня?

— Не думаю. Я еще не уверена в прочности наших отношений. Боюсь.

— Хорошо, хорошо. Тебе виднее.

— Ну все. Мне не очень удобно говорить. Я пойду к Стиву. Спокойной ночи, мама. Поцелуй за меня Ханну.

— Спокойной ночи, девочка моя.

Сьюзен убрала телефон обратно в сумочку и вернулась к Стивену.

— Все хорошо? — с надеждой спросил он.

— Да, без проблем. Как ты себя чувствуешь?

— Не переживай. Не так уж сильно я и раскис, как может показаться. Хорошо, что ты осталась. Иди ко мне.

Сьюзен подошла и присела на диван рядом со Стивеном.

— Хорошо, что ты осталась, — повторил он, проводя пальцем по щеке. — Мне было плохо без тебя.

— Мне тоже, — призналась Сьюзен. — И еще хуже оттого, что ты мне не поверил. Как ты мог сомневаться во мне?

— Не знаю. — Он продолжал обводить пальцем губы, нос, брови Сьюзен, словно рисуя ее портрет. — Я испугался, что теряю тебя. Я чуть с ума не сошел от ревности.

— Напрасно. Мы могли выяснить все намного раньше, если бы ты захотел.

— Иногда я бываю просто несносен из-за своего упрямства. Тебе надо к этому привыкать, — нежно целуя ее в губы, прошептал Стивен.

Я привыкну, если ты так хочешь, уже мысленно ответила ему Сьюзен, тая от нежности и страсти, как эскимо в жаркий день.

Он взял ее на руки и перенес в спальню.

Ночь любви была восхитительна. Стивен, как чародей-обольститель, колдовал над телом любимой, раз за разом подводя ее к вершине блаженства и не позволяя сделать последнего шага к феерическому завершению. Сьюзен сгорала от наслаждения, чувствуя его губы на своей груди. Его язык чертил линии на ее теле, не оставляя без внимания ни единого сантиметра. Ее возбуждение было настолько велико, что стало физически болезненным. Не помня себя, она молила о пощаде, и только тогда он овладел ею.