Джоанна Рид - Если ты полюбишь…

Гейбриел покорно выполнил все указания и удалился на кухню. Стиснув зубы от боли, Энн стянула с себя верхнюю одежду, надела халат и тщательно проверила все пуговицы. Только после этого она позвала:

— Гейбриел, я готова!

— Сейчас.

Хантер появился в гостиной, толкая перед собой инвалидную коляску.

— Кабриолет подан. Прошу вас.

Энн неловко поднялась с дивана и чуть не упала. Гейбриел подхватил ее и осторожно усадил в коляску. Сердце в ее груди снова бешено забилось. Да что со мной? — подумала она. Ей ведь уже не семнадцать лет, когда волнует один вид молодого красивого мужчины. В ее жизни уже были мужчины, да и вообще довелось хлебнуть всякого. Откуда же эти ощущения? Что происходит?

Гейбриел, стоя вплотную к спинке коляски, склонился над Энн. И она неожиданно услышала, как неровно бьется его сердце. Неужели он чувствует то же, что и она?! Нет, это невозможно! Но почему же он так напряжен, так прерывисто дышит?

Коляска остановилась у двери ванной. Гейбриел вновь помог Энн подняться и пересесть на стоявшую около раковины табуретку. Затем он закрыл дверь. Энн немного успокоилась. Почистив зубы, умывшись и расчесав волосы, она постучала в стенку. Дверь тут же открылась, и процедура пересаживания в коляску повторилась.

Распахнув дверь спальни, Гейбриел замер на пороге.

— О Господи! — огорченно воскликнул он. — Я совсем забыл про этот разгром! Одну минуту, Энн.

Он сдернул с кровати истерзанное Маклейшем одеяло, разложил его на полу и принялся методично собирать разбросанные по комнате, перепачканные краской вещи: белье, блузку и все прочее. Хантер делал все так быстро и ловко, что Энн залюбовалась им. И еще она ощутила удивительную надежность, исходившую от него.

Собрав и завернув в одеяло все следы учиненного котом погрома, Гейбриел вытащил все это в прихожую.

— Ну, вот, все в порядке, — сказал он, удовлетворенно оглядывая комнату. — У вас найдется лишнее одеяло?

— Внизу в комоде, — ответила Энн.

Хантер достал одеяло, вытащил стопку чистого белья, быстро и аккуратно приготовил постель.

— Все готово, мэм. Вам помочь?

— Нет, я сама. Спасибо!

— И все же…

Он помог ей перебраться на кровать, лечь и подложил маленькую подушечку под больную ногу. Потом заботливо, как ребенка, укрыл одеялом.

— Я побуду рядом, пока вы не заснете. Можно?

— Не надо.

— Тогда спокойной ночи.

— Спокойной ночи, Гейбриел! Хантер взял руку девушки и нежно погладил ладонь своими крепкими пальцами…

Энн открыла глаза. За окном было еще темно. Так темно, как бывает только перед рассветом. Почему она проснулась? Ведь еще очень рано!

В комнате стояла мертвая тишина. Только тикали настенные часы. Энн всмотрелась в циферблат: было начало четвертого. Что же ее разбудило? Глаза постепенно привыкали к темноте. Она повернула голову. Взгляд ее задержался на полу около кровати, где темнело что-то большое и длинное. Энн чуть пошевелила губами и непроизвольно произнесла имя:

— Гейбриел?

Это действительно был Гейбриел. Услышав ее шепот, он встал и, склонившись над девушкой, так же тихо спросил:

— Как вы себя чувствуете, прелестное создание? Время принять вторую таблетку. Готовы?

Энн молча кивнула. Она уже не чувствовала боли в ноге. А проснулась, видимо, ощутив присутствие в комнате чужого человека. Сама не зная почему, она сразу догадалась, что Гейбриел бодрствовал у ее постели всю ночь. Лежал он не на полу, как Энн подумала в первую минуту, а в разложенном кресле-кровати, которое притащил из прихожей. В ногах у него пристроился и Маклейш. Он совсем не напоминал вчерашнего бандита и мирно мурлыкал себе в лапу, которой прикрывал нос.

Энн уже не казалось, что рядом с ней чужой человек. Она ощущала тепло и покой от присутствия Гейбриела. Ей стало как-то по-особому уютно. Исчезло чувство одиночества и неуверенности.

— Почему вы не спите, Гейб? — прошептала она, не отдавая себе отчета, почему называет его так, как он просил.

— Я думал…

Хантер низко наклонился над Энн. Его лицо оказалось совсем близко. Он поправил выбившийся локон девушки и вдруг нежно поцеловал ее в щеку.

— Вы должны были принять таблетку час назад. Выпейте сейчас.

Энн снова кивнула. Лицо Гейбриела исчезло. Она закрыла глаза. С ней происходило что-то такое, чего нельзя было допустить. Она должна была относиться к этому человеку беспристрастно. Она это обещала. Иначе не сможет судить о нем строго и объективно. Именно это завещала миссис Фидерстоун. А что получилось?

Скрипнула дверь. Гейбриел со стаканом воды в одной руке и таблеткой — в другой присел на край кровати.

— Пейте.

— Спасибо.

Энн чуть приподнялась на локте и приняла таблетку. И сразу же снова опустила голову на подушку.

— Хотите еще чего-нибудь?

— Нет.

Это было правдой. Ей действительно больше ничего не хотелось. Достаточно было того, что он сидел рядом. И смотрел на нее. И гладил ее волосы. Энн осторожно вытянула руку и мягко провела ладонью по лицу Хантера.

— У вас такие правильные черты, Гейб. Прямо как у античного героя.

Ей пришло в голову, что хорошо бы потом, когда она уже совсем выздоровеет, нарисовать его портрет. Энн улыбнулась, представив, как он будет ей позировать. Гейбриел на мгновение задержал ее руку у своей щеки, прижал ее к горячим губам.

— О чем задумались? — услышала она его шепот над ухом.

— Я?

— Кто же еще?

— О том, что когда-нибудь и я кое-что для вас сделаю.

— Спасибо. Я буду ждать. Очень ждать… Ну а сейчас давайте еще поспим.

— Спокойной ночи! — ласково прошептала Энн, повернулась на другой бок и мгновенно заснула.

Утром Энн проснулась от соблазнительного запаха жарящегося бекона и ноющей боли в ноге. Она подумала об отце, который всегда предпочитал обильные завтраки и непременно с жареным беконом. Все блюда он от души посыпал перцем. Она старалась готовить его любимые кушанья как можно вкуснее, но не помнила, чтобы хоть раз Дэниел остался доволен ее кулинарными талантами.

Энн села на постели и сладко потянулась, вставать не хотелось. Она чувствовала себя вялой, разбитой, словно накануне злоупотребила наркотиками.

Впрочем, дело вовсе не в наркотиках. Дело в Хантере и во всей этой запутанной ситуации.

Все события предыдущего дня, как в замедленной съемке, прошли перед ее глазами. Энн закрыла лицо руками. Боже, какой это был отвратительный день! Ни одного покупателя в магазине, ничего не продано. Перевернутый вверх дном дом. Сражение с Маклейшем и поврежденная нога. Наконец доктор Джонсон и его предписание сидеть дома целый месяц.